Защитник приближался, но Андерс даже не повернулся, и в этом было что-то неправильное, пугающее. Хоук наплевал на конспирацию и негромко позвал:

- Андерс! Андерс? Любовь моя, ты слышишь меня?

Тот явно услышал, но не повернулся порывисто, как он делал, когда встречал Хоука, ожидая его… И в этом тоже было что-то пугающее.

Андерс бездумно коснулся подсвечника на каминной полке и медленно начал поворачиваться. Защитник замер, слабо улыбаясь, собираясь с почти ощутимым наслаждением заглянуть в любимое лицо — а там пусть за ними гонятся хоть все храмовники Ферелдена. Хоук был готов защитить возлюбленного от всех. И от всего.

Но первое, что он увидел — клеймо усмиренного. Лицо Андерса было таким же привычно-знакомым, любимым. Но в нем не осталось ничего из того, что заставляло сердце биться сильнее. Андерс смотрел с рассеянной улыбкой и доброжелательностью.

- Хоук, - он неожиданно назвал его по фамилии, а не по имени, как обычно, - я знал, что ты придешь за мной. И мне приятно видеть тебя, любовь моя.

Гаррет неуверенно приблизился. «Любовь моя»?

- Хорошо, что ты пришел, - Андерс чуть склонил голову. - Мне не хотелось бы тебя потерять. Ведь я с тобой прошел через многое, а значит, ты дорог мне. Я хочу, чтобы ты… - тут лицо его на миг исказилось, как будто от страшной боли. - Нет… Я этого не хочу… Справедливость этого не хотел… Беги, любовь моя… Я хочу, чтобы ты разделил со мной всю жизнь: и покой, и исследования. Ты готов быть со мной всегда, любимый?

- Нет… - Хоук попятился и проснулся от собственного крика. - Нет!

Сердце колотилось как бешеное. Хоук приподнялся на локте и почувствовал, что исподняя рубаха, в которой он спал, на шее, пояснице и под мышками мокра от пота. Жуткое видение, пришедшее во сне, было слишком реальным. Слишком… ощутимым. Теперь Хоук понял, что во сне было неправильно: обстановка была похожа на церковь Киркволла и совсем не была похожа на Казематы, а значит, рассуждения о похожести Кругов — изначально неверны.

Точно так же когда-то стоял Карл, которого Андерс спасти не сумел. А теперь… По потной спине пробежали мурашки. Теперь Хоук был не в лучшем положении. Возлюбленный попал в руки храмовников… И такой финал…

- Хоук? - хрипловато со сна пробормотал Варрик, садясь на походном покрывале. - С тобой все в порядке? Чего ты кричал?

- Я? Кричал?… - Защитник слабо пошевелился.

- Ты. Кричал, - жестко подтвердил Фенрис, заглянувший в палатку — он как раз нес дозор.

- Я… - Хоук растерялся.

Рассказывать про этот сон не хотелось. Казалось, что стоит рассказать — и он своими руками претворит это в жизнь.

- Поднимайтесь, - бросил Фенрис. - Все равно почти утро. Варрик, ты бы занялся костром и водой.

Гном беспрекословно послушался. Он не одевался, зато Бьянку на плечо закинул и отправился прочь из палатки. Фенрис, наоборот, забрался внутрь и сел на теплое еще место Варрика.

- Воины тумана рассказывали мне, что я тоже кричал во сне, - эльф заговорил монотонно. - Только мне, наверное, было хуже — я не просыпался от своего крика. И кошмар продолжался, пока кто-нибудь не будил меня насильно. Я не спрашиваю у тебя, что ты видел во сне. Но я всегда видел одно и то же: Данариус вздымает надо мной руки, а потом я чувствую дикую боль на горле. Меня держат кандалы, но я готов порвать их и вырвать себе горло, чтобы облегчить это.

- Значит, узоры наносили сверху вниз, - зачем-то подытожил Защитник. - Прости, Фенрис… Я не могу рассказать. Твои сны — прошлое. А мои — возможное будущее.

- Ты боишься, - утвердительно заметил эльф. - В Тевинтере те, кто не владеет магическим… даром, считают, что о скверных снах обязательно нужно рассказать — дескать, тогда не сбудется. Маги презирают эту примету, считают ее смешной. Но я всегда считал, что стоит рассказать — и уже станет видно… Станет видно, что сон — всего лишь порождение сознания.

- Я — маг, - хрипло выдохнул Защитник. - Я связан с Тенью.

