Я кивнула:

– Как правило, это оказывался неожиданно родившийся мальчик.

– Да. В случае Геральта это оказалась девочка, но в нашем разговоре это не столь важно. Между опекуном и Ребёнком-Неожиданностью возникает чрезвычайно… сильная связь. Даже… сильнее, чем между ребёнком и его кровными родителями. Предназначение Геральта – это девочка, а Геральт – её Предназначение. Связь эта нерушима, и опекун… не сможет отказаться от своего Предназначения, своего Ребёнка-Неожиданности. Геральт не сможет оставить её, даже если захочет. А он и не хочет этого.

Он умолку на минуту. В прохладном влажном воздухе разливалось дыхание трав, стрекотали кузнечики.

– Геральт определил свою судьбу, потребовав вместо платы Ребёнка-Неожиданность. Однако у судьбы есть множество путей, и двадцать лет назад Геральт избрал путь, который никто не мог предугадать. Знаешь, я уверен, что он не должен был этого делать, тем не менее почему-то он сыграл против правил. Я подозреваю, какие могли быть причины, но, в общем-то, не так это важно. Так вот, двадцать лет назад он согласился доставить Совету Серых магов оборотня, который их интересовал. Обстоятельства сложились так, что ему пришлось его убить. Думаю, тебе можно не говорить, что этим оборотнем был Див.

Я кивнула. На этот раз продолжения пришлось ждать долго. Наконец Сваромир вздохнул и заговорил:

– Ты, вероятно, знаешь, что Див рос и воспитывался среди атроксов?

– Слышала от Ладимира, но, разумеется, подробности мне неизвестны.

– У Драконов существует побратимство по крови. Двое мужчин смешивают свою кровь в чаше и испивают из неё. После этого они считаются братьями, и такое родство равносильно кровному.

– По-моему, Лед Серебряный приходится Диву таким братом.

– Именно, – подтвердил Сваромир. – Но существует также ритуал, гораздо менее распространённый – побратимство по смерти.

– Не поняла?

– Если человека убивают, а он, пройдя через Белую Реку и тернии Чернолесья, возвращается в мир живых, между ним и его убийцей возникает сильная связь. Убийца оказывается в полном подчинении у своей жертвы, и она вольна распоряжаться им, как пожелает… Пока не решит, что он искупил свою вину.

– Обычно, – помолчав, продолжил Сваромир, – то есть… насколько это вообще может быть обычным… убийца или погибает в муках, или доживает жизнь калекой…

– Даже если он был прав? То есть, скажем, убил врага в битве или преступника?

– По верованиям атроксов, из-за Белой Реки может вернуться только невиновный. Один из любимейших сюжетов их сказок – как героя подло убили и он вернулся, чтобы отомстить… Но… у этого обычая два острия. Жертва может замучить убийцу до смерти… а может отпустить с миром или даже спасти его, если тот окажется в опасности. И тогда они становятся братьями – братьями по смерти. Это второй излюбленный сюжет сказок Драконов.

Я начала понимать, к чему он клонит.

– Ты хочешь сказать, что Геральт и Див…

– Я пока ничего не хочу утверждать. Но мстить Див явно не собирается. Мстительность вообще… ему не присуща.

По рассказам Ладимира можно было сделать противоположный вывод, но, как ни крути, на месть поведение князя пока действительно походило мало. Разве что он вёл очень сложную игру, извращённую к тому же – раз, не задумываясь, не пожалел своего здоровья ради того, чтобы ведьмак остался жив.

– У нас с Ладом разные мнения по этому поводу, – видя моё замешательство, пояснил Сваромир.

– Я, пожалуй, склоняюсь к твоему… Только всё это прекрасно, конечно, но я не совсем понимаю, зачем ты мне об этом рассказываешь.

– Я же говорил, что будет сумбурно, – виновато пожал плечами Сваромир. – Так вот…

Я приготовилась внимательно слушать. Полумесяц стоял высоко в небе, и в его голубоватом свете с детства знакомое поле, заросшее золотистой травой, превращалось в волшебную загадочную страну, где может случиться всё, что угодно.

Сваромир помолчал и вздохнул. Начиналась, похоже, самая трудная часть его повествования.

