- Ну так и что ты медлишь? - гордо вскинул голову эльф. - Ты уже всё решил.

- Я наслаждаюсь, - вдруг искренне и честно ответил враг. - Тем, как ты дрожишь. Не замечаешь? Тем, как боишься. Это тоже заметно. Тем, как ты ждешь. Ты боишься боли и унижения, и могу тебя заверить — получишь сполна.

Тэсаал сжал зубы, пытаясь себе напомнить, что он как-никак предводитель воинства светлых эльфов, но работало это плохо. Таридаар никак не проявлял себя предводителем; перед Тэсаалом сейчас стоял просто темный собрат, который низменно желал соития, и лорд-командующий чувствовал себя только тем, кем он был вне поля боя — изнеженным и привыкшим к хорошей жизни лордом-Озаренным. В разум закралась уничижительная мысль о том, что и иметь его будут так же — не как возлюбленного лорда, как он привык, а как щенка из благородных родов, что умел только растаскивать отцовские запасы вина да тайно шляться через границу к гулящим женщинам из людей. Человеческие болезни эльфов не брали, а смертные женщины порой не брали и платы — то ли надеялись на то, что их заберут в эльфийское королевство, то ли не против были просто так провести время с красивым по их меркам мужчиной. Тэсаал, как идеалист во всем что касалось личного, хоть и знал о подобных отношениях, предпочитал думать, что превалирует второе…

Может, и прав этот дроу — полный запрет даже на теоретическое изучение темной магии не есть благо. Всегда найдутся те, кто интересуется, те, кто занимается втайне, или кто просто к этому расположен. Король действительно слаб и в по-настоящему трудные времена не может принимать благоразумных и взвешенных решений; его советники думают лишь о своем благе, но никак не о благе и будущем королевства; а система, похоже, прогнила насквозь, как перекрытия в оставленном без хозяев на века доме…

Тэсаал вздрогнул и поднял взгляд. Эти мысли не принадлежали ему.

Точнее, всё это он уже думал, и думал не раз. Но не так. И не было похоже, что это влияние Таридаара — Тэсаал, владевший высшей магией сознания, почувствовал бы и самое тонкое вмешательство. Должно быть, сами стены этих Пещер навевают…

- Посмотри на меня, - вдруг потребовал Таридаар, но Тэсаал не стал его слушать. - Посмотри на меня, - дроу возвысил голос, поясняя. - Позже ты меня уже не увидишь, а я хочу, чтобы ты заглянул мне в глаза.

- Зачем? - глухо буркнул пленник, не поднимая взгляда.

- Я хочу, чтобы ты понял, - король темных эльфов сам поднял его голову за подбородок. - Мы не ищем врагов. Мы ищем справедливости. И ты — тоже. Так вот справедливость не в белых перчатках. Нельзя не замарать рук, когда ты пытаешься добиться правды.

Тэсаал раздраженно вырвался, не желая подчиняться и слушать, а Таридаар вздохнул:

- Это был последний твой шанс.

Вот теперь лорд-командующий хотел посмотреть на него, но не смог. Противник ловко опрокинул его на кровать, а потом, пользуясь тем, что мягкое ложе скверно годилось для сопротивления, а руки пленника были скованы, перевернул того на живот. Тэсаал невольно попытался избавиться от браслетов, но те сидели плотно, а вскоре неведомая сила потянула металл вперед, намертво сцепляя кандалы с изголовьем кровати.

- Они зачарованы, - коротко бросил сзади дроу. - Ты не сможешь их снять и не сможешь теперь воспользоваться заклинаниями, которые требуют жестов — то есть почти всеми.

Это было подло. Тэсаал и сам умел создавать амулеты, но не столь хитрые и мощные. Видимо, эти кандалы были созданы исключительно для него…

- Поднимись, - бросил Таридаар, но, не дождавшись исполнения приказа, сам заставил пленника подняться на коленях.

Тэсаал невольно оперся на кровать локтем и даже зашипел. Под рукавом, конечно, было не видно, но, очевидно, когда ударился о преграду в проеме «двери», локоть он все-таки рассек. Командующий армией бывал ранен, но никогда не чувствовал боль так осознанно и осязаемо, как сейчас. И никогда не чувствовал себя в такой позе столь унизительно и беспомощно.

