Лили осторожно подошла к нему, положив руку на плечо. Он не обернулся.

- А потом ты умерла. Он убил тебя. И все исчезло. Величие, сила, вечность. Все вдруг стало каким-то ненужным, не имеющим смысла. Он говорил, что нужны будут жертвы. Но все эти слова... они перестали звучать так, как звучали раньше. Я понял, что не хочу ничего. А боль, она не исчезает. Она лишь меняет свою форму. Я почувствовал себя жестоко обманутым. Я больше не видел никакого величия. Я видел вновь лишь то, что привело меня к нему: страх, смерть, одиночество, страдания. Я готов был возненавидеть весь мир, предавший меня. Мир, в котором нет ни правды, ни справедливости.

Лили обошла его вокруг, ступая словно во сне. Северус смотрел в темноту остекленевшим взглядом. На бледном лице блестели лишь глаза. Луна вышла из-за туч, освещая, и она увидела, что он плачет. Слезы катились по застывшему, как маска, лицу.

- Нарцисса умерла. Почему я все еще жив? Когда ты видишь смерть во всех ее изощренных видах, она становится чем-то родным и близким для тебя. Я не боялся умирать все эти годы. И наверное, это единственное, чего я достиг. Пока ты не вернулась, – он посмотрел на нее. – Но я не стою ни тебя, ни твоей любви.

- Нет, не говори так, пожалуйста... – прошептала она.

- Я говорю правду. Это я рассказал Волдеморту о пророчестве. Я не знал, что речь идет о тебе, о вашей семье.

Лили закрыла глаза. Она не поверила, когда Джеймс рассказывал ей.

- Я расплачиваюсь за эту ошибку всю жизнь. И ты... Ты вынуждена расплачиваться за мои ошибки... — в его голосе звучала такая неподдельная боль, что ее сердце сжалось.

- Все можно исправить. Всегда. Это лишь вопрос выбора. Я хочу быть рядом, – она шагнула к нему. – Я хочу знать, что знаешь ты, чувствовать, что чувствуешь ты, видеть, что видишь ты. Делить с тобой твою боль. Пожалуйста, позволь мне.

Они стояли друг напротив друга. Ветер растрепал волосы Лили, отбрасывая их назад, обнажая тонкую бледную шею. Она стояла перед ним, такая хрупкая, такая прекрасная и такая сильная. Живая, настоящая, родная и близкая. Неужели небо дает ему еще один шанс?

Лили вздрогнула, когда Северус вдруг ухватил ее за плечи и медленно начал оседать вниз, опускаясь на колени, скользя руками по платью. Она хотела сказать что-то, остановить его, но слова застряли в горле, не давая даже вздохнуть. Он плакал, уткнувшись лицом ей в живот, крепко обхватив руками, словно боясь, что она исчезнет. Его слезы были для нее так непривычны и пугающи, словно она видит что-то настолько личное, что нужно отвернуться и не смотреть.

- Прости меня... – прошептал он, слабо вздрагивая.

Ей было страшно видеть его таким. Она умирала от жалости к ним обоим, давя в себе желание закричать туда, в темноту.

- Нет, нет... не надо, перестань... – она опустилась на колени перед ним, обнимая, уже не замечая, как плачет сама.

Он прижался губами к ее волосам, и она снова ощутила это: отчаянные, отрывистые поцелуи, осыпающие ее лицо. Он целовал ее как алтарь или святыню, и Лили немного смутилась, не зная, останавливать его или нет. Кажется, снова пошел дождь, но она не чувствовала холода – такими теплыми и успокаивающими были его объятья.

- Посмотри на меня, пожалуйста... – тихо шепнула она.

Северус послушно поднял на нее глаза.

- Ты позволишь мне..?

- Все что угодно.

Она кивнула и, закрыв глаза, осторожно коснулась его губ своими, каждый миг ожидая, что вот сейчас он оттолкнет ее. Какое-то время он стоял, замерев, не отвечая, но потом будто что-то дрогнуло, переломилось внутри, и она почувствовала, как он прижимает ее к себе, целуя в ответ. Впервые она целовала человека с таким чудовищным чувством отчаянья, словно ожидая, что это их последняя встреча. А ей так хотелось исправить что-то, унять его боль и свою собственную.

- Нам надо возвращаться, здесь очень холодно, – она отстранилась и слегка улыбнулась.

Он кивнул, помогая ей подняться, и не стал возражать, когда она захотела взять его за руку. На небе вдалеке заалела слабая полоска зари.

====== Глава 22 ======

Когда они вошли в дом, повсюду царила тишина. Лили увидела слабую полоску света из гостиной, но ей было неинтересно, что там происходит. Она повернулась к Северусу, как раз в тот момент, когда тот хотел что-то сказать, и приложила ладонь к его губам.

