Я согласно кивнула. Да, интервью с этой троицей могут оказаться интересными.

***

Танаску уже успел вернуться к своей привычной брюзгливости. Стоило мне спросить, как прошли первые сутки на Альфе-А, как он разразился длиннейшей тирадой. Он-де, оказывается, совсем не ожидал, что окажется в окружении совершеннейших дикарей, неспособных оценить его высочайший интеллектуальный уровень.

— Они заставили меня готовить! — возмущался Тревор, брызгая слюной. — Меня! Автора признанного шедевра!

Ну, положим, «готовить» — слишком сильно сказано. Я бы не назвала столь громким словом обычное прикладывание консервного ножа к банкам. Помнится, даже раскладывала еду по кастрюлькам и включала плиту Алия. Но раз уж Танаску ведет себя привычно, то нужно расспросить его, что с ним случилось ночью и почему утром у него был столь пришибленный вид.

— Скажите, Тревор, что вы делали в лесу?

Прозаик моргнул и переспросил в недоумении:

— В лесу? В каком лесу?

— Вот в этом.

Я жестом указала на опушку. Танаску обернулся, внимательно посмотрел на смыкавшиеся зеленые кроны, будто ожидал увидеть там нечто новое, а потом заявил:

— Что за чушь? Ни в какой лес я не ходил.

Ну, формально он прав: ползать — не ходить. Но его упрямство начало меня раздражать.

— Камера засняла, как вы скрываетесь в кустарнике. Кстати, зачем вы ее отключили? И как вам это удалось?

Танаску вскочил на ноги.

— Что за гнусные инсинуации? Ищете повод придраться и выгнать меня?

По громкой связи прозвучал приказ Сая:

— Тревор, сядьте и посмотрите кадры.

Прозаик не отводил взгляда от планшета, пока не побежали черно-белые полосы, а потом выдал неожиданное:

— Монтаж! Это что, такой розыгрыш?

Вот здесь окончательно впала в недоумение уже я. Γлупо ведь отрицать очевидное, но Танаску упорно притворялся, будто ничего не помнит о том, как провел ночь. Или и в самом деле не помнит? Вряд ли он смог бы настолько искусно изобразить негодование. Это Тан у нас профессиональный актер, он смог бы сыграть, а вот Тревор — сомневаюсь. Сейчас он сверлил меня подозрительным взглядом.

— Что вы задумали? Какой — то дурацкий эксперимент? Это незаконно. Я подам жалобу, так и знайте. В контракте ни слова не написано о том, что участники согласны на издевательства. Вы не имеете права поступать так с всемирно известным писателем. Я буду требовать уплаты неустойки!

Нет, он точно не играл. Лицо его покраснело, подбородок затрясся, глаза налились кровью. Танаску действительно решил, что его пытаются разыграть, и впал в бешенство — слишком уж пафосно он относился к собственной персоне, что бы допустить возможность шуток.

— Но утром капитан обнаружил вас здесь, на лугу. Зачем вы покинули корабль?

— Какая разница? — бушевал мой собеседник. — Разве это запрещено? Нет? Значит, нечего задавать мне глупые вопросы! Хожу, куда хочу! Имею право!

Я попробовала успокоить разбушевавшегося писателя.

— Конечно, вы свободны в ваших передвижениях, но не стоит забывать об осторожности.

Стало только хуже. Танаску прищурился и подозрительно спросил:

— Значит, нас обманули? В контракте сказано, что планета безопасна и подходит для жизни. Это не так?

— Конечно, так. Вы ведь видите: съемочная группа не пользуется никакой защитой.

Завершая разговор, я думала, что потерпела фиаско как профессиональная ведущая. Мало того, что не вытянула никаких подробностей из участника шоу, так еще и зародила в нем новые сомнения. Немного утешало тo, что для Танаску подобное поведение было привычным. Ну, и скандалы — то, что надо для рейтинга, не так ли? Во всяком случае, Сай расстроенным не выглядел.

— Как ты думаешь, он врет? — глядя в спину удалявшемуся Тревору, поинтересовалась я.

Режиссер пожал плечами.

