Он был прав, и сейчас Гарри в полной мере ощутил смысл этой фразы.

Лили сидела в кабинете директора Хогвартса, вновь здравствующего Альбуса Дамблдора. С момента битвы в поместье прошла неделя, а вместо нее пришло осознание случившегося. Всем, кто участвовал в сражении, понадобилось время, чтобы оценить потери и принять мысль, что Волдеморт мертв. Лили не желала думать об этом. Она смотрела на Дамблдора, который сам позвал ее к себе в кабинет для разговора. С одной стороны, она лелеяла в себе глубочайшую неприязнь к, казалось, предавшему их человеку, с другой, внутренне она желала его оправдания и хотела получить ответы на вопросы.

- Лили, ты хочешь спросить меня о Северусе... Тогда, у Лейстрейнджей, ты бросила мне вполне справедливые обвинения.

- Почему вы обманули нас?

- Я не обманывал, – мягко сказал он. — Я лишь утаил от вас часть информации, которая все равно не могла бы дать вам ничего.

- Вы держали меня как птицу в клетке шестнадцать лет, чтобы, дождавшись момента, использовать как приманку? Меня и моего сына? Вы убедили его в том, что он должен уничтожить Волдеморта, но так и не сказали ему, как! Вы предпочли использовать его, как сыр в мышеловке... Мы верили вам, а вам все это время было плевать на нас...

- Это не так. Я обезопасил вашу жизнь настолько, насколько это было возможно.

Сердце Лили тут же болезненно сжалось от воспоминаний.

- Да, вы сделали это с помощью Северуса... – в глазах ее вновь застыли слезы. — Мы не должны были... не имели право... В тот момент, как мы заключили Брачный обет, я подписала ему смертный приговор...

- Нет, Лили... здесь нет твоей вины. Северус сделал свой выбор очень давно. Он противопоставил себя Волдеморту и остальным Пожирателям смерти гораздо раньше, чем ты думаешь. В ту ночь, когда Волдеморт убил, вернее, думал, что убил тебя, хотел убить всех вас, он навсегда потерял власть над его душой. Это та сила, которая сокрушает несокрушимое. То, что неподвластно никому из них для понимания. В ту ночь, в Годриковой впадине, Северус сделал свой последний выбор. Душа и тело Лили... свобода первого гораздо важнее, именно за спасение души мы боремся всю нашу жизнь. Северус прошел через самое страшное чистилище на земле. Знаешь, почему я не рассказал ему о том, что ты выжила? Это то самое, Лили, что заставило его мучиться всю жизнь, но очистило его душу и сделало неприкосновенный для Волдеморта и всех остальных.

- Что же это?

- Раскаянье, Лили. Чувство вины и утраты, которое сопровождало его все эти годы. То, к чему не способен Волдеморт. Искреннее раскаянье любящего сердца, добровольная жертва.

Она молчала, опустив голову.

- Ты будешь права, если скажешь, что я поступил с ним жестоко. Но этот путь он проделал гораздо более сознательно, чем кажется на первый взгляд. Вера в то, что тебя нет в живых, как ни пародоксально, помогла ему сделать правильный выбор, исправить ошибку, стать лучше. Хотя он никогда не желал этого специально. Отчасти, получается, я пожертвовал твоей свободой ради его исправления. Звучит ужасно, согласен. Но кроме того, твое присутствие принесло бы в конечном итоге больше вреда, чем пользы и тебе, и ему, и даже Гарри.

- Гарри?

- Вырастая без родительской любви и ласки, он имел все предпосылки для того, чтобы свернуть с правильного пути. Но в отличие от Волдеморта, чье детство прошло в приюте, у твоего сына был образ прекрасных родителей, отдавших свои жизни за его спасение. Это оказало сильнейшее влияние на его душу. Он научился ценить хорошее отношение и рос с мыслью о том, что его родители любили его. Чего нельзя сказать о Волдеморте. Его смерть была ужасна тем, что он так и не захотел исправить своих ошибок, так и не понял, что есть вещи пострашнее нее. Он сделал крестражем семейное кольцо Мраксов, не подозревая, что в его основании лежит воскрешающий камень. За все рано или поздно приходится платить, в том числе и за бессмертие. Осквернив кольцо столь страшным проклятьем, он отдал свою душу той самой силе мертвых, которая в итоге и забрала его назад. Сейчас кольцо, конечно, уничтожено. Я сам едва не пал жертвой его одурманивающей силы, и если бы не Северус...