- Не надо, не сейчас. Идем, – она снова взяла его ладонь в свою и потянула наверх, по тихо скрипящей лестнице.

Он смотрел на нее таким непривычным взглядом, полным тайного страха и обожания. По спине женщины пробежали мурашки, теперь ей казалось, что она видит сквозь время.

Лили боялась говорить, боялась спугнуть так неожиданно обнажившуюся частичку его души, боялась ранить и словом, и жестом.

Они поднялись на второй этаж. Северус поймал ее взгляд, а она всеми силами старалась передать ему свои мысли и чувства. Неожиданно он мягко шагнул к ней и подхватил на руки. Лили слабо выдохнула, задержав дыхание; кажется, даже сердце перестало биться на несколько секунд. Она закрыла глаза, откидывая голову ему на плечо, и медленно задышала в такт его шагам, пока он нес ее в комнату. Как-то вскользь заметила, что он принес ее к ней в спальню, и это обрадовало ее. Он замер на пороге, осторожно опуская ее на ноги. Она выскользнула из его рук и шагнула назад, протягивая руку.

- Не уходи. Останься.

Он, не оглядываясь, захлопнул дверь и подошел к ней. Лили смело глянула ему в глаза. Неужели опять придется делать это самой? Почему он так боится ее? Или не верит?

Она обвила его руками за шею, чувствуя, как его ладони сцепляются в замок у нее за спиной. Стук сердца был таким оглушающим, что она закрыла глаза. Ему нужно время, время? чтобы поверить, чтобы привыкнуть, чтобы оттаять до конца. Но этого времени нет, его нет... Слезы снова побежали по ее щекам. Слишком поздно, он не подпустит ее так близко. Она подняла на него глаза.

«Ты любишь меня?»

«Да»

«Тогда почему..?»

«Я не хочу... так. Это неправильно.»

«Я хочу понять тебя. Я не хочу быть одна...»

«Ты никогда не была одна».

Он наклонился, целуя ее уже сам. Она вцепилась в его плечи, поклявшись, что не отпустит.

- Лили, – он улыбнулся. – У тебя адская хватка.

- Всегда такая была.

- Мне нужно спустить вниз и...

- Нет, не нужно. Тебя там никто не ждет. Только попробуй снова сбежать от меня...

- Когда это я сбегал? – он слегка приподнял брови.

- Всегда. Всегда, когда появлялся шанс стать счастливее.

- Ты думаешь, я смогу сделать тебя счастливой?

- Это смогу сделать я сама. Если ты мне позволишь.

Он опустил глаза.

- Я больше не хочу причинять тебе боли.

- Ты причинишь ее, если уйдешь сейчас, когда ты так нужен мне.

- Ты уверена, что я нужен тебе?

Она вздрогнула, уловив в голосе постепенно проступающие знакомые, холодные интонации. Нет. Только не сейчас.

- Уверена, – она мягко потянула его на себя, опускаясь на кровать. Он накрыл ее собой, целуя, и ей вдруг стало удивительно хорошо и спокойно. Давящие изнутри боль и страх отступили, она расслабилась, обмякая в его руках, обнимая, стараясь успокоить охватившую его дрожь. Зная его характер, она не ожидала, что он может быть столь нежным и осторожным. Ей было приятно лежать вот так, целуясь, ощущая живое тепло и его руки, ласкающие ее совсем отвыкшее от этого тело. Лили слегка приподнялась, и он скользнул ладонями по спине, расстегивая молнию. С каждой минутой его поцелуи становились все более настойчивыми и уже не походили на благоговейные прикосновения, которыми он дотрагивался до нее все это время. Она почувствовала, что плывет, одурманенная его внезапно раскрывшимся, растущим с каждой минутой желанием. Темнота дрожала перед глазами, раскалываемая лишь их дыханием. Лили не хотела давить, пытаясь заставить его успокоиться, поверить, что все происходящее – не игра и не издевка с ее стороны, что она действительно хочет быть с ним. Она кожей ощущала исходящие от него страх и напряжение и в какой-то момент даже подумала, что ничего не получится. В нем явно боролись желание доставить ей удовольствие, сомнение в самом себе и потребность в немедленном физическом удовлетворении. Ей нужно было принимать решение, и Лили раскрылась, выгибаясь навстречу, требуя, настаивая, поглощая. Слишком долгим было ожидание, слишком страшной оставалась действительность и пугала неизвестность будущего. Они могут разорвать эту сумасшедшую нить времени, остановить его ход, пусть ненадолго, пусть на несколько часов, но они будут принадлежать только друг другу. Она решительно подтолкнула его, направляя и позволяя наконец проникнуть в себя.