Получив пятерку на экзамене по ВМРГ и имея две засчитанные по языку и философии, в отсутствие конкурса был без сомнения в поступлении. В ожидании приказа о назначении в адъюнктуру я контактировал с сотрудником научно-исследовательского отдела академии подполковником А.П. Кальченко (бывший начальник гинекологического отделения госпиталя на Новой Земле). Его слова: «Ты должен радоваться поступлению в адъюнктуру больше, чем ты думаешь». По его словам, на конкурс со мной выдвигался ещё один выпускник академии (сын профессора), не победивший в конкурсе за место на другую кафедру. Однако мои 15 вступительных баллов были сильнее его четырнадцати.

Пришло время прощаться и с Кронштадтом. Квартира, в которой жил с семьёй, после ухода из снятой на время комнаты, приглянулась многим. Это были две комнаты на первом этаже старинного дома, здесь до революции проживало всего две семьи: священнослужителя и начальника аптеки.

В мое время на двух этажах ютилось несколько семей. Смежные комнаты, в которые вынужден был заселяться, имели общую кухню без водопровода, без газа. В этих условиях использовал служебное положение. С матросами провели водопровод, канализацию, разделили стеной пополам кухню, установили ванну, унитаз, организовали вентиляцию. Полтора года с семьей прожил в относительно человеческих условиях и без квартплаты.

В Ленинграде с жильем повезло. Один из однокашников, служивший на крайнем Севере, сдал мне пустую двухкомнатную квартиру в новом доме на Бухарестской улице.

Приход на кафедру военно-морской и радиационной гигиены совпал с моментом смены её руководства. Пост начальника профессор Н.Н. Алфимов передавал профессору Виктору Георгиевичу Чвырёву (1926 г.р.), который до этого был заместителем начальника кафедры общей и военной гигиены. Его «возвращение в моряки», а он заканчивал Военно-морскую медицинскую академию в 1947 году, в кругу преподавателей с иронией отмечалось как «дважды моряк Советского Союза». Я оказался его первым адъюнктом, а наше взаимодействие с 1976 года происходит и сегодня.

Адъюнктская подготовка в академии в 70-е годы была поставлена на высокий уровень. Будущие учёные осваивали не только азбуку научных исследований и её методологию, но и математический анализ полученных результатов, правила библиографического описания литературных источников, педагогику и психологию, философию, иностранный язык.

Вся подготовка оформлялась планом на 3 года, осуществлялся контроль за его выполнением, адъюнкт отчитывался на кафедральном заседании о ходе своей работы. Одним из разделов плана была педагогическая практика, фактически с первого года адъюнктуры приходилось самостоятельно вести практические занятия, а на лекциях профессора или доцента ассистировать. Школу адъюнктуры можно оценить как кладезь научной, педагогической, да и служебной подготовки.

Научная работа адъюнкта официально начинается с утверждения темы диссертации и научного руководителя на учёном совете академии. Тему же задает кафедра, а научным руководителем чаще всего становится её начальник. На кафедральном заседании было решено включить меня в исполнители НИР (научно-исследовательской работы) по проблеме водоснабжения кораблей ВМФ при использовании полученной на борту опреснённой морской воды (дистиллята). Ответственным исполнителем этой темы являлся полковник медслужбы профессор Яговой Пётр Назарович. Он считался на кафедре лучшим специалистом в области гигиены водоснабжения.

Яговой Пётр Назарович (1926–1999) – старший преподаватель кафедры ВМРГ, но он, в отсутствие в штате должности заместителя начальника, им признавался. Его доброкачественная докторская диссертация «Гигиенические последствия глобальных ядерных выпадений» была выполнена на пике испытаний ядерного оружия во всех средах. В ходе исследования у него родилась гипотеза о происхождении рака. Он пытался предложить свои взгляды научной общественности, но это не удавалось.