- Вы знали, что он является потомком Поллукса Блэка и сводным братом Беллариссы, Нарциссы и Сириуса?

- Нет. Я не знал об этом. Но, пожалуй, хорошо, что и он не знал об этом до последнего момента. Хотя Северус намного лучше большей части их представителей, не думаю, что он смог бы оценить свое преимущество. Но я позвал тебя, чтобы передать кое-что, – он протянул ей пожелтевший конверт. – К сожалению, в свое время оно не дошло по адресу.

Лили взяла и медленно вскрыла. На колени ей выпало письмо. Развернув, она почувствовало, как бешено заколотилось сердце.

- Это его почерк... откуда оно у вас? – она посмотрела на дату. – Мерлин... но ведь это... за несколько дней до...

- ..Нападения Волдеморта в Годриковой впадине...

- Он писал мне? – Лили с жадностью впилась глазами в слегка выцветшие строчки, написанные знакомым витиеватым почерком. Чем дальше она читала, тем холоднее становились ладони, державшие письмо. Оно было длинным и выдавало, что писавший его человек находится на последней грани отчаянья. Мысль металась от слова к слову, вливаясь в потоки мольбы и страха. Здесь было все о намерениях Темного лорда, о его собственной непростительной ошибке, о ней самой, о Лили. Постскриптум ужасающе напоминал предсмертную записку. Она могла только представить себе, какие душевные муки он испытывал, когда писал это письмо. Оно опоздало. Теперь уже она читает его, зная, что отправителя нет в живых.

- Здесь сказано... что я не отвечаю на его письма... – Лили подняла голову. – Но я не получала от него писем. Ни одного. Мы не виделись с тех пор, как он окончательно примкнул к Пожирателям смерти, и до того момента, когда Он был у нас... 31 октября... Но я знала со слов Джеймса, что это Северус рассказал о пророчестве... Я боялась, что он увидит его, и попросила уйти... Он не писал мне до этого, я бы знала...

- Возможно, эти письма до тебя получал кто-то другой, – произнес Дамблдор.

Лили до боли сжала подлокотник кресла. Она вспомнила, как однажды вернулась домой и застала Джеймса, сосредоточено бросающего в камин кипу бумаг. Помнится, она уловила среди них несколько писем, но муж сказал, что это скучные извещения из Министерства... а ей и в голову не пришло усомниться...

- Это письмо... оно единственное, что у вас сохранилось?

- Лили, он писал тебе, а не мне. Удивительно то, как рьяно и до последнего он стремился исправить ошибку, даже не рассчитывая на твое прощение... Он просто хотел спасти тебя.

Сколько еще она не знала о нем? Как много упустила? Реальность будто только сейчас начала выстраиваться перед ней.

- Как ужасно, что я не могу вернуть время назад... не смогу узнать его заново... – тихо произнесла она. – Я так и не успела сказать ему, как много он значит...

Дамблдор улыбнулся.

- Он знал, Лили. Не обязательно прибегать к магии, чтобы прочесть мысли человека, которого любишь. Что же касается Северуса... прошлое не вернуть, но ты можешь взглянуть на него с высоты сегодняшнего дня. Увидеть то, что было частью его жизни. Если ты действительно этого хочешь, я могу помочь тебе в этом.

Лили кивнула.

- Я хочу.

- Я думаю, человека, столь бережно хранившего свои воспоминания, никак нельзя назвать абсолютно несчастным. Я дам тебе ключ, но заглянув за дверь, не забудь закрыть ее, уходя, – он медленно поднялся с кресла и, подойдя к шкафу, раскрыл стеклянные дверцы. – Возьми.

Она взяла из рук Дамблдора небольшой флакон с полупрозрачной голубоватой жидкостью.

- Если захочешь увидеть, Омут памяти всегда в твоем распоряжении, но я должен предупредить тебя. Увиденное не исправит совершенных ошибок, но может причинить тебе новую боль.

Лили встала.

- Я могу посетить его комнату?

- Разумеется. Профессор МакГонагал проводит тебя.