Сваромир отдал мне последнюю ложку, невзначай коснувшись моей руки.

– Я сказал, запущенная, а не заброшенная, – поправил он друга. – Рамы не выставлены, в одном из окон стекло треснуло, крылечко покосилось, одна ступенька прогнила, подделать надо. Но сруб хороший, дубовый, триста лет простоял и ещё столько же простоит. На славу строились – даже баня и сарай из сосны поставлены. А у того, кто сейчас там живёт, руки растут не из того места…

–То есть сторожка обитаемая? – удивился Ладимир. – Какой-нибудь полоумный егерь?

– Не думаю. Я его не видел. Когда проезжал мимо, приметил, что в окне избы тень мелькнула.

– Интересно, – пробормотал Ладимир и задумался, поглаживая подбородок.

– Обитатель сторожки не против того, чтобы Гром пожил у него в сарае? – спросила я.

Сваромир пожал плечами.

– Сейчас и узнаю, – ответил он, улыбнулся и отправился на улицу.

– Пойду я в комнату, – сказала я Ладимиру. – Холодно здесь. Как бы второй раз топить не пришлось.

Ладимир пялился на дверь и, похоже, даже не слышал меня.

Геральт лежал на кушетке с закрытыми глазами, но не спал. Я взяла с полки книгу и окинула его взглядом.

– Ты как? Нога сильно болит?

Он открыл глаза и посмотрел на меня.

– Бывало и хуже.

– Может, растереть?

– Не нужно.

Когда я уходила, он сказал негромко:

– Спасибо.

Я удивлённо посмотрела на него:

– За что? Я ведь ничего не сделала.

– За то, что спросила.

Мне впервые пришла мысль о том, что ему здесь одиноко. Однако додумывать её я не стала, потому что это грозило очередным приступом сентиментальности, и ушла в комнату.

Вскоре явился Ладимир. Он устроился в своей любимой позе – на том же диване, что и я, только полулёжа.

– Интересный у тебя друг, – заметила я.

– Это мягко сказано, – охотно отозвался Ладимир. – Прикинь, в его сторожке пять книжных полок, и все забиты древнерусской литературой.

– Да ладно?! – Я отложила книгу. – Он это читает?

– Более того, ему это нравится. Я к нему попал впервые месяца через четыре после того, как к Генералу приехал. А у Генерала книг не было вообще.

– Как же ты столько времени без книг выдержал?

– Фигово, откровенно говоря. И вот, представь, вижу я эти полки с книгами, бросаюсь к ним, а там «Повесть о Горе-злосчастии», «Поучение» Владимира Мономаха, Остромирская летопись, Киево-Печерский патерик, «Лествица» Иоанна Лествичника, «Моление» Даниила Заточника…

– Не позавидуешь.

– Пришлось довольствоваться тем, что есть. Я перечитал всё, и не по одному разу, и не могу сказать, что проникся любовью к древнерусским сказаниям.

– Да, можно теперь не удивляться, что он постоянно что-то из дерева вырезает.

– А это у него привычка такая. Ему непременно нужно, чтобы руки заняты были. Вот и таскает с собой несколько деревяшек и набор стамесок и резцов.

– И опилки по всему дому… А я каждый день подметаю, между прочим.

– Он же и уберёт, не переживай. Швар на редкость хозяйственный, обожает следить за домом и приводить всё в порядок.

– Я заметила. Крышу подправить, ступеньку починить…

– Ну да. Только для обычных людей это обуза, работа, а для него – развлечение. Он вот так, играючи, дом может построить.

– Что, и печку сложит?

– И печку. И огород засадит, и обед приготовит. Золото, одним словом, а не мужик.

– Да, только живёт в лесу и женат на службе.

Ладимир рассмеялся:

– Это, пожалуй, единственный его недостаток!

– А как он к Диву попал?

– Бог его знает. Таких Хранителей или Див находит, или они – его. Швар ничего об этом не рассказывал, но я подозреваю, что он немало среди людей пожил, прежде чем в лес уйти.

– Это почему же?

– Потому что он более или менее адекватен, – хохотнул Ладимир. – Большинство Охотников вроде Раваны с тем отличием, что хотя бы разговаривают.

– Подожди, то есть Генерал тоже такой… странноватый?