Тогда он обратился с письмом к Генеральному секретарю ЦК КПСС Л.И. Брежневу. Как было принято в те времена, письмо возвратилось начальнику ВМедА им. С.М. Кирова, который вызвал П.Н. Ягового и выразил ему недовольство: «Научные проблемы нужно решать в научных кругах». Вскоре П.Н. Яговой был уволен с воинской службы.

Однажды мы с ним шли в научную организацию, которая разрабатывала для морских судов технические средства систем водоснабжения. Учреждение находилось на Малой Садовой улице вблизи Невского проспекта. В беседе Пётр Назарович сказал, что он знает причину рака. Мы проходили недалеко от памятника Екатерине Второй у Пушкинского театра. Я не без нахальства и ехидства предложил заменить им императрицу на постаменте и в золоте. Он же поправил себя, точнее было бы сказать, что знает, как сохранить сотни тысяч жизней людей, умирающих от рака.

По его гипотезе, радиоактивный К₄₀, имеющийся во многих продуктах питания, облучает ядра клеток организма, что приводит к их перерождению и возникновению раковых опухолей. По его мнению, лучше всего выводит К₄₀ из организма человека алкоголь. В качестве примера он привёл данные о том, что у французских женщин не бывает случаев рака желудка.

Поскольку адъюнкт никогда не общался с француженками, был задан вопрос: «А сколько они выпивают?». Пётр Назарович сказал, что они пьют вино, но в переводе на водку это составляет бутылку 0,5 л в неделю. Тот же адъюнкт спросил: «А как эту бутылку выпивать – делить на 7 дней или употребить в субботу?». Посмеялись и пришли в нужное учреждение.

В период экспериментальных исследований на белых крысах адъюнкт обязан был предъявлять на контроль руководству кафедры не только результаты исследований, но и информировать о постановке эксперимента. Пётр Назарович изъявил желание посмотреть организацию работы адъюнкта в виварии. Он так заинтересовался работой с животными, что попросил заказать для него партию молодых крысят.

Снабжение ими происходило из питомника животных в Рапполово, проблем с получением не было. Профессор стал поить крыс водой с добавлением хлористого калия и через время демонстрировал мне раковые опухоли кишечника умерших животных.

Следует отметить, что белые лабораторные крысы являются наиболее подходящим объектом при исследовании влияния на организм животных питьевой воды. Мочевыделительная функция этих животных в наибольшей степени аналогична человеческой: концентрационная способность почек – 20 г/л солей в литре мочи, как у человека.

В серии трехмесячных экспериментов исследовалось влияние четырёх видов питьевой воды на рост белых мышей. В качестве контрольной воды выступала ленинградская водопроводная вода, опытными были чистый дистиллят, полученный из морской воды Баренцева моря в опреснителе атомной подводной лодки (шифр воды ОМВ – опреснённая морская вода), на этом дистилляте готовились ещё две экспериментальные воды: ОМВ + МВ – опресненная морская вода с добавлением исходной морской в пропорции 1000:3 л, а также ОМВ + НС – дистиллят с добавлением набора солей по Эльпинеру в половинном количестве.

Московский учёный-гигиенист профессор Л.И. Эльпинер предложил для судов Министерства морского флота и Министерства рыбного хозяйства СССР, использующих для питьевых нужд дистиллят, минерализовать его набором солей, моделирующих московскую водопроводную воду. При этом были разработаны технические средства – минерализаторы – автоматически дозирующие растворы солей в дистиллят. А наборы солей в пакетах закупались и доставлялись на суда перед плаванием.

Для кораблей ВМФ дополнительные технические средства водоснабжения, необходимость приобретать и использовать наборы солей в плавании могли создавать дополнительные трудности эксплуатации. В связи с этим адъюнкту кафедры ВМРГ было поручено провести сравнительное исследование биологического действия опреснённой морской воды, минерализованной исходной водой океанов и солевыми добавками.

Известны лечебные свойства морской воды при купании, полоскании полости рта. Поиск литературы об использовании морской воды в питьевых целях привел к ряду интересных и полезных находок в научных статьях.