— Мутный тип. Понятия не имею, что у него на уме, но для рейтингов он неплох. Зрители любят поострее. Хотя и остальные кадры подобраны неплохо. Только эта дамочка, Эмма, и актеришка мне пока не нравятся. Как там у вас говорят: нет рыбы — нет мяса?

— Ни рыба, ни мясо, — поправила я.

И подумала, что в случае Эммы Сай точно ошибается. Ее куда лучше, на мой взгляд, характеризовала другая пословица: «В тихом омуте черти водятся».

***

Алия сегодня оделась в ярко-голубое свободное платье до пят и нарисовала синие линии от внешних уголков глаз к вискам. Смотрелось экзотично, но красиво, немного напоминало макияж древних египтянок из истории моей родной планеты.

Прежде чем начать разговор, шаманка помахала руками и рассыпала по траве светлый порошок без запаха.

— Аммуру, — пояснила она мне. — Очищает помыслы.

Что за зверь аммуру, я понятия не имела, но с тем, что очистить помыслы не помешает, согласилась. Особенно после беседы с Танаску. Голова от общения с прозаиком начала ощутимо побаливать.

Закончив с очищением помыслов, Алия уселась прямо на луг и скрестила ноги.

— Сегодня хороший день, — заявила она.

Я не видела смысла спорить. День действительно выдался замечательный: теплый, но не жаркий, солнечный, безветренный. Поселенцы дружно исследовали опушку леса и решали, где начать строительство временного жилья. Ральф забрал пробы почвы и воды и скрылся в лаборатории, так что командование пока что перешло к Дитмару. Только Танаску не принимал участия в бурном обсуждении. Он слонялся вдоль пологого берега с привычным надутым видом. Если и надеялся, что на него обратят внимание и сами позовут, то ожидания не оправдались: прочие участники о нем словно бы позабыли. Или же обрадовались возможности избавиться хотя бы на время от напыщенного зануды.

— Вам здесь нравится, Алия?

— О да! — воскликнула шаманка. — Я чувствую силу первозданной природы, не тронутой цивилизацией.

— Вчера вы вызвались дежурить в обществе не самого приятного члена команды, — закинула я пробный шар.

— Не люблю скандалы, — спокойно пояснила Алия. — А бедный Тревор не смог бы сработаться ни с кем из участников.

— Почему вы назвали его бедным?

Шаманка удивленно посмотрела на меня.

— Потому что он несчастный, конечно. Разве вы сами не замечаете? Он очень одинок, его никто не любит.

— Мне кажется, это результат его поведения, разве нет?

— Да, конечно. Но он очень хочет доказать всем вокруг собственную значимость, а у него ничего не получается.

Сай за спиной шаманки делал мне знаки заканчивать с обсуждением характера прозаика и переходить к ночным событиям. Интересно, могла ли Алия почувствовать неладное, или же она ничего не заметила?

Увы, ничего вразумительного шаманка мне не сообщила. Она долго вещала что-то об эманациях, и к концу ее речи я успела позабыть начало, поэтому обрадовалась, увидев, что Ральф уже закончил исследования.

— Спасибо, Алия, можете быть свободны.

Она посмотрела мне в лицо нечитаемым взглядом и нараспев произнесла:

— Ан-на-накр.

— Что, простите?

— Судьба, — перевела Алия на общегалактический. — Самое близкое значение, но не совсем точное.

Я растерялась.

— Это вы к чему?

Она не ответила, только легко прикоснулась теплой ладонью к моему плечу.

***

Ральф говорил скупо, отвечать старался по возможности односложно. Да, он не ожидал, что его назначат капитаном. Нет, трудности его не пугают. Нет, особых сложностей с командой пока что не возникло. Нет, любимчиками он не обзавелся. Да, исследования показали, что вода пригодна для питья, следовательно, на берегу можно ставить фильтровальную мини-станцию. Да, постройка хижины — его идея.

— Корабль все равно не может стать домом, — пояснил он. — Для экспедиции жить в нем нормально, но если уж мы вроде как переселились на эту планету, то имеет смысл построить дом, пусть даже пока и временный. К счастью, библиотека на «Восходе» прекрасная, в ней имеются справочники на любую тему. И материалы для строительства тоже есть.

— Вы не заметили ничего необычного ночью? — в лоб спросила я.