— Ты такая необычная фейри, — улыбнулась Айрис. — Живёшь в большом городе среди людей, сотрудничаешь с ними…

— Для себя я придумала такую работу, которая доставляет лично мне удовольствие, наполняет жизнь смыслом, становится отдушиной в серой будничности. Мы свободны и вправе творить свою судьбу самостоятельно. Только представь, какое это счастье заниматься своим хобби, которое приносит деньги и духовную удовлетворённость. А когда мы счастливы сами, мы делаем счастливыми других. Наши позитивные мыслеформы передаются окружающим. И это становится для них вдохновением. Ну так что? Каков будет твой ответ?

— Я согласна попробовать, — невозмутимая уверенность Гунны воодушевила Айрис.

— Отлично! В таком случае, жду тебя завтра утром у себя дома.

Гунна попросила у трактирщика ручку и литок бумаги, где быстренько настрочила адрес.

— Вот держи, — передала она записку в руки девушки. — Ну всё, я убегаю по делам. Рада нашему знакомству, — и уже обращаясь к трактирщику, добавила. — Гусь и вино были великолепны, а в конфетах, на мой взгляд, кондитер переборщил с сахаром.

Ощутив сытость и приятное тепло, расползающееся по всему телу, Айрис откинулась на спинку стула и довольно зажмурилась. Она посидела в трактире ещё немного, доела оставшиеся конфеты, допила вино, размышляя над невероятными переменами и событиями, происходящими с ней теперь регулярно с момента обретения способностей. Ведь Кили предупреждал, что магия не упрощает жизнь, а совсем наоборот. «Ну и пусть», — думала девушка. — «Всё равно я ни о чём не жалею. И так даже намного интереснее». Она поднялась, послала добрую улыбку официантке и трактирщику и будучи в превосходном настроении покинула заведение.

***

На следующий день Айрис проснулась раньше необходимого и, сгорая от нетерпения, коротала время, помогая Элбану расчищать пространство в мастерской.

Его былой интерес к работе неожиданно вернулся. Казалось, что мужчина резко помолодел, его спина выпрямилась, а во вновь вспыхнувшем взоре появилась целеустремлённость. Как в былые времена, изделия начали отражать творческий потенциал своего создателя и его увлечённость.

В наибольшей степени этому способствовал неожиданный визит соседей, попросивших взять их младшего сына на обучение. Заботливые родители, смущались, чувствуя себя неловко, когда накануне вечером, путаясь в словах и извиняясь, пришли поинтересоваться, не откажется ли Элбан, несмотря на свой, довольно преклонный возраст, возложить на себя обязанности мастера. Их малыш уже долгое время прямо-таки бредит гончарным ремеслом и прожужжал об этом родным все уши.

Айрис очень растерялась, когда глаза старика заблестели от едва сдерживаемых слёз. Она даже забеспокоилась, что от наплыва таких сильных эмоций его немолодое сердце может не выдержать. Девушка заварила успокаивающий чай из корня валерианы и шишек хмеля, а потом они вдвоём молча сидели на прохладной веранде и думали каждый о своём…

— Всё в порядке Айрис, дальше я сам справлюсь. Иди на свою встречу, а то ещё опоздаешь.

Сегодня Элбана было не узнать. Его переполнял энтузиазм и множество новых идей. Айрис убрала последнюю коробку со старой глиняной посудой и, помахав на прощание рукой, поспешила к дому Гунны.

Поиски привели её на тихую улицу с неровным холмистым рельефом. Невысокий, но очень симпатичный одноэтажный домик прятался в глубине зеленеющего сада, от которого веяло покоем и ленью. Вдоль изгороди пышно разрослись голубые гортензии. А шагая по узкой извилистой тропинке, Айрис была одурманена сладостным ароматом многочисленных цветов.

— Привет, Айрис! Иди сюда, — Гунна вышла ей на встречу, появившись из-за высоких кустов ежевики.

Сегодня её длинные волосы были гладко зачёсаны и убраны в высокий хвост. Платье и плащ заменил удобный брючный костюм, похожий на костюм Айрис, но сшитый из кожи и отделанный лисьим мехом.

— Привет. У тебя здесь очень уютно. Хочется плюхнуться вон в тот гамак в тени яблонь и раскачиваться в такт своим мыслям или ещё лучше погрузиться в глубокий безмятежный сон.

