Сегодня она также, как и вчера на празднике, разительно отличалась от той женщины, которую он знал еще до ее отъезда и привык видеть. На лице легкий макияж, подчеркивающий нежные и без того прекрасные черты, никаких вызывающих и броских красок. Волосы аккуратно уложены в изящную прическу с пучком на самой макушке головы, которая считалась нынче модной в кругу светских львиц. Ни один волосок не торчал в сторону. Платье на графине домашнее, из темно-зеленого бархата. Опять же все закрыто. Рукава в три четверти, идеально подчеркивающие хрупкость и красоту рук. Кружевной воротник до самого горла, как и полагается добропорядочной и замужней сеньоре. Странно, такой цвет она не терпела, предпочитая любому другому красноватый оттенок. Что же поменялось?

И опрыскала себя какими-то совершенно иными духами. Вместо сладкого и приторного аромата роз, заставлявшего при каждом вдохе постоянно кружить голову, нос аристократа уловил тонкий, едва заметный флер, чьи центральные нотки содержали запах до боли знакомого цветка. Эльза полюбила орхидеи, которые также нравились его матери? Вряд ли специально поменяла парфюм, чтобы досадить. Ей о предпочтениях свекрови, с которой даже не имела чести познакомиться, ничего не известно. Такие сведения обычно не выходили за пределы узкого круга семьи. Их старались не афишировать и держать втайне от новых родственников, посредством брака присоединившихся к роду. А ведь клялась, