– Я бы сказал, что у Дива… был свой расчёт, но… по расчёту он всё же старается себя не гробить. А как… Геральт здесь появился?
– Див сказал, что там, где его искалечили, произошёл мощный взрыв магической энергии…
– А, понятно. Угодил в случайно открывшийся портал…
– Ну да.
– Почему именно сюда… – едва слышно пробормотал Сваромир.
Они замолчали. Ладимир разглядывал золотисто-розовые кудрявые облачка, медленно струящиеся по пронизанному розовым светом небу. Сваромир склонился над кусочком дерева, в котором уже угадывался длинногривый конёк.
– Послушай, – заговорил Сваромир в обычной своей манере – умолкая время от времени, будто обдумывал каждое слово. На самом деле он обычно обдумывал свою очередную поделку. – Какие отношения… между Анютой и Геральтом?
– Хороший вопрос! Мне самому интересно. На данный момент, по-моему, никаких.
Сваромир шевельнул бровью.
– Да видел я, как он на неё смотрит. Как будто он видел её когда-то и теперь пытается понять, она это или нет. Хотя заведомо ясно, что не она.
– Вот именно, – буркнул Сваромир.
– А она… Ну, интерес с её стороны был… пока он не пришёл в себя. Она же над ним хлопотала, как наседка, не отходила от него. Когда он бредил, сидела рядом с ним, держала за руку. Я был почти уверен, что у них роман будет, но этот придурок всё испортил – взял и очнулся. У него, видите ли, безумная любовь там осталась. А она, к счастью, не настолько к нему привязалась, чтобы сильно расстроиться. Слушай, а почему бы тебе не попробовать? Я же видел, какими взглядами ты её провожаешь. Да и ты ей, во всяком случае, не безразличен.
– Сам-то что? – поинтересовался Сваромир, уклонившись от ответа.
Ладимир почесал переносицу.
– Видишь ли… Она из числа тех немногих, кто узнал меня после… ну, ты понял. Только отношусь я к ней как к сестре. Разумеется, если бы она вдруг захотела со мной переспать, я бы не отказался. Но… дальше этого у нас дело всё равно бы не зашло.
– А меня ты на ней уже женишь?
– Не я, – сказал Ладимир. – Я прекрасно знаю, что тебе не нужны отношения на одну ночь. Сейчас, во всяком случае.
– Я не хотел бы… никому переходить дорогу.
– Кому ты её перейдёшь? Я же тебе сказал…
– Я помню. Тем не менее он… мягко выражаясь, недоволен моим присутствием.
– Во-первых, довольным я его пока вообще не видел. Во-вторых, он как собака на сене – мне не надо, но и тебе не дам. Хоть ты не будь придурком.
– Посмотрим, – пробормотал Сваромир.
========== Глава VIII ==========
Когда я проснулась, в избе никого не было. Я не удивилась – за окном ярко светило солнце. Геральт опять отправился добивать свою ногу, а Ладимир наверняка потащил друга исследовать лес. Я потянулась, погладила кота, который отсыпался после ночных похождений, бросила взгляд в окно и окаменела.
На поляне перед домом стоял «патриот».
Я таращилась на него, не в силах пошевелиться. Дождалась… родители приехали. А у меня тут шатаются трое мужиков и, не дай Бог, по участку. Причём больше всего вопросов вызовет не Геральт, а Сваромир.
Так, стоп…
«Уазик» на полянке был, выражаясь поэтически, цвета «осеннего листа», тогда как наш обладал замечательной мастью «брызги шампанского». И я сообразила наконец, что просто-напросто Ладимиру пригнали машину.
Облегчение моё не подаётся описанию. Я встала, надела платьишко, которое служило мне вместо халата, и отправилась в конец огорода.
Однако радовалась я рано. Возле «уазика» пасся Бешеный Ладимира. А на ступеньках крыльца сидел некий субъект со снежно-белыми, в чёрных пестринах, волосами, остриженными углом. По чёрной с серебром форме я опознала в нём одного из сослуживцев Ладимира.
Он встал и повернулся ко мне. Невысокого роста, большущие серые глаза, настолько тёмные, что кажутся чёрными. Вопреки красивому лицу, он мне не понравился, прежде всего из-за манеры смотреть свысока. Я утром, точнее, сразу после того, как встану с постели, бываю, мягко говоря, не в лучшей форме. И под его взглядом я ощутила, что у меня опухшие глаза, растрёпанные со сна волосы и на мне старенькое заношенное платьишко, место которому в помойке.
