Под ребром слева резко закололо.

Придорожные березы слились в размытый белый фон, испачканный черными пятнами. Но прошлогоднюю чешуйчатку на поваленном стволе я смогла заметить и завернула, чтобы сорвать гриб, пробежав по дуге. Плотную желто-белую шляпку засунула в рот слишком радостному Ваббаджеку и продолжила путь, исторгнув из горла отчаянный надрывный крик:

– Сто–о–ой!

Данмер, сидящий на краю повозки, удивлённо поднял глаза. Я представила, как он увидел нечто отдаленно похожее на женщину, что на всех парах, так быстро, что и двемерским механизмам не снилось, летело к нему с оружием наголо и грибом в Ваббаджеке. Из моих бешеных глаз сыпались слезы усталости, волосы растрепались, и я орала. Что-то бессвязное хриплое, как троллиха в брачный период, чтобы просто привлечь к себе внимание. От тела исходил пар. Рубаха и штаны прилипли к сырой от пота коже. Попутчики Эрандура, увидев меня, заволновались и попросили кучера ехать быстрее. Данмер, наоборот, привстал и просил немедленно остановить повозку.

Обернувшись, кучер сразу заметил меня, покрутил пальцем у виска и подстегнул лошадь, чтобы та ускорила ход. Повозка начала отдаляться, но я не остановилась. Мышцы ног, налившиеся чугунной тяжестью, с неимоверным усилием отрывались от земли. Из груди вырывались такие хрипы, что все драугры Скайрима показались бы тенорами имперской оперы!

– Прыгай сюда! – закричал мне Эрандур, но я намеревалась совершить невозможное. Остановить эту даэдрову повозку!

Тогда данмер встал, обнажил оружие, и чёрное лезвие эбонитового меча скользнуло к шее извозчика.

Обогнув тормозящую повозку, я пробежала дальше, оставив лошадь и обескураженных пассажиров позади. Кучер, бледнея, натянул вожжи, а я в этот момент развернулась на дороге, поднимая посох и меч над головой.

– Стоять! – это был уже не крик, а сиплый свист, вылетевший из горла.

Лошадь громко заржала, забила копытами, останавливаясь передо мной. У меня затряслись колени, ноги меня не удержали, а меч выпал из разжатой ладони. Мышцы болели и выкручивались наизнанку. Уцепившись за Ваббаджек как за тонкое деревце, я опустилась на колени прямо на дороге, погрузившись в слякоть и обхватив посох. Грудь горела, ребра ломило, перед глазами потемнело и заплясали синие и красные вспышки.

Эрандур спрыгнул с повозки и бросился ко мне, но вид направленного на него Ваббаджека вынуждал жреца медлить и не подходить.

– Джулия, что это значит? – он взволнованно посмотрел на меня.

Я сплюнула сгусток слюны и, опираясь на посох, тяжело встала. Стойка получилась неуверенная, колени дрожали так, что было заметно.

Пассажиры в повозке заволновались и встали, я подобрала меч и спрятала в ножны. Качнулась как пьяная и попыталась заговорить. Дыхание всё ещё не восстановилось, а вот следы вчерашнего праздника растворились в бушующей крови.

– Эйрин… – со свистящим хрипом выдала я. – Там… Мьол… Винтерхолд. Поехали.

– А как же твоё решение? – Эрандур полунамёком поспешил напомнить о своих былых проступках.

Ваббаджек выпал из руки и стукнулся о камни дороги. Я раскрыла другу свои объятия.

– Забудь…

Данмер проявил себя с неожиданной стороны – он улыбнулся, искренне и тепло. И вдруг сорвался с места, а через мгновение заключил меня в объятия и приподнял. Я висела у него на шее, зарывшись носом в гриву пепельных сухих волос.

– Чем я это заслужил? – тихо спрашивал Эрандур, крепко прижимая меня к себе.

– Наверное, Мара мне показала истинный путь, – прошептала я в ответ, пытаясь надышаться внезапно наставшим спокойствием.

– Эй, вы там! – окликнул нас кучер. – Я всё понимаю, конечно. Любовь… Но вы поедете в Фолкрит или нет?! Я вас тыщу лет ждать не буду!

– Поезжай! – распорядился жрец и нехотя опустил меня. – Надо забрать свои вещи.

Я подобрала с дороги Ваббаджек и вытащила из смеющегося рта посоха гриб.

– Гляди, что нашла, пока бежала, – поспешила похвастаться другу.