Боль постепенно затихала, зато унижение чувствовалось теперь куда острее — враг бесцеремонно ощупывал тело через одежды и — Тэсаал чувствовал — наслаждался этим. Эльф попытался рвануться, но кандалы держали крепко, и ничего, кроме саднящей боли на запястьях, он не достиг.

- Дергайся, если это тебе поможет, - насмешливо раздалось из-за плеча. - Я не против.

Тэсаал услышал свист воздуха, взрезаемого острым лезвием, и замер в непонимании — может, у дроу это считается особым удовольствием — владеть мертвым телом? Но клинок коснулся шеи очень бережно. Таридаар ловким жестом снял заколку, удерживающую светлые волосы Тэсаала, перебросил рассыпавшиеся длинные пряди пленника ему через плечо и почти неслышно принялся разрезать ткань.

Тэсаал снова дернулся, ощутив холодок на коже — там, где материя расходилась, обнажая тело; и почувствовал, как кольнул кончик лезвия. Таридаар раздраженно прицокнул языком:

- Я лечу куда хуже, чем убиваю. Не нарывайся.

Тэсаал дернулся и еще раз — в надежде, что удастся напороться на острие поудачнее, но на этот раз дроу был наготове — и кинжал даже не задел тела.

Верхние одеяния спали к локтям, окончательно лишая и без того невеликой подвижности, а дальше пришел черед штанов. Тэсаал извивался и рвался, но Таридаар весьма ловко придавил коленом его ногу, а локтем придерживал за пояс, и штаны тоже вскоре упали к коленям. Теперь лорд-командующий чувствовал себя открытым и беззащитным, а сильная рука, что провела по позвоночнику, только усилила это ощущение.

Дроу явно полюбовался на дело рук своих и усмехнулся:

- Понимаю Оаара. У меня яйца ломит, как я только представлю, что буду тебя иметь.

Грубая, непривычная речь резала ухо, заставляла краснеть, хотя все происходящее, несомненно, было хуже речей — Таридаар властно скользил по телу сильными пальцами, крепко и даже болезненно стискивал ягодицы, легким намеком касался ложбинки. Он попытался было раздвинуть ноги пленнику шире, но потерпел неудачу — ткань изрезанных штанов натянулась и не пустила. Это вызвало у дроу всплеск раздражения, и Тэсаал услышал, как трещит под кинжалом ткань — очевидно, Таридаар не привык испытывать неудобства.

Лорд-командующий, ощутив чуть больше свободы, попытался было подтянуться к изголовью, используя те же кандалы, но пленитель это намерение пресек, легко удержав, да еще и сильным ударом заставил расставить колени, бесстыдно обнажая вход в тело.

Тэсаал зажмурился на мгновение, не в силах испытывать все это, но быстро пришел в себя, когда по коже ложбинки грубо скользнула ладонь. Таридаар охнул почти восторженно, а потом резко произнес:

- Что ж ты так трясешься, как будто тебя впервые нагнули? Я и так вижу, что у тебя тут, - он развязно показал где, - всё давно разработано до меня. Впрочем, я не гордый, хоть и звался когда-то Озаренным. Только удобнее будет.

Тэсаал попытался уйти от грязных прикосновений и почти прохрипел:

- Ну так возьми. Чего болтаешь?

- Мне нравится, - явно забавляясь, ответил враг. - Ты такой честный, верный и хорошенький, что я прямо завидую твоему любовнику.

- Не понимаю, - лорд-командующий измученно прикрыл глаза. - У тебя же есть та, кого ты называешь… почти женой. Зачем тебе завидовать Оаару и какой у тебя вообще интерес…

Он даже не спрашивал, но Таридаар неожиданно ответил:

- У меня нет предубеждений. Когда меня изгнали, среди тех, кто пошел за мной, женщин была лишь пятая часть. Разумеется, я мог взять любую — ни одна не отказала бы мне, но мы, условившись, что выживание народа важнее привязанностей, берегли женщин, что носили детей. До того, как я обратил внимание на Нимзанис, я… Впрочем, вряд ли тебе это важно.

- И без того понятно, - лорд-командующий, несмотря на свое положение, нашел в себе силы усмехнуться.

За что тотчас был наказан — и довольно жестоко. Таридаар сразу втиснул в тело два пальца и раскованно пояснил:

- Люблю комфорт, знаешь ли. Тебе ли, Озаренному, не знать. Небось, тоже попробовал на любовнике свои силы, но предпочел то, что более назначено тебе природой и происхождением?