Шестой «Г» был одним из немногих классов, в котором вели дневник порядка. В него учителя записывали фамилии учеников, которые плохо себя вели на уроках. По решению Натальи Владимировны, эти дети должны были оставаться убирать в кабинете после занятий. Чаще всего в дневник порядка попадали Демельков, Кищук и Лужанов. Эти трое убирали в кабинете каждый день. Остальные мальчики попадали туда пару раз в неделю, девочки ещё реже, Лика не попадала туда никогда. Менялись люди, отвечавшие за дневник порядка – те, которые должны были подносить его учителю в начале урока и забирать в конце. Большую часть времени эта книжка провела у Лужанова. В начале учебного года Толик купил дневник, но вскоре отказался за него отвечать.

– Я не хочу больше этим заниматься, Наталья Владимировна. Пусть кто-нибудь другой это делает.

– Кто?

– Давайте я буду носить дневник порядка! – Вызвалась Лика, заставшая этот разговор.

Наталья Владимировна согласилась, и дневник порядка перешёл к Лике. Так как все привыкли видеть его у Толика, в первый день, как Лика приступила к обязанностям, Маруся после урока литературы взяла книжку у Алины Сергеевны и попыталась передать Лужанову.

– Марусь, теперь это мои обязанности. – Гордо заявила Лика и забрала дневник.

Через пару дней Лужанов попытался вернуть себе дневник порядка. Лика отказывалась возвращать его, поэтому одноклассник решил сам забрать книжку. На глазах хозяйки он открыл сумку и начал в ней копаться. Лика попыталась за неё побороться, но из-за того, что Толик не уступил, у сумки оторвалась ручка.

– Ой! Ну, ничего! Руки не отвалятся – пришьёшь! – Сказал мальчик и убежал.

Лика грустными глазами посмотрела на испорченную сумку. Ей было очень обидно. Она пожаловалась классной руководительнице, и та, конечно, поругала ученика. Дневник порядка всё же остался у неё, это был последний раз, когда Толик пытался его забрать.

«Ничего страшного. Хорошо смеётся тот, кто смеётся, став знаменитой актрисой!» – подумала Лика. Она думала так в каждой подобной ситуации. Ей хотелось иметь такое будущее, чтобы все, кто обижал её в школе, однажды пожалели об этом. Ситуация с Толиком показала, что она не имела никакого авторитета в классе, и, разумеется, ей было неприятно это осознавать.

В первый день после осенних каникул Юля вбежала в кабинет математики с криком:

– У нас новенький!

Прошлым летом Юля и Лика тоже узнали, что в их класс должен был прийти новенький. Они ожидали, что он будет умным, красивым и воспитанным и они втроём обязательно подружатся. Но этого не случилось. Вместо этого их новым одноклассником стал Саша Извилин. Он был толстячком, и другие мальчики его за это часто дразнили. С ним дружили только двоечники, потому что и сам Извилин был двоечником. Кроме того, он был неряшливым, его тетрадки всегда были грязными. Учителя не скрывали, что им неприятно проверять работы Саши.

Лика не знала, чего ожидать от следующего новенького, однако всё оказалось не так плохо. В кабинет Ирины Александровны вошёл низкий скромный мальчик армянской национальности.

– Как тебя зовут? – Спросила Ирина Александровна.

– Армен Захарян.

Учительница записала его в конец своего журнала. Казалось, она и все остальные были настроены вполне дружелюбно, не так, как когда в класс перевёлся Саша.

Вначале второй четверти Лика заболела на две недели. Это был единственный раз, когда она скучала по школе во время болезни. Она ждала возможности вернуться в класс, хотя бы для того, чтобы начать снова носить тот самый, раздражающий всех её одноклассников дневник порядка. Дома было настолько скучно, что она даже начала читать. В семейной библиотеке были собраны все книги про Мэри Поппинс, к которым никто никогда не притрагивался. Под конец своей болезни Лика стала читать по одной книге в день, хотя, как и многие двенадцатилетние дети, терпеть не могла чтение. Бабушка и дедушка тоже сильно болели. Врач в поликлинике сказала, что Лика не выздоровеет, если другие члены семьи постоянно будут чихать и кашлять рядом с ней. Поэтому девочка устроила себе карантин: закрыла дверь в свою комнату и не выходила оттуда, даже ела за письменным столом.

