Эрандур угрюмо хмыкнул. Я пока не знала, останется ли он следить за строительством или захочет ехать со мной в Коллегию. Подозревала только, что сейчас он считает все деньги, оставшиеся в наших закромах.

Мьол осторожно дотронулась до моего плеча.

– Поговорим? – её тихий голос я едва смогла разобрать даже в безмолвном лесу. Интуиция подсказала, что разговор будет неприятный.

Мы отошли чуть в сторону, ближе к накренившемуся набок частоколу, остановились, и Львица взяла меня за руку. Я даже удивилась, что Эйрин остался знакомиться с Райей, которая смотрела на парня с пренебрежительной ухмылочкой. В потухшем взгляде Мьол читалось беспокойство.

– Что-то случилось? – я решила первой начать диалог, проникновенно заглянув в глаза своей жене.

– Хочется узнать кое-какие подробности, – воительница сжала губы и с прищуром оглядела лагерь Райи. – Ты упоминала, что твоя земля не только твоя, но похоже эта женщина собирается жить тут постоянно.

– А что такого? Её доля тут тоже есть. К тому же, одним другом больше, одним меньше. Какая теперь разница.

– А что если она обманет?

– Я поняла, – остановив предположения Мьол, крепче сжала её ладонь. – Ты просто ей не доверяешь.

– Не ты ли мне говорила, что нельзя доверять кому попало и даже самые близкие могут предавать? Разве не из-за обмана ты злилась на Эрандура? – голос Мьол опустился до едва различимого шепота, а взгляд снова скользнул по лагерю, где наёмница, жрец и Эйрин уже разместились на пеньках вокруг костра. Сожрите меня даэдра, не помню, когда я рассказывала ей об обмане жреца. – Допустим, с другом ты помирилась, смогла простить, но теперь ты утверждаешь, что эта женщина заслуживает доверия, и можно дать ей кучу денег?

– Ещё ничего не решено, – хмуро возразила я, чувствуя неприятный осадок в душе.

– Почему она назвала вас некромантами? – допрос с пристрастием от жены продолжился, и я вдруг услышала ревность в её тоне.

– Это она так шутит, – глупая улыбка автоматически натянулась на лице. – Можешь у неё спросить, если не веришь.

– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – вздохнула Львица, освободила свою руку и, направляясь к костру, прошипела: – Но если что, я с ней церемониться не стану.

Райя сидела, подставив ладони теплу огня, а увидев, что мы возвращаемся, воскликнула:

– Ну что, голубки, посекретничали? Оленину будете?

Мьол расположилась напротив неё и с вызовом взглянула в глаза наёмницы.

– Почему ты сказала, что Джулия и Эрандур некроманты?

Повисла недолгая пауза, оборвавшаяся громким басовитым хохотом Райи, разлетевшимся по лесу с гулким эхом.

– Да по мне любые колдуны – некроманты! – выдала она. Данмер устало потёр пальцами переносицу. Я, облегчённо выдохнув, пошла разбирать вещи, думая, как легко одним словом можно испортить репутацию добропорядочной жительницы Империи! Забрала рюкзак, притороченный к седлу и, присев у шатра Райи, отстегнула спальник, присматривая, где бы его получше разместить. Редгардка словно прочла мои мысли, крикнув:

– У меня есть несколько шкур для палаток. Можете сделать каркасы из жердей и ночевать прямо здесь, если не хотите ехать в Фолкрит.

Я кивнула и полезла в рюкзак, вдруг обнаружив сверху аккуратно сложенный пополам лист пергамента. Все мои бумаги и записи обычно покоились вместе с вещами на самом дне, а отдельные расчёты, я давно перенесла в полевой дневник.

С любопытством развернув таинственный листок, недоуменно уставилась на послание. По жёлтой бумаге чёрной кляксой расползался отпечаток ладони, а внизу тянулась аккуратная подпись: «Мы знаем». Пальцы, удерживающие лист, разжались, и он упал жутким посланием вниз. Меня словно молния ударила. Я схватила пергамент, вскочила на ноги и понеслась в лес, спрятавшись за сосной чуть поодаль от лагеря. Села, пытаясь успокоиться, и услышала сквозь грохот крови в голове:

– Вообще-то у меня нужник не там! – Райя снова захохотала, а я, прислонившись спиной к стволу, неотрывно пялилась на чёрную руку и надпись, не зная, что и думать. Перед глазами всплыл образ Грелод Доброй. Неприятное старушечье лицо, её крючковатый нос и тяжелый взгляд. Если это странное письмо не намек на её убийство, тогда я не Джулия Октавия. Кто-то подбросил это в мой рюкзак явно после того, как мы покинули Рифтен. Возможно, вчера, ночуя в покинутом Хелгене, мы были не одни. Кто-то следил за мной.

«Мы знаем».

Утверждение. Они точно знали, что я сделала, кем бы ни были, и теперь наверняка будут шантажировать. Может, за мной и сейчас следят? Не верилось, что это как-то связано с Тёмным Братством, хоть в голову и упорно лезли образы ночного Виндхельма и Авентус Аретино, принявший меня за ассасина и разложивший на полу человечьи кости и куски тухлого мяса.

Я скомкала записку, убрала за пазуху. Выкидывать слишком опасно, кто-нибудь может найти. Вечером надо сжечь её и потом вести себя предельно осторожно.

Выйдя из-за дерева, поймала на себе сочувствующие взгляды. Мьол даже дернулась в мою сторону, сделав пару быстрых шагов и с тревогой остановившись.

– Джулия, тебе плохо? – поинтересовался Эйрин.

– Есть целебное зелье, – сразу сообщил Эрандур.

– Всё хорошо, не переживайте, – нервно уверила я спутников. – Так что-то… Резко скрутило.

А крутило меня как в Водовороте Бала. Я рывками оборачивалась, вглядываясь в кроны деревьев, за стволы и в каждую мало-мальски подозрительную, мелькнувшую рядом тень. От проклятых ворон не было спасу. Только стоило немного успокоиться, как пара пернатых тварей срывалась камнями с сосновой ветки и с хриплым издевательским карканьем уносилась прочь.

До вечера мы занимались сооружением палаток, Эрандур и Райя бурно обсуждали план строительства и цены на карьерный камень. При этом наёмница, в основном, ругалась, а жрец сочувственно кивал. Когда я привязала к деревянному каркасу второй палатки последнюю шкуру, то поняла, что первоначальное волнение отступило. Только аппетит пропал.

Ужинали позже, собравшись у костра. Райя пылко рассказывала охотничьи истории, особенно хватилась тем, что истребила стаю волков, нашедших пристанище в логове неподалеку от нашей земли. Но поводом для гордости стал найденный там сундук с деньгами, который давным-давно, наверняка, оставили браконьеры. Мьол, почувствовав себя обделённой вниманием, начала пересказывать наш на удивление удачный поход в Мзинчалефт. Мы долго смеялись, вспоминая, как двемерское чудовище неожиданно сломалось от моего заклинания.

– Кстати, а где тот умный пёс? – взгляд Райи вдруг обратился ко мне.

– Убежал, – соврала ей сходу, даже не задумавшись над ответом. Эрандур что-то проворчал, отягощенный воспоминаниями о Барбасе. Я, как и данмер, по псу совсем не скучала.

– Пёс? – Эйрин как назло заинтересовался.

– Да, прибился один в прошлом году. Серый, мохнатый. Потом исчез, – рассказал Эрандур, не покривив душой. – Вернулся к хозяину, наверное.

Стало холоднее, я куталась в плащ и жалась к костру. Мьол придвинула пень поближе и обняла меня за плечи.

– Что-то я притомилась с вами, – Райя встала и направилась к своей палатке. – Думаю, нам всем уже пора поспать. Завтра же на охоту.

– Завтра в Коллегию, – повторила я, устав от себя самой.

Эйрин зевнул и юркнул в сторону палаток, пожелав всем спокойной ночи, а мы ненадолго остались перед костром.

– Я послежу за огнём, – сказал Эрандур, не отрывая задумчивого взгляда от потрескивающего пламени. – Отдыхайте.

Похоже, он снова не хотел ложиться спать. Рука Мьол ненавязчиво скользнула по моему бедру.

– Пошли спать, – шепнула она мне на ухо, мягко взяла за руку и повлекла в сторону нашей палатки.

Спальники были расстелены на подстилке из веток, тепло костра долетало до нас, но его казалось недостаточно. Я покрепче прижалась к Мьол, уткнулась носом в её плечо, пытаясь отогреться и окончательно успокоиться.

– Как же я устала сегодня, – вздохнула я, чувствуя, как беспокойный разум захлестывают умиротворяющие волны сна.