– Предназначение не знает жалости. Несущий его испытывает множество тягот, мало получая взамен, а когда наконец исполнит, в нём отпадает нужда. Чаще всего он погибает. Редко – влачит более менее спокойное существование, которое принимает за счастье, потому что настоящего счастья ему не довелось изведать. До встречи с Дивом у Геральта было лишь две этих возможности, причём вторая – призрачная, почти ничто. Но сейчас появилась третья.

Сваромир запнулся, вдохнул и продолжил.

– Ты могла бы облегчить… участь Геральта. Могла бы стать его счастьем.

Я запуталась:

– Поясни. Почему Див может повлиять на судьбу Геральта, понятно. Но я-то здесь при чём?!

– Я не знаю, – проговорил он с несчастным видом. – Я не видел толком… Всё, что мне известно – третья возможность зависит от тебя и от Дива. Причём от тебя в большей степени.

Я остановилась. Внизу чернел провал болота, который охраняли присыпанные лунным серебром кустарники и ракита. Передо мной полнилось бело-голубым светом поле, а над ним, словно хребет дракона, высился чёрный лес.

– Швар, это невозможно. Это… это просто невозможно. Почему я?

– Не знаю, – ответил он. – Но чувствую, что его к тебе привели.

– Кто?!

– Послушай, это… это, в общем-то, не имеет значения и… не меняет положения дел. Полагаю, она хотела тебе помочь.

– Она?!!

– Анюта, это правда неважно. Важно только то, что ты можешь стать счастьем Геральта.

– А он, – резко спросил я, – станет моим счастьем? С чего ты всё это взял?

Сваромир молчал, опустив голову. Но всё же заговорил.

– Когда-то, очень давно… можно сказать, в прошлой жизни, задолго до Братства, я был… прорицателем. Предсказывал будущее и получал много денег… если предсказывал хорошо. Никто ведь не хочет знать о плохом. В то время я считал, что моё Предназначение – помогать людям, открывая им судьбу. Однако со временем я понял, что мой дар бесполезен. Человек может изменить… путь, но не итог. И тогда же люди стали… вызывать всё меньше желания им помогать. К счастью, мой дар был результатом хорошего знания свойств трав и камней, и я просто оставил это занятие. Но… когда я увидел Геральта… когда я увидел тебя и Геральта, я захотел проверить, случайно ли он попал именно сюда. И… оказалось, что нет.

Я медленно пошла вперёд. Сваромир шёл немного позади. Он не врал, хотя и казалось порой, что он рассказывает запутанную сказку.

Но я и ведьмак! В бредовом сне такое не приснится!

В молчании мы прошли через залитые чудесным светом поля и вышли к деревне. Вот уже чернеет анисовка… У калитки я остановилась.

– Значит, что это за третья возможность, ты не знаешь?

Он покачал головой.

– Но реальна она так же, как и вторая?

Сваромир кивнул и посмотрел мне в глаза.

– Тогда я предпочитаю отойти в сторону, – сухо сказала я. – Все эти права, предназначения и побратимства не для моего ума.

Он не отрывал от меня взгляда, и мне казалось, что его глаза лучатся тем же волшебным светом, который окутывал всё вокруг.

– В таком случае, – тихо произнёс он, – возможно, у меня есть шанс?

Он осторожно обнял меня. Я чувствовала силу его рук, жар его тела… и у меня не было никакого желания отталкивать его. Я нерешительно притронулась к его груди и подняла на него глаза.

Он медленно, словно ожидая отказа, коснулся губами моих губ, но меньше всего на свете я хотела ему отказывать. Я обвила руками его шею. Он прижал меня к себе, и его язык скользнул в мой рот.

А потом… потом мы сидели на скамейке под анисовкой. Он не выпускал меня из объятий, и мы целовались так, словно не могли насытиться друг другом.

Домой мы вернулись только на рассвете.

========== Глава IX ==========

Они сидели в тёмной комнате и пили вино. Ни одному, ни другому свет был не нужен. Ладимир, когда хотел, мог отыскать что угодно, и на этот раз он нашёл бутылку полусухого в кухонном диване.