***

Как-то так получилось, что о новой встрече мы с Ральфом не договорились. Утром я слишком быстро уехала, сообразив, что им с Алией не до меня, а днем нам не удалось переброситься даже парой реплик. Так что я не знала, надо ли утром ехать на условленное место или нет. Правда, Ральф велел вести себе как обычно, но это могло означать «не подавай виду, будто знаешь, что нечто затевается».

Проснувшись затемно уже по привычке, я быстро приняла душ, выпила кофе и решила-таки съездить к реке, проверить, пришел ли Гринбург. Если нет, мало ли, быть может, они с Алией сейчас заняты какими-то важными шпионскими делами, то просто развернусь, уеду обратно и попытаюсь в кои-то веки выспаться. В последнее время мне это никак не удавалось.

Одевшись потеплее, я бесшумно спустилась по лестнице, уже не придерживаясь за перила — наловчилась ходить в темноте. Направилась к кару, взялась уже за дверцу и тут от стены дома отделилась черная тень. Произошло это настолько неожиданно, что не успела не то что испугаться — осознать, что случилось. Раздался короткий смешок.

— Надо же, Сай не соврал. Наша звезда действительно бегает по ночам на свидания к любителю тараканов. Ну, тем лучше, — произнес знакомый голос.

Тень сделала едва уловимое движение, что-то больно кольнуло меня в плечо, и звезды погасли, словно кто-то разом их выключил.

Рядом сыто заурчал мотор. Странное дело, слух остался при мне, как и — в чем я вскоре убедилась — осязание. Неизвестный препарат лишил меня только зрения и способности двигаться.

— Теперь надо запихнуть ее внутрь, — озадаченно проговорил все тот же голос, и я с изумлением узнала наследника миллиардной корпорации. — Оттащим к реке и устроим ма-аленький несчастный случай. Крохотный такой. Тайные любовники полезли охладиться после ночных забав и — упс! — утонули. Буль-буль!

И Дитмар Байден мерзко захихикал.

— Не думаю, что надо топить обожателя насекомых, — ответил ему невидимый спутник, в котором я без труда опознала Дана. — Макнем в воду и вытащим на берег, мол, спасся, выплыл, а свою возлюбленную не вытащил. Какая трагедия! Драма! Миллиарды телезрителей рыдают. Шоу свернут, само собой, толпа кретинов уберется с Альфы-А, мы завезем, наконец-то, первую партию подопытных. А тo эксперимент какой-то кривой вышел. Результаты никуда не годятся.

— Не скажи, — возразил Дитмар. — Как по мне, получилось неплохо. Действует почти на всех. Спецы обмозгуют и решат, как лучше эту дрянь применить. Ладно, надо поторапливаться, пока никому не взбрело в голову выглянуть в окно.

— Шутишь? Да они сидят по щелям и дрожат. Но поторопиться не помешает, негоже заставлять господина заучку ждать слишком долго.

Меня обхватили за плечи и подхватили под колени, запихнули в кар. А я никак не могла поверить, что вторым преступником оказался Дан. Тихий, незаметный паренек, мечтавший стать звездой экранов. И потом, Ральф ведь говорил, что один из агентов — женщина? Или спецслужбы получили неверное донесение?

Как ни странно, я не слишком испугалась. Судя по пренебрежительным словам в адрес Гринбурга, преступники его недооценивали и уж точно понятия не имели о том, кем он в действительности являлся. Стало быть, застать его врасплох у них не получится, и весь их план пойдет насмарку. Нет, назвать меня спокойной было нельзя, я волновалась и боялась, конечно же (а попробуй не переживать, когда тебе вводят неведомую гадость и собираются утопить), но в панику не впала.

Кар остановился.

— Ну, и где этот придурок с блокнотом? — раздраженно спросил Дитмар.

— Пока не пришел, — ответил Дан. — Ладно, тем лучше. Ρазберемся для начала с нашей звездой, а потом дождемся паукофила. Кстати, с ним надо поосторожнее, он не так уж и прост. Сразу коли ему парализатор, не выделывайся, как с девкой.

— Не дурак, — проворчал Байден. — Да и ни к чему уроду нас видеть, пусть потом думает, что у него провал в памяти. Я ему еще и сыворотку кольну, чтобы ничего не помнил.

— Постой, а разве ты ей не уколол? — удивился актер.

— Нет, пусть все чувствует.

— Совсем рехнулся? — возмутился Дан.

— Все равно никому не расскажет, — уперся Дитмар. — Ладно, давай ее вытаскивать.

Открылась дверца кара — это я поняла по тому, как по лицу прошелся порыв свежего ветерка. Меня потащили наружу.

Вот теперь мне стало по — настоящему страшно. Липкий холодный пот покатился по шее и спине. Ральф никогда не опаздывал на наши встречи, значит, не зря он вчера ничего не сказал. Занят, устраивает где-то на «Восходе» ловушку для преступников и знать не знает, что оные преступники в этот самый момент пытаются расправиться со мной.

Кричать не получилось: изо рта не вырвалось ни звука. Я попыталась напрячь мышцы, дернуться: бесполезно. Действие парализатора не закончилось, я оставалась беспомощной.

Совсем рядом раздался плеск воды, потянуло свежестью. Эти уроды подтащили меня к реке. От ужаса перехватило дыхание.

— Ну, прощай, Арина, — дурашливо пропел Дитмар и провел пальцами по моей щеке. — Не могу сказать, что стану горевать.

— Раздеть ее? — озадаченно спросил Дан. — Не купалась же она одетой.

— Точно. Да ты у нас гений. Ладно, опускаем ее на берег.

Спине стало холодно и мокро. С ног стащили ботинки, грубые пальцы принялись небрежно расстегивать куртку, и тут внезапно все переменилось.

— Медленно поднялись, держа ладони перед собой! — прогремел откуда-то с неба металлический голос. — Отошли на три шага от госпожи Вольновой! Быстро! Стреляем на поражение!

— У меня нет оружия! — закричал Дан. — Не стреляйте!

Судя по тому, что левый бок обдуло ветром, он поднялся и отошел, но Дитмар остался, обхватил меня на плечи и приподнял.

— Байден. Отпустите Вольнову и отойдите в сторону! — громыхало с небес.

— Черта с два! — заорал Дитмар, и в шею мне уперлось что-то острое. — Я успею ее прикончить, если выстрелите.

Он рывком вздернул меня на ноги и куда-то поволок.

— Байден, не глупите. Вам никуда не деться с планеты. Если вы рассчитываете на «Восход», то он не взлетит.

— Значит, пригоните мне корабль, я подожду. И она вместе со мной. Или отдавайте свой. Давно мечтал погонять на патрульном катере.

Он тянул меня к кару — это я сообразила, упершись в железное крыло.

— Открывай дверцу, — прошипел он мне на ухо. — Живо!

И как, интересно, по его мнению, я должна это сделать, если не в состоянии и пальцем пошевелить? До Дитмара тоже быстро дошло, что его приказ невыполним. Чертыхнувшись, он завозился, переместил меня в сторону. Давление на горло ослабло. А еще через миг я рухнула в траву, и лишь парализованные голосовые связки не дали завопить от боли.

— Гринвуд! — орало с высоты. — Гринвуд, оставьте его!

Совсем рядом со мной раздавались странные звуки: хруст, рычание, грязные ругательства, глухие удары. Потом я ощутила очередной укол в предплечье и ко мне начала возвращаться чувствительность. По глазам ударил яркий свет. Я крепко зажмурилась и осторожно приоткрыла веки.

И луг, и реку чуть ли не до противоположного берега заливал яркий свет. Возле меня на коленях стояла Алия, держала за руку и — с ума сойти! — считала пульс. На шее у нее висел привычный всякому знакомому со съемочным процессом динамик — так вот кто сотрясал криками округу. Чуть в отдалении застыл в неподвижности Дан, уставившись перед собой бессмысленным взглядом. А по мокрой траве катались клубком два сильных мужских тела.

— Ты в порядке? — спросила Алия, отпустив мое запястье.

Я кивнула.

— Отлично.

Она поднялась во весь рост, вытянула левую руку и прицелилась из небольшого парализатора. Закусила губу, поводила туда-сюда рукой: дерущиеся перемещались молниеносно. Прищурилась и закричала в динамик:

— Байден! Ты покойник!

Мужчины замерли всего на мгновение, но этого мига шаманке хватило. Дитмар грузно повалился на землю, Ральф еще успел ударить его напоследок — и тут же откатился от безжизненного тела.