- Лили, подожди, – он накрыл ее руку своей, отодвигая в сторону. – Тебе не обязательно уходить прямо сейчас.

Она заворожено уставилась на кольцо, обхватившее его безымянный палец, соприкоснувшийся с ее рукой. Муж. Он ее муж. Господи, это какое-то безумие...

- Садись. А то ты переломаешь себе что-нибудь сейчас... – он усадил ее в кресло, и она наконец оглядела комнату. Что ж, он преподнес ей очередной сюрприз. Лили помнила, каким был его дом в Паучьем тупике, и ожидала, что и в Хогвартсе он устроит себе нечто подобное. Откуда-то у нее родилось представление, что ему нравится жить в запущенных, темных, холодных комнатах. По крайней мере, он никогда не стремился внести уют в окружающую его обстановку. У нее вообще было подозрение, что ему глубоко безразлично и то, как он выглядит, и то, как живет, и то, какое это впечатление производит на окружающих. Его неряшливость казалась странной чертой при его характере, который отличала строгость, дисциплинированность и некоторый аскетизм. В его кабинете, где хранились запасы и ингредиенты для зелий, была просто-таки стерильная чистота. Он никогда не допускал беспорядка в работе, это было совершенно очевидно. И потому комната ее удивила.

Помещение больше всего напоминало монашескую келью, было довольно маленьким, но неожиданно вполне по-человечески убранным. Здесь было тепло и вовсе не так уж мрачно. Большую часть пространства занимали полки с книгами. Их было так много, что у нее создалось впечатление, что она оказалась в библиотеке. Лили машинально обежала глазами корешки. Дамблдор хорошо платит своим учителям¸ да и Волдеморт не скупился на награду своим лучшим приспешникам. Следовательно, деньги у него водится должны. Так, значит, вот куда они все уходят... книги. Он покупает и собирает потрясающе дорогие и редкие издания. Довольно занятно при том, что под боком у него огромная библиотека. Меньшую часть комнаты занимали кровать, шкаф и письменный стол. Что характерно, все отличного качества, но невозможно унылое. Здесь явно практичность предпочитают эстетике. И все же тут было гораздо приятней, чем у него в кабинете, где повсюду натыканы эти изображения с пытками и прочая темная атрибутика.

- Итак... – женщина сложила руки на коленях. – Теперь ты уже не можешь меня игнорировать.

- Я разве когда-то это делал? – Снейп опустился в кресло напротив и закинул ногу за ногу. Все тело выражало насмешливую скуку.

- Все последнее время.

- Так что же тебя все-таки привело?

- Я хочу получить ответы на свои вопросы... Если ты желаешь доверия, ты должен сказать мне правду.

- Хорошо. Что именно тебя интересует? Надеюсь, это ненадолго, потому что я все же планировал хотя бы немного поспать сегодня.

- Это займет столько времени, сколько нужно, – отрезала она. — Я хочу знать, почему ты согласился дать Брачный Обет? Почему ты спас Гарри жизнь? И исходя из всего этого, почему ты, чьей страстью всегда были темные искусства, вдруг развернулся на середине пути и перешел на правую сторону? Почему вдруг отказался от мечты?

Снейп спокойно смотрел на нее.

- Кто сказал, что я отказался от чего-либо? Если ты не заметила, я по-прежнему считаюсь лучшим специалистом в школе по Защите...

- Да, и Дамблдор все эти годы отказывал тебе в этой должности... Не удивляйся, я спрашивала.

- Я всегда говорил тебе, изучать не значит использовать.

- Ну конечно, я помню. Но я не настолько глупа и наивна, чтобы полагать, что у тебя не возникло бы соблазна проверить все свои знания на практике.

- Допустим.

- Почему ты на нашей стороне? – она подалась вперед.

Несколько секунд он молчал, и Лили даже показалась, что она все-таки заставила его занервничать.

- Дамблдор очень помог мне. Когда Темный лорд ушел, у меня была одна дорога – в Азкабан. Он дал мне работу, возможность как-то существовать, заниматься любимым делом...

- Это каким же, Сев? Неужели преподавать? Передавать свой опыт и знания? – она усмехнулась. – Или, может, другим любимым делом – издеваться и запугивать? Вот уж где простор для деятельности...

- Что-то я не припомню, чтобы кто-то в школе еще серьезно пострадал от моих... действий.