Внезапно она подумала, что все её усилия были напрасны, ведь в лицее никто по ней даже не скучал. Такой вывод она сделала исходя из количества сообщений, полученных от одноклассников, а их не было совсем. Просидеть в своей комнате до декабря ей не хотелось, но мысль о выходе оттуда начала её пугать.

Выписавшись с больничного и вернувшись к учёбе, она увидела, насколько правильны были её догадки. Скучала по ней, кажется, только Наталья Владимировна, потому что больше некому было поручить дневник порядка, и Диана Сидоренко, с которой они начали много общаться в последнее время.

Через несколько дней Диану пересадили к Лике за первую парту первого ряда. У Лики был спор с предыдущим соседом, что тот не получит ни одной четвёрки по музыке до конца четверти, а помешать ему получать пятёрки можно было только сидя с ним на уроках и отвлекая его. Но Диану Лика ценила как подругу, поэтому заранее проигранный спор уже не так огорчал её. Правда, Лика подумала, что, когда она привыкнет к Диане, её отсадят, как отсадили Влада Рогозина, когда она привыкла к нему.

Ей было трудно привыкнуть и к тому, что её родители и младшая сестра переехали в другой город. Затем Лика стала мечтать о том, как проведёт Новогодние каникулы в Нижнем Новгороде, и тогда родители объявили, что переедут обратно со дня на день. Отчима перевели работать на прежнее место. Девочка должна была радоваться, но была расстроена из-за того, что планы о путешествии провалились. В один момент она осознала, что мир, в котором она жила, был необычайно велик, а у неё – такой маленькой – никогда не будет возможности его посмотреть. Это угнетало.

К Новому году шестые классы должны были подготовить сценку. В конце сценки шестого «Г» Соня решила устроить танцевальный флешмоб. Весь класс должен был принимать участие. Дети не могли сосредоточиться на движениях: мальчики баловались, а девочки на них отвлекались. Никто, кроме Сони и ещё нескольких её подруг, которые умели танцевать, не хотел в этом участвовать.

– Может, вообще уберём танец из выступления? – Предложила Лика, но ей отказали.

Она боялась опозориться, потому что не умела танцевать. Ей хотелось пропустить школу в день выступления, но она не могла позволить себе доставить одноклассникам такой радости, как даже однодневное отсутствие дневника порядка.

Лика танцевала действительно плохо. Хотя она понимала это сама, ей было неприятно, что стоявшая позади Маруся заметила это вслух.

– Знаете, я что-то устала, лучше пойду домой. – Сказала Лика Наталье Владимировне после уроков и выступления.

– Не останешься с нами праздновать? – Спросила учительница. Лика отрицательно покачала головой и ушла.

Она решила, что никто больше никогда не заставит её принимать участие во флешмобах или чем-либо, связанным с танцами. Между позором шестого «Г» с ней или без неё Лика выбирала второй вариант.

Празднование в кругу семьи тоже не сильно обрадовало девочку. У неё совершенно не было Новогоднего настроения: она не хотела наряжать ёлку, получать подарки, ехать в гости к родственникам. До того, как мама вышла замуж, их семья вообще не праздновала Новый год, они просто ложились спать. Они даже не наряжали ёлку, а теперь у них было так много красивых ёлочных игрушек, возможно, они пытались наверстать упущенное. Однако вся эта красота не вызывала в Лике никаких положительных эмоций. Ей лишь оставалось надеяться, что наступающий две тысячи шестнадцатый год будет лучше уходящего две тысячи пятнадцатого.

Лика всегда расстраивалась, когда ей нужно было выглядеть красиво, потому что не знала, как этого добиться, и злилась на маму, что та не хотела ей помочь, например, заплести косички.

– Ты же знаешь, я не умею их плести! – Разводила она руками.