– Да нет. С Генералом другая история. У Дива было три ближайших соратника – Ардор, Бервин Дан и Генерал, тогда ещё Гвитнай Астрис. После того, как Авель сдал Дива магам, эти трое были в числе тех, кто не присягнул Авелю и отправился на службу к Драконам. Когда Див вернул Великое княжение, они возвратились. А потом, как ты знаешь, была битва при Северной Степи. Полегло много наших, и в их числе Ардор. Вскоре Бервин покинул Братство, а Астрис перешёл в Охотничью дружину.

– А Генерал много мог бы рассказать о первых годах Братства…

– Да, я тоже так думал. Только он неразговорчив и вспоминать об этом не любит. Всё, что я сейчас рассказал тебе, я узнал от Мстислава.

– Интересно выходит, – неожиданно подал голос ведьмак. – Другой мир, который опередил мой мир в развитии на многие века. А люди остались прежними. Здесь до сих пор можно найти жадного до власти князька, который ради своей цели врагов вздёрнет на виселицы, перебьёт их приверженцев и своих собственных людей заставит жрать дерьмо. И всё ради того, чтобы затевать бессмысленные войны, купаться в роскоши и трахать кого и сколько захочется. Прогресс явно страдает однобокостью.

Я от ужаса задержала дыхание. После таких слов Геральт мог смело начинать готовиться к переходу в мир иной – Ладимир был предан Диву до фанатизма и за подобные штучки убил бы, не задумываясь. Я бросила на своего друга тревожный взгляд – и не поверила своим глазам.

Ладимир улыбался.

– У нашего Геральта сегодня плохое настроение, – сказал он мне.

Я едва не спросила, когда у нашего Геральта было хорошее настроение, но вовремя прикусила язык.

– Геральт ревнует, – пояснил Ладимир.

В закутке фыркнули, заворчали и заскрипели кушеткой.

– Несколько неожиданно, – сказала я.

– Я бы так не сказал.

– Это ваши дела, вам виднее.

В закутке настала мёртвая тишина. Ладимир удивлённо вздёрнул бровь и повернулся ко мне.

– Не понял, – сказал он.

– К тебе же друг приехал, – ответила я и встала. – Кстати, надо полотенце найти…

Ладимир смотрел на меня, хлопая глазами, и вдруг рассмеялся, да так, что стёкла зазвенели.

– Мне это в голову не приходило, – сказал он, отсмеявшись. – Полотенце тебе зачем?

– Это не мне, а Швару. Или твой приятель непромокаемый?

– А, ну да… в смысле, нет, конечно. А зачем ты полотенце на печку вешаешь?

Я вздохнула.

– Лад, на улице холодина. Для того, чтобы оно тёплым было, зачем же ещё!

– Ааа, – многозначительно протянул Ладимир и бросил взгляд в закуток.

Кушетка скрипнула.

– Кстати, у тебя же вроде штаны здесь были форменные?

– Да, есть, а что?

– А то, что тебе придётся ими со Сваромиром поделиться, пока его собственные не просохнут. И косоворотку ему заодно сунь, ты всё равно в футболке и джинсах ходишь.

…Сваромир явился примерно через полчаса. Он не стал заходить в избу, а только приоткрыл дверь и заглянул. Нужен ему был Ладимир, но я сидела ближе, встала и отдала ему полотенце и Ладимирову форму. Сваромир вымок до нитки, с него текло, и вода у его ног собиралась в лужицы. Он взял у меня вещи, но уходить не торопился.

– Я ведь говорил тебе, что восхищаюсь твоей проницательностью? – с улыбкой спросил он.

– Говорил. Дверь закрой, избу выстудишь. И в ванной не забудь обогреватель выключить.

Он кивнул и скрылся за дверью.

К тому времени, как Сваромир вернулся, мы с Ладимиром побороли печку, которая никак не желала разгораться, и устроились на диване. Сваромир заглянул в печку, поправил пару поленьев, немного задвинул заслонку, а потом недолго думая ловко устроился между мной и Ладимиром. Он достал из сумки льняное полотенце, расстелил его на коленях и принялся за резьбу.

– Ну как, поставил Грома? – полюбопытствовал Ладимир.

– Поставил… но хозяин сторожки со мной разговаривать не пожелал. Так что я просто попросил его не подходить к жеребцу, если он… хочет владеть всеми своими конечностями.

– А сарай большой? Туда ещё одна лошадь поместится?