В целом, она здраво рассудила, что еще легко отделалась, но вечером все равно в деталях пересказала брату это живописное выступление, Кит слал плачущие от смеха смайлики один за другим и даже жалел, что все пропустил. Чуть позже ей написала Гретель, желая узнать, жива ли Мидж, и прошло ли ее похмелье.

"Пожалуй, больше я с вами в паб ходить не буду", – ответила ей Мидж тут же.

"Почему, дорогая? Разве тебя кто-то обидел?" – Гретель, вернувшаяся домой ближе к трём часам и успевшая потискать перед сном своего любимого котика, была уверена, что все прошло неплохо. Но сейчас её уверенность пошатнулась.

"Я была пьяна как сапожник, крупно должна брату за прикрытие, и моя мама все равно отчитала меня за пьянство", – Мидж пришлось признаться и рассказать о своем похмелье.

Гретель не осуждала того, насколько сильно Мидж важно мнение семьи, в конце концов, она и сама иногда выслушивала от отца нотации по поводу своего поведения, одежды и бог знает, чего ещё.

"Если дело только в этом, переезжай ко мне, – предложила Гретель. – Мой козлина все равно на два месяца в командировке. А там придумаем что-нибудь. И проблема решится, не зная, за что, тебя просто не будут отчитывать".

Предложение было заманчивое, но они с Гретель были знакомы всего неделю. Мидж закусила губу, задумавшись.

"А где ты живешь, и сколько платишь за аренду?" – на всякий случай уточнила она, совершенно точно не желая перебираться куда-нибудь в Бронкс и платить за это стоимость почки на черном рынке.

"Не особо далеко от офиса – немного пешком и пять остановок на метро. И за аренду я не плачу, квартира мне от деда досталась. Ну, точнее, он жил в Чикаго, и после его смерти я квартиру там продала и купила здесь, – объяснила Гретель. – Да не волнуйся, если у тебя сейчас проблемы с деньгами, я и за коммуналку с тебя брать не буду. Потом сочтемся", – к деньгам она относилась спокойно.

Да и Мидж произвела приятное впечатление – что ж не помочь человеку.

Мидж раздумывала недолго.

"Нет, я буду платить по счетам, если твой парень действительно не против, что пару месяцев с тобой поживет коллега, то я согласна", – тут же написала она, решив, что от такого шанса не стоит отказываться.

"Если этот козел будет против того, что со мной в моей квартире кто-то поживет, пусть валит на все четыре стороны! Тогда, раз уж так удачно совпало, предлагаю тебе завтра перевезти вещи, хотя бы частично", – написала Гретель, а через пару минут уточнила: "У тебя питомцы есть?"

"Смотрю, у вас интересные отношения", – ответила Мидж, немного дергаясь от этого, но в конце концов, это было не ее дело.

"Питомцев нет, так что твоего кота никто не потревожит", – добавила она.

"Честно говоря, я просто хочу вынудить его бросить меня. Потому что, если я просто выставлю его вещи, я буду стервой, а если он будет инициатором, я буду жертвой", – Гретель добавила эмоджи – улыбающийся чертик.

"А котик у меня компанейский, так что это не было бы проблемой. Ну что, я жду тебя завтра? Помощь с переездом нужна?"

"Завтра вряд ли, мне нужно пережить тайфун "Мама", – ответила Мидж, вздохнув, а потом принялась строчить Киту, рассказывая ему новости и жаждя его мнения.

"Ну, учитывая твои планы на переезд, это неплохая идея. Да и вообще, жить с кем-то круто", – сам Кит до сих пор снимал квартиру со своим однокурсником, хотя, оба уже давно работали.

"Главное, чтобы вы совпали в быту… и чтобы у неё не было ОКР! Вот тогда я тебе не завидую".

"У Марти опять обострение?" – спросила Мидж, зная, что сосед брата как раз страдает из-за каждой повернутой не в ту сторону чашки.

"Есть немного. Я ведь сегодня из дома по делам поехал и, когда возвращался, в туалет хотел так, что думал – лопну. Дома вылетел из кроссовок и не поставил их в обувницу, ну и тайфун "Марти" не заставил себя ждать", – обо всем этом Кит писал с улыбкой.

