Эльф искоса глянул на Каллена. Тот больше не отворачивался, а пораженно уставился на то, как маг пьет. Фенрис смутно подумал, что этой флягой Каллен более пользоваться не захочет.

Почему-то от этого ужас пробуждения начал проходить. Фенрис снова начал размышлять.

Не вызывало сомнений, что главнокомандующий сделал верные выводы. Но не вызывало также сомнений и то, что он не относится к сплетникам и болтунам, а за репутацию в Инквизиции волноваться не стоило — все равно уже было понятно, что задерживаться здесь не придется. Убедиться, что с Варриком все в порядке; дождаться Гаррета — и можно будет отправиться куда угодно. О том, что идти ему особо некуда, Фенрис предпочел сейчас не думать.

Почти во всем мире… Если и не война, то нелегкое положение. Разбойники не перестали грабить и убивать; маги не перестали становиться одержимыми. Наоборот, все это только расцветало среди того хаоса, в который погрузился мир. Добавились еще красные храмовники, которые становились монстрами не хуже одержимых, а север оплела паутиной секта магов, которая жаждала воцарения древнего Порождения Тьмы из магистров. Дело найдется.

— Прошу меня простить, Каллен, что появился перед вами в таком виде… — Дориан правильно расценил взгляд и фляжку возвращать не спешил. — Даже немного нечестно. Это я бы не отказался увидеть вас без груды железа, а такой щедрый дар достался вам, а не мне.

Фенрис поморщился. Слышать это от любовника было неприятно, это почти задевало самолюбие. Эльф понимал, разумеется, что ни к чему не обязывающий постельный эпизод не дает ему права ревновать, но звучало это так, как будто Дориан разочаровался и спешит очаровать более перспективного партнера.

— Я польщен, — сухо бросил Каллен, но явно не удержался, а добавил довольно едко: — Полагаю, у вас больше нет причин, чтобы оттачивать на мне… кхм… это самое. Господа, я все понимаю и был бы рад за вас, если бы вы не скрывали от меня информацию. Теперь мне очевидно, почему… Но все-таки это заставляет меня сомневаться, не следует ли мне знать что-то еще, о чем вы не сказали.

Фенрис с трудом заставил себя сосредоточиться на делах. Покрывала с ног он не стягивал, и Дориан тоже, несмотря на свои слова, не спешил обнажаться, а потому они с магом, прикрывающиеся одной тряпкой на двоих, выглядели перед командором, как два школяра за одной партой, что не выучили урок.

— Это меня вызвали за стену, — со вздохом признался вдруг Дориан. — У венатори нашлись… веские доводы, касающиеся моей жизни в Тевинтере, чтобы я захотел прийти к ним один. И все бы кончилось печально… по крайней мере, для меня… если бы не Коул, который подсказал…

Реакция Каллена стала для Фенриса полной неожиданностью.

— Как хорошо, что вы появились здесь, мессир, — вдруг с ощутимым облегчением выдохнул главнокомандующий. — Надеюсь… м-м-м… прелести лорда Павуса вам больше по душе, чем мне. Ну, то есть… Вам ведь нравится? Что я говорю…

— Вы говорили о венатори, — резко произнес эльф, не желая даже себе давать ответ на почти заданный вопрос.

Дориан заметно фыркнул, а Каллен откашлялся и серьезно произнес, глядя куда-то в пространство между любовниками:

— Да, все верно. Железный Бык сообщил, что его бойцы наткнулись на лагерь венатори в долине. Я собирался посмотреть, но… Но наткнулся на место схватки и увидел то, чего, видимо, не увидели мои воины. Лорд Павус, вы могли бы не скрывать, что участвовали в схватке против венатори.

— Не хотел, — Дориан мучительно скривился. — Не спрашивайте меня, Каллен, я не хочу говорить об этом. Меня выманили именем моего старого друга, которого больше нет в живых. Я поступил неосмотрительно, знаю…

— И чтобы обезопасить себя, вы запросили сведения о других ваших друзьях, — закончил за него Каллен. — Это понятно. И понятно, почему наш гость отправился с вами.

