― Разве что после завтрака, ― вдруг честно ответил я, и желудок призывно заурчал, подтверждая мои слова.

― Это можно устроить, ― ласково улыбнулся Алларос и, мягко вызволив свою ладонь, выбрался из кровати.

Я невольно залюбовался его телом. Теперь, однако, абсолютно не скрывая своего интереса. Лавеллан поймал мой взгляд, пока одевался, и я с удовольствием заметил, что это его несколько смутило.

Не далее, чем через полчаса он вернулся с какой-то корзинкой, доверху забитой самой разнообразной снедью. Я нашел в себе силы подняться, накинул мантию на голое тело, на манер халата и помог с разжиганием камина, попутно ворча на отсутствие мебели в его покоях. Алларос никак не отреагировал на мое недовольство: вместо этого он стянул покрывало с кровати и постелил его прямо перед очагом.

Нам удалось нагреть воды, чтобы сделать чай, в корзинке оказался кусок ветчины, сыр, несколько свежеиспеченных булочек и кое-какие фрукты.

Я с удивлением наблюдал за тем, с какой невозмутимостью эльф раскладывал завтрак.

Настолько простая еда впервые вызвала у меня такие восторженные ощущения.

За окнами в кои-то веки светило солнце, тучи, обыкновенно окружавшие шпили Скайхолдских башен, все куда-то рассеялись. Стояла хорошая погода, как раз под стать моему настроению.

Мы расположились прямо на полу, усевшись на покрывало, друг напротив друга. Я поедал бутерброд, сделанный эльфом, магией удерживая чашку с чаем прямо в воздухе.

― Скажи, Дориан, а это тяжело? ― Лавеллан с любопытством посмотрел на мои фокусы.

― Ты про то, что я держу ее в таком положении?

― Ага! ― он откусил небольшой кусочек булочки и принялся его сосредоточенно пережевывать.

― Ну ты же думаешь сразу о нескольких вещах, ― улыбнулся я.

― Жозефина так делает, но она ведь не маг.

― Это всего лишь сравнение. На поддержание этого простенького заклинания едва расходуется сила, но вместе с тем, я должен помнить о нем, как и о любой другой жизненно важной вещи. Я должен… как бы это сказать… Должен думать о том, что чашка висит в воздухе, что она существует, ― я запнулся. Лавеллан прекратил жевать, все еще разглядывая чашку. ― Слишком мудрено объясняю? ― поинтересовался я, и эльф мотнул головой.

Я доел свой бутерброд.

― Магия… Она вроде как живая. Ох, я рассуждаю, как Коул…

Алларос рассмеялся и вытер рот салфеткой. Затем потянулся к своей кружке, немного отпил и повертел ее в руках.

― Это тебе не из лука стрелять, ― подытожил он, подняв на меня взгляд. Зеленоватые глаза в свете утренних лучей солнца стали вдруг теплого, орехового оттенка.

― Проще осознавать, если живешь с этим всю жизнь. Я вот не умею обращаться с оружием.

Мы ненадолго замолчали. Алларос достал из корзинки веточку винограда. Невозмутимо отщипнул несколько ягод и отправил их в рот.

― Слушай, ― с любопытством поинтересовался он. ― А правда, что для тебя его чистили?

Я осторожно кивнул.

― Но ведь у некоторых самое лучшее в кожице! ― искренне удивился эльф. ― Она кисловатая и слегка вяжет, но без нее не прочувствуешь сладость мякоти! Попробуй!

Он протянул мне ветвь.

Я вспомнил, что мне действительно довольно давно не доводилось есть виноград. Рот тут же заполнился предательской слюной.

― Ты же от много отказался, придя сюда? ― Лавеллан наблюдал за тем, как я отщипываю по одной ягодке и медленно кладу их в рот, одну за другой. ― От условий жизни… От роскошных одежд и бытовых преимуществ…

Я прожевал ягоды и вдруг подумал, что ошибался всю свою жизнь. Так было действительно вкуснее!

Впрочем, как и с поездкой на лошадях, вместо экипажа. С посиделками возле костра и поеданием какой-то убитой дикой птицы неизвестного происхождения.

Со скачками Лавеллана наперегонки…

Со его спорами и шутками. Так было гораздо лучше. Почему я заметил это только сейчас? Сидя на полу в его спальне, закутанный в накидку от мантии.

― Ты чего замолчал? ― Алларос помахал возле моего лица рукой.

― А… прости. Я задумался.

― О чем? ― пытливо поинтересовался он.

― О всяком… Столько мыслей в голове, что хочется записать, ― невольно вырвалось у меня. В тот момент я действительно подумал о дневнике, который лежал в ящике стола моей спальни.

― А знаешь, ― Лавеллан подскочил и ринулся куда-то в угол комнаты. ― Я тоже записываю!

― Чего? ― непонимающе переспросил я, наблюдая, как эльф роется в куче вещей, сваленных возле кровати.

― Дневник! У меня есть небольшой дневник! ― с этими словами он извлек из дорожного рюкзака простенькую книжку с обложкой из мягкой кожи и уголками, укрепленными металлом. ― Правда я частенько не успеваю, и поэтому записи идут не в хронологическом порядке…

Он вернулся к камину и уселся, скрестив ноги и уставившись в свои записи.

Признаться честно я был заинтригован. Что же он мог написать обо мне?

― Я познакомился с Дорианом. Это тевинтерский маг, как я понял со слов Лелианы, он принадлежит к знатному роду и хочет помогать делу Инквизиции. Мы долго беседовали о его стране и о том, почему он хочет остаться с нами. Странное дело, но мне показалось, что он не такой, каким пытается быть. Словно за его шутливыми репликами и улыбками таится нечто большее, что-то, что он отчаянно боится показать… В любом случае поговорить с ним было очень приятно, надеюсь, я смогу с ним подружиться?

Алларос прекратил читать и пристально посмотрел мне в глаза. Я понял, что сижу с раскрытым ртом, с глупым, удивленным и совершенно обескураженным видом.

Он знал это. Но как?! С самого начала почувствовал мое слабое место…

― Извини, я что-то не то сделал? ― мой милый демон закрыл дневник, отложил его в сторону, а затем подполз совсем близко ко мне.

В нос ударил аромат трав, его волосы были растрепаны, с одной стороны, где он обычно заплетал косичку, пряди почти доставали до плеч.

Я поднял руку и спрятал выбившийся локон за ухо. Проделал это с величайшей осторожностью, словно от моих прикосновений Алларос мог бы рассыпаться в пыль.

Эльф наморщил нос и быстро поцеловал меня в губы. В его глазах заплясали озорные искорки.

Я сгреб его в охапку, усадил перед собой, затем обнял и уткнулся ему в затылок.

― Щекотно, ― Алларос захихикал.

― Тебе понравилось? ― шепотом спросил я.

― Сначала было немного больно, ― честно ответил он.

― Прости, ― так же честно заметил я.

― Потом было… здорово.

“Я люблю тебя”, ― его слова эхом прозвучали в моей голове. Я смутился еще больше.

― Хочешь, почитаю что-нибудь о своем детстве? ― спросил он, и я отрывисто кивнул.

Эльф потянулся за дневником, затем, снова устроившись в моих объятиях, начал листать тетрадь, разыскивая нужное место.

― Что тебе интересно? Я пытался написать про свою первую охоту. И про то, как мы вместе с Хранительницей собирали травы. Я тогда отравился какими-то ядовитыми ягодами. А хочешь, прочту о том, как попал на Конклав? Здесь много чего… ― он смущенно замолчал и, спустя мгновение, переспросил. ― Так что тебе интересно?