- Ну, может быть, физически нет. Но знаешь, что меня искренне удивляет? Вот как же так, неужели ты не помнишь, каким сам был когда-то? Ни разу не поставишь себя вновь на место тех, кого унижаешь?

- Я, знаешь, Лили, на своем месте побыл достаточно, – холодно ответил тот, отводя взгляд.

- Да, я помню... А еще я помню, что всегда думала: “Вот это человек, который испытал боль и знает о ней, а значит, не станет, не захочет причинять ее другим”... Видимо, я ошибалась.

- Ты ошибалась гораздо больше, чем ты думала, и не только на мой счет. Твой сын...

- Ох, я не собираюсь это слушать! Я не за тем сюда пришла, чтобы ссориться с тобой. Я хочу услышать ответ, почему все-таки? Почему на самом деле?

- Если я отвечу, ты покинешь мою комнату?

- Возможно.

Снейп поднялся и подошел к окну, запустив руки в карманы брюк.

- Я отрекся от Темного Лорда потому, что он отнял у меня нечто очень ценное. Гораздо ценнее тех знаний и возможностей, которые я получил, будучи с ним.

- Что же это?

- Не слишком ли много вопросов для одного вечера?

- Хорошо... не отвечай. Тогда скажи, почему ты помогал Гарри?

- Почему? – он обескуражено повернулся к ней. – Так трудно догадаться? Потому что меня об этом просил Дамблдор.

- А почему тебя?

- А почему бы тебе не спросить об этом директора самой? – ехидно добавил он.

- Это... все причины?

- Все.

- И... Обет тебя тоже попросил дать Дамблдор... как и меня?

Неожиданно лицо Снейпа исказила волна злости.

- Да! Именно так и есть! И я не собираюсь больше удовлетворять твое любопытство!

- Любопытство? – она тоже разозлилась и встала, спокойно шагнув у нему. – Должна же я хоть немного знать человека, которому дала нерушимый обет?

- Ты знаешь меня.

- Нет! Я не знаю тебя, Северус! Я думала, что знаю... и некоторое время наивно верила в это. Но тогда, раньше... мне казалось, что ты просто... ты просто ошибаешься! Как ошибаются все люди! Я искренне надеялась, что ты одумаешься, откроешь глаза и поймешь, какую ошибку совершаешь, выбирая свой путь... Я до последнего находила тебе оправдания. Но это я совершила ошибку, поверив тебе. Ты остался таким же, как и был: холодным, жестоким и злым! Лишь с той разницей, что эти качества получили в тебе новое развитие, развернулись, так сказать, по полной! И да, я не понимаю, почему Дамблдор так верит тебе... А меня охватывает ужас при мысли, что теперь мы едины с тобой, что я должна быть покорна любым твоим действиям... И Гарри, которого ты ненавидишь, теперь тоже будет в твоей власти... И я уже не знаю, где был мой разум, когда я соглашалась на все это... Твои объяснения не дают мне ни капли уверенности. Я вижу лишь усталость и ненависть, которые буквально съедают тебя изнутри... Я не собираюсь вести с тобой войну, пытаться переубеждать, я не стану пытаться вновь стать тебе другом, потому что я давно перестала тебя понимать, – силы покинули ее, и она обреченно рухнула в кресло. – Ты, видимо, должен этим гордиться... Я боюсь! Я действительно боюсь тебя! Мне все равно, что будет со мной, но если ты попробуешь причинить вред Гарри, я... я... – она устало закрыла лицо руками. А еще через минуту вдруг почувствовала, как он, вставая сзади нее, так же, как там, в кабинете у Дамблдора, осторожно положил руки ей на плечи.

- Лили, я... никогда... не причиню тебе... зла, – тихий голос прозвучал неожиданно ласково.

Она вздрогнула, встала и повернулась к нему лицом. Во взгляде не было прежней злости, только усталость и... досада.

- Ты можешь мне в этом поклясться?

- Мне казалось, я сегодня уже сделал это.

- Нет, я хочу, чтобы ты сказал мне это, глядя в глаза. Скажи, что не причинишь ЕМУ зла.

- Хорошо, – он взял ее за руку. – Я клянусь, что не причиню ВАМ зла. – Неожиданно его лицо нахмурилось. – Но твой сын всегда сам умудряется находить себе неприятности... Ты скоро в этом убедишься.