Фенрис ощутил смутное недовольство, но спорить не стал. Каллен, разумеется, сделал не самые верные выводы — решил, что гость Инквизиции вмешался в драку за любовника, тем более, что сам он дал повод так думать — мать Жизель видела их с Дорианом в одной постели еще до того, как все это началось, но… Но если начать объяснять, что все вовсе не так, то придется рассказывать, как все было на самом деле, а этого Фенрис не хотел. Каллен вызывал у него симпатию — исключительно делового плана, и вести с ним подобные беседы было нелегко.

— Быки уничтожили отряд? — попытался сменить тему Фенрис.

— Нет, — раздался неожиданный ответ. — Железный Бык сообщил, что у венатори есть заложники — мои солдаты. Быки не могли уничтожить отряд, не рискнув жизнями заложников, венатори слишком много, чтобы быстро их перебить. У меня даже отчет с собой, — Каллен зашуршал бумагами в папке.

— Хотелось бы хотя бы одного захватить живым, — заметил Дориан. — И желательно из предводителей.

Главнокомандующий отвлекся от бумаг и сощурился, впервые взглядывая прямо в глаза:

— Вы хотите сберечь жизнь кому-то из ваших друзей?

— Нет, — отозвался Павус, глядя почти вызывающе. — Те, кто не просто вступили в секту венатори, но еще и добились там высот, не могут называться моими друзьями. Но с тела одного из них я снял любопытный документ. Я обязательно отдам его в ставку, но сначала хотел бы попробовать разобраться сам. Однако если удастся захватить кого-то из венатори, то надобность в этом отпадет — вы и сами, думаю, сможете разговорить пленника, чтобы он раскрыл секреты документа.

Каллен раздумчиво устремил взгляд в никуда и уточнил:

— Этот документ, он зашифрован?

— Да, — кивнул маг. — Кое-что я могу из него выжать, но этого слишком мало. Нельзя пренебречь такой возможностью — узнать больше.

— У Лелианы есть люди, которые умеют расшифровывать, — веско проговорил Каллен, но смягчился. — Но если у вас есть основания полагать, что вы справитесь с этим сами… Попробуйте. Тогда я оставлю вас, господа. Если вы желаете присоединиться к спасательной операции, вам следует быть готовыми к наступлению сумерек.

С этими словами главнокомандующий резко развернулся на каблуках и шумно прошагал к выходу, громко захлопнув за собой скрипучую старую дверь.

В старой тюрьме воцарилось молчание.

— Ты говорил, что запечатал дверь заклинанием, — наконец бросил Фенрис. — Какого демона оно не сработало?!

— Я сказал, что до утра продержится, — в тон откликнулся Дориан. — А сейчас уже наверняка время обеда.

— Вот и доверяй после этого магам, — сквозь зубы процедил эльф. — Если бы ты не демонстрировал своих умений обращения с посохом, я спокойно запер бы дверь на ключ.

— И дальше что? — Дориан мрачно усмехнулся. — Спрятал бы меня в ящик? Или сбросил с обрыва?

— Заманчивая перспектива, — Фенрис раздраженно поднялся, отыскивая свои вещи. Обнаружив и натянув штаны, он сразу обрел больше душевного равновесия. — Теперь Каллен подумает о нас все что только можно.

— Главное — что он не подумал, что мы предатели и шпионы, — отмахнулся маг. — А так… Какая тебе разница? Тем более что ты неплохой любовник, и я охотно повторил бы нашу встречу.

— Всегда знал, что магистры думают задницей, а не головой, — парировал Фенрис. — Нам сначала следует разобраться с твоими старыми друзьями. Или любовниками, или кто они тебе там…

— Не надо мне льстить, — фыркнул Дориан. — Все венатори не могут быть моими любовниками.

Фенрис слегка выдохся, а маг, приподнявшись и медленно одеваясь, заметил:

— Ты спрашивал, как я получил шрам на спине. Это не оттого, что я бежал с места битвы. Просто Блэкволла оглушили, Коула я не видел… И прикрыл леди Тревельян собой. Она еще шутила потом, что зря — раз ее Корифей дважды не смог убить…

— Совсем как Хоук, — вздохнул Фенрис. — Тоже неубиваемый, да еще и ржет над этим.

— Не говори так, — вдруг качнул головой маг. — Всех можно убить. И твой друг, и леди Тревельян могут погибнуть. И я видел, какое будущее ждет нас, если не станет Инквизитора. Самое безрадостное.

— Я слышал, ты говорил об этом венатори, — кивнул эльф. — Не удивлен, что магистр из Порождений Тьмы способен довести мир до гибели.