Пару секунд я мысленно ёжилась от его взгляда. Новоприбывший наконец решил придерживаться общепринятых канонов вежливости.
– Добрый день, – сказал он.
– Добрый, – ответила я не слишком любезно
– Чёрное Крыло, дружина князя Джентаю. Белый Кречет. Ладимир просил машину и жеребца пригнать.
Я покосилась на жеребца, который рискнул попробовать сирень. Судя по выражению морды, она ему не понравилась.
– Ладимира нет, – сказала я.
– Это я уже понял, – поморщился Кречет. – Когда он будет?
– Бог знает, он мне ничего не говорил. Ты, может, на терраску пройдёшь?
Он последовал за мной без особой охоты, бегло осмотрел терраску так, что я сразу поняла, что мы живём в нищенской халупе, и, не пытаясь скрыть отвращение, сел на диванчик.
– Чаю? – предложила я.
– Кофе.
– Кофе нет, – с тайным злорадством ответила я. Сказать по правде, кофе был, но обычный растворимый, и не приходилось сомневаться, что этот тип не станет его пить даже под страхом смертной казни.
На лице Кречета отвращение проступило ещё более явственно.
– Вода хотя бы есть?
Я отвернулась, чтобы взять стакан и налить воды. Поскорее бы Ладимир вернулся! Среди его приятелей попадались разные, но более мерзкая личность мне ещё не встречалась.
Когда я повернулась, чтобы поставить перед ним стакан, совершенно неожиданно узрела на табуретке напротив гостя Геральта. Ведьмак разглядывал Кречета едва ли не с большим отвращением, чем тот разглядывал его.
Странно, но его присутствие меня успокоило. Ощущение, не поддающееся логическому объяснению – Геральт обладал талантом создавать конфликты, а не сглаживать их.
– Ты откуда взялся? Я была уверена, что тебя нет дома, – сказала я Геральту.
– Я никуда не выходил.
Всё-таки эта манера не издавать никакого шума способна довести до психического расстройства.
– С завтраком придётся подождать.
– Я не голоден, – быстро сказал ведьмак.
«Это что-то новенькое», – подумала я и сообразила, что вряд ли Ладимир и Сваромир отправились в лес на пустой желудок. Очевидно, Геральт позавтракал вместе с ними.
Я представила ведьмака и гостя друг другу и с чистой совестью сбежала на улицу, прихватив кусок чёрного хлеба для Бешеного.
Бедный Геральт! Имена Ладимира и Сваромира его не удивляли, но Белый Кречет поставил в тупик. Он даже решил, что гость – эльф и имя его – дословный перевод с эльфийского. Я ведь не стала ему объяснять, что Белый Кречет, скорее всего, прозвище, перешедшее в имя (частое в Братстве явление), а имя оканчивается на «слав», «мир» либо сильно отдаёт славяно-скандинавской мифологией. То есть полное его имя звучало как, например, Велеслав Белый Кречет. Причём специфика таких прозвищ была в том, что получали их наиболее яркие представители данного вида. Белый кречет в Братстве был не один, но прозвище прилепилось только к предполагаемому Велеславу.
Справедливости ради надо сказать, что Кречет тоже был озадачен. Виду он не подал, но, уходя, я заметила, как он выронил телефон и наклонился, чтобы его поднять. Проделан этот трюк был для того, чтобы увидеть левое ухо Геральта и по наличию либо отсутствию в нём серёжки определить, имеет ли Геральт отношение к Братству. Не помогло.
Бешеный сразу меня заметил, приветственно наставил на меня уши и подошёл поздороваться. Лишнее подтверждение отличной лошадиной памяти – видел он меня не более двух раз, и было это давненько. Тем не менее запомнил и даже неплохо относился – потому что ко мне хорошо относился его хозяин. Не будь этого, я бы не рискнула подойти к жеребцу. Все жеребцы Братства обладали, при самом мягком раскладе, недоверчивостью к чужим, но чаще всего недоверчивость превращалась в неприязнь. Прикоснуться к ним незнакомому человеку без риска для здоровья было невозможно, а некоторые, вроде Корвуса Дива, даже приближения чужака не терпели.