- Я был в Тени с тобой, - пожал плечами Фенрис. - Это как оборотная сторона нашего мира. Она может хранить прошлое, но не создает будущего. Будущее мы создаем сами.

- Я… - Хоук скривился, но старательно продолжал. - Я видел Андерса… Усмиренного. Ты не был со мной в церкви, когда мы увидели Карла… Но это было точь-в-точь… Даже обстановка такая же. Фенрис… Что бы ты ни думал о магах, лучше смерть, чем это.

- Если это произойдет с вами, - спокойно произнес эльф, - я убью вас обоих. Это твоя воля, а я слишком уважаю тебя. Но видит Создатель… Сначала я сделаю все, чтобы этого не произошло. Потому что я точно знаю, что лучше смерть, чем недожизнь.

- Спасибо, - Защитник почувствовал, что дрожь проходит, зато глаза и нос теплеют, но удержался. - Я ценю.

- Не подумай, что я хочу убить тебя или его, - устало проронил Фенрис.

- Я знаю, - твердо произнес Хоук. - Знаю. Мы — единственные маги, которых ты не захочешь убивать. Наверное, тебе будет даже больно делать это.

- Да, - качнул головой эльф. - Но ты не совсем прав. Есть еще Мерриль. Она глупа, но я уважаю ее за искренность… И еще за то, что она готова жертвовать собой. Надеюсь, она навсегда запомнит урок, что преподнесла ей Маретари.

- Надеюсь… - Хоук сжал руку в кулак. - Может, и хорошо, что она приняла решение остаться в Киркволле. И если мы услышим когда-нибудь о том, что эльфы живут на равных правах с людьми — то это будет весть из Киркволла.

- Даже звучит странно, - Фенрис криво улыбнулся. - Поднимайся, командир. Скоро утро, а нам еще нужно нагнать злодеев, что увезли твою принцессу в темный замок.

- Если Андерс жив и… не будет усмирен, - с трудом выдавил Защитник, после чего заговорил легче. - Он захочет тебя убить за эти слова.

- Он и так постоянно хочет меня убить, - пожал плечами эльф. - Впрочем, я не в обиде, потому что я тоже регулярно его хочу. Убить, не подумай чего другого.

Хоук почувствовал, что, как ни странно, от всех этих разговоров ему стало легче, а страшный сон начал потихоньку развеиваться. Несоответствия и воспоминания о киркволльской церкви сейчас уже заставляли недоумевать — как это можно было воспринять всерьез? Ведь ни капли не похоже! Новый день уносил прочь страхи.

- Спасибо, Фенрис, - Хоук улыбнулся, впервые с тех пор, как пропал Андерс. - Ты настоящий друг. Я горжусь, что могу называть тебя другом. Если ты захочешь отправиться в Тевинтер, чтобы взорвать Магистериум, я буду готов.

- О, как только наш одержимый экстремист снова почувствует непреодолимое желание что-нибудь взорвать, я сам отвезу его в Тевинтер, - эльф чуть приподнял уголок губ. - Совместим неприятное с бесполезным.

Защитник фыркнул — чувство юмора у беглого раба было очень своеобразным, но не лишенным очарования.

- Пора выдвигаться? - Защитник потянулся.

- Штаны надень, - посоветовал ему Фенрис. - Я понимаю, что за Андерсом ты готов бежать и без штанов, но, боюсь, храмовники не столь заинтересуются тобой. Им будет больше интересен твой посох.

- Тогда зачем надевать штаны? - возразил Хоук и фыркнул. - Они выдвинулись на двенадцать часов раньше, чем мы. И, похоже, двигались на чем-то более совершенном, чем собственные ноги. Вряд ли телегу тянули младшие храмовники. Так что нам стоит поспешить. Хотя я, конечно, надеюсь на Ирвинга, так зовут Первого Чародея. Мой отец был с ним немного знаком и отзывался о нем как об очень достойном человеке.

- Но не очень достойном своего места, - чуть приподнял бровь Фенрис. - Раз он знал про отступника и покрывал его.

- Отступник отступнику рознь, - Хоук поднялся и начал одеваться. - Отец всю жизнь прожил вне Круга, но ни разу не дал повода усомниться в том, что он достоин этого. И моя сестра… Она была такой же. Свой магический дар она ощутила, когда ей было пять… И даже когда Бетани была юна и капризна, она владела собой. За ней ухаживали не самые приятные для нее кавалеры, ей хотелось интересной жизни… Но наставничество отца рано научило нас с Бетани тому, что капризы дорого обходятся магам.