Поначалу было непросто, и он даже подумывал съехать и найти другого соседа, но через три месяца настолько привык к царящей вокруг аккуратности, что даже в своих вещах навёл порядок.

Тем более, что Мартин большую часть времени не был буйным или агрессивным. Если он видел какое-то несовершенство, он просто сам его устранял.

Мидж почти всю ночь думала, как лучше сказать маме, что она съедет и поживет одна. Понятно было, что все это будет очень сложно, но ей отчаянно хотелось самостоятельности, и она была готова потерпеть некоторые неудобства, связанные со скандалом. Главное, чтобы бабуля не начала изображать скорую кончину. Это всегда заставляло Мидж ощущать себя последней эгоистичной тварью.

Как итог – утром в воскресенье Мириам проснулась с тяжелым предчувствием и нулевым желанием навлекать проблемы на свою голову. Но отступать было некуда.

– Ты что как в воду опущенная? – не могла не заметить Роуз, опуская перед ней тарелку с пышнейшим омлетом с сырной корочкой.

– Ничего, просто еще не проснулась, – покачала она головой, с преувеличенным энтузиазмом принимаясь за еду. – Какие планы? – спросила Мидж, зная, что это гарантированно отвлечет мать на следующие полчаса.

– Как обычно, поедем с отцом за продуктами, – ответила Роуз, не забыв про кофе и сэндвичи с кусочками индейки, нарезанными словно по линеечке. – Хочешь присоединиться?

Наконец, она и сама уселась за стол, чтобы поесть.

Мидж помотала головой. Выходные в торговом центре были для нее формой пытки, а вот мама их обожала.

– Я кое-что для работы должна доделать, – ответила она, и это было правдой на этот раз. Тот эскиз ей еще нужно было нагнать, чтобы в понедельник на планерке не выглядеть дурой.

– А сверхурочные тебе оплачивают? – с типично еврейским прагматизмом спросила Роуз.

Дочь ведь теперь работала по графику, и, по её мнению, если не укладывалась с выполнением задания в рамки рабочего времени, то это не Мидж плохой работник, а задание такое, что требует больше времени и усилий.

– Нет, мам, я пока на испытательном сроке, – напомнила Мидж, покачав головой. – Это нормально, я просто не успела доделать в пятницу. Постараюсь больше так не затягивать, – пообещала она. Мысль о том, что при переезде не придется отчитываться, тоже грела.

– Хм, ну ладно, надеюсь, тебе это зачтется, – Роуз неодобрительно поджала губы, но от комментариев на удивление воздержалась.

Остаток завтрака она посвятила рассказу о событиях из жизни многочисленных родственников, уверенная, что Мидж должна быть в курсе этого.

К счастью, вскоре после завтрака они все же уехали в магазин, как и собирались, заодно прихватив и бабулю, так что Мириам осталась в блаженной и редкой тишине дома. И именно это дало ей шанс на продуктивную работу, так что с эскизом она справилась даже быстрее, и остаток времени до возвращения семьи репетировала речь, с которой планировала выступить перед матерью.

Но прежде ей пришлось поучаствовать в разгрузке машины. Роуз относилась к той противоречивой категории людей, кто отличался образцовой экономностью, но мог спустить несколько сотен в погоне за скидками и выгодой.

К счастью, происходило такое не часто, да и покупала она только нужное, но с их запасами консервов, круп, геля для стирки и туалетной бумаги можно было перезимовать.

Отец часто шутил, что, если бы сейчас были шестидесятые, Роуз точно бы оборудовала бункер на случай ядерной войны. Но каждый раз получал подзатыльник, потому что шутка была не далека от правды.

Когда с разбором покупок было покончено, и Мидж, как хорошая дочь, помогла с готовкой ужина, она, наконец решилась зайти исподволь.

– Моя коллега ищет соседку себе в квартиру, – нейтральным тоном сказала она.

– А какие у неё условия? – тут же спросила Роуз, ловко шинкуя морковь. – Что она сама из себя представляет? Дай ей номер Клары, девочка живёт в каком-то клоповнике!