— Я совсем не против, — улыбнулась Гунна. — Но только сначала дела, а потом заслуженный отдых. Итак, ты готова приступить к испытаниям?

— Думаю, да. На чём я стану тренироваться?

— Попробуй ускорить созревание ягод. Я безумно люблю ежевику, но сама она начнёт поспевать недели через две. Сделай так, чтобы мы уже сейчас смогли объедаться ею до отвала.

Айрис закрыла глаза, ожидая от своего подсознания подсказки. Но на этот раз чуда не случилось. Девушка почувствовала вину, словно она подвела рассчитывавшую на неё Гунну, не оправдала оказанного доверия.

— Вчера мастер Конноли давал мне волшебный напиток, стимулирующий мою магию. Без него, очевидно, она снова дремлет… Не знаю, как заставить её подчиняться.

— Это ерунда. Тебе просто недостаёт веры в свои силы.

Гунна схватила Айрис за руку и потащила за собой к задней калитке сада. Распахнув её, она пропустила вперёд удивлённую девушку. Они стояли на вершине холма, а внизу распростёрлись возделанные поля и сенокосы. Стройные зелёные ряды кукурузных стеблей, высотой в человеческий рост, примыкали один к другому, создавая тенистые заросли. Солнцем налитые злаки, колыхались на ветру, будто лоснящиеся волны в золотистых озёрах.

Прекрасный чёрный конь резвился прямо посреди ухоженных культур, ломая хрупкие стебли и вытаптывая плодородную землю. Девушки устремились вниз по травянистому склону.

— Что за!.. Проклятый келпи… — Гунна ругалась, как последний сапожник.

Она бросилась вперёд, оставляя позади Айрис. В невероятно длинном прыжке, девушка преобразилась, меняя человеческую внешность на звериную, и опустилась на землю уже на четыре крепкие лапы, превратившись в крупную рыжую лисицу. Гневно рыкнув, хищница кинулась на опасного вредителя, угрожающего будущему урожаю. Дикий длинногривый жеребец и девушка-оборотень, переполняемая клокочущей яростью, сцепились в смертельной схватке. Единственным преимуществом Гунны была внезапность её атаки. Конь, поглощённый свободой, разгулявшись на просторе вольного края, не заметил стрелой подлетевшую к нему злющую лисицу, в мгновение ока вцепившуюся в его бок острыми клыками, словно стальными клещами. Над полем послышалось возмущённое ржание. Скакун вскинул задние ноги, потом опустил и встал на дыбы, пытаясь отбросить неожиданного врага. Гунна держалась крепко, но могучий келпи был силён и чрезвычайно изворотлив. Айрис бежала к ним, на ходу пытаясь сообразить, что она может предпринять, чтобы через секунду не быть растоптанной в пылу битвы. На полпути она растерянно остановилась, обнаружив, что разъярённый зверь галопом несётся прямо на неё. Айрис едва успела отскочить. Конь промчался мимо, резко затормозив. Гунна отлетела в сторону, с силой ударившись телом о землю, и жалобно заскулила, пытаясь подняться. Келпи медленно надвигался на неё, наслаждаясь своей победой и готовясь к последнему этапу действия окончательной расправы. Айрис кинулась вперёд, упав прямо на поверженную лисичку и загораживая её своим телом. Скакун вздыбился. Девушка увидела своё, искажённое ужасом лицо в отражении изумрудных глаз. Смертоносные копыта опустились на землю рядом с её головой.

— Хемминг, это ты? — прошептала Айрис в надежде, что келпи узнает её и передумает убивать.

Конь повёл ушами, по его телу пробежала крупная дрожь. Он отступил на несколько шагов и опустился на землю, скрываясь в высоких пшеничных колосьях. Послышался уже знакомый Айрис треск, и мелькнула вспышка ослепительного света, вслед за которой вместо вороного скакуна над примятой поляной поднялся черноволосый юноша.

— Айрис? — Хемминг подошёл, тревожно блуждая по её телу взглядом, — Я поранил тебя?

— Ты поранил Гунну! Это её кровь.

Юноша перевёл взгляд на рыжеволосую девушку. Она лежала на боку, прижав к животу ноги, и кривилась, с трудом сдерживая болезненные стоны.

— Эта бешеная лиса сама на меня набросилась. Пусть скажет спасибо, что ещё легко отделалась…