– Подумать только! – в сердцах воскликнул один из нордов, сидящих в повозке. – Мало того, что эта чокнутая лошадь обогнала, так она ещё и грибов по пути набрать успела!

========== Глава четырнадцатая. Последствия ==========

– Эй, вы что ослепли, тупицы? Забор там для кого стоит? Это не вольные охотничьи угодья, а частные владения! Не поняли? – грозная редгардка вскочила с пня и выхватила из-за пояса изогнутый клинок. – Головы на плечах засиделись? А-а, Джулия Октавия! Ты, что ли?! Не признала тебя сразу. И Эрандур здесь… Ну, здорово, некроманты! А кого это вы сюда притащили? – Райя с сомнением убрала в ножны скимитар и, застыв посреди охотничьего лагеря, скрестила руки на груди. Перед ней остановились три лошади с седоками.

– Мы. Не. Некроманты, – поспешил напомнить редгардке Эрандур, цедя слова. Лагерь Райи теперь окружал частокол, к сожалению, не настолько частый, чтобы помешать свободно проехать на лошади. Место было расчищено от снега, но за пределами нашего имения, на промерзшей фолкритской земле ещё виднелись сугробы.

Я спрыгнула с лошади и подошла к Райе, протянув ей руку. Она сначала ухватила меня за запястье, потом притянула к себе и по-дружески похлопала по спине.

– Долго пропадали! Сколько вас не было? Месяца два?

– Около того, – отозвалась я, отстраняясь. – Позволь тебе представить мою… жену, Мьол Львицу и Эйрина, её друга…

– Что, тоже некроманты? – недоверчиво сощурилась редгардка, пока всадники спешивались.

Я отрицательно помотала головой. До сих пор было странно осознавать, что так быстро и нелепо обзавелась семьей. Да ещё какой! В дополнение к жене шёл её лучший друг, начинающий раздражать меня своей приветливостью, жизнелюбием и заботой. Такой внимательный, такой добрый, что аж зубы сводило. Намёки на то, что нам надо побыть вдвоем пролетали мимо его ушей или ничуть не задерживались в разуме. При всем этом, я подозревала, что он далеко не дурак и специально пытается вклиниться между мной и Мьол. Но у меня теперь тоже был друг – жрец, постоянно пытающийся не смеяться над ситуацией, в которую я влипла.

– Не надо говорить о том, что мы некроманты, – попросила я, опасливо обернувшись на подозрительную и немного ревнующую Мьол, снимающую со спины лошади седельную сумку и секиру.

– А-а, поняла, – Райя мне подмигнула. – Вы не некроманты. Конечно!

Одарив её кислой улыбкой, догадалась, что переубедить укоренившуюся во мнении редгардку не выйдет. Эрандур привязал лошадь к импровизированной коновязи возле растяжки со шкурой и подошел к нам. Наёмница встретила его так же горячо, как и меня.

– У меня было время подумать и понять, что морозить жопу в палатке скайримской зимой, занятие довольно хлопотное, – изрекла Райя, хлопнув жреца по плечу. Данмер даже не шелохнулся, только благословил наёмницу именем Мары.

– Короче, твоя идея с домом мне нравится, – созналась она. – И я уже узнала цены на лесопилках на древесину, и в шахтах на руду.

– Та-ак, – я заинтересованно прислушалась, воображая кругленькую пятизначную сумму, которую придётся отвалить за строительство. – Сколько?

Мьол и Эйрин подошли ближе и растерянно встали за моей спиной. Я затылком чувствовала, как Львица недовольна нашим теплым общением с Райей.

– Кто о чём, а имперка всё о септимах, – оскалила белоснежные зубы редгардка и оценивающе поглядела на новоприбывших. – Много. Тем более что руда из-за войны подорожала, свободных рук, чтобы строить дом, практически нет. А у кузнеца надо будет заказывать кучу гвоздей и прорву всякой железной мелочи. Те же петли. Заказ только на обработку руды влетит тысяч в пять, а купить готовое ничуть не дешевле, – Райя отошла и устроилась на своём обтёсанном пне у костра. Мы столпились вокруг огня и грели руки.

– Древесина в зиму идёт на растопку, вкупе с углем. Хотя купить лес уже можно, – продолжала редгардка. – По две сотни за партию бревен, но на дом надо больше. Точно не знаю сколько, надо поговорить с мастерами в Фолкрите. За перевозку ещё три шкуры сдерут. А рабочим надо не только платить, но и кормить их. Заморочек много, но скажу сразу, что готова заняться этим, если мне насыплют достаточно золотишка для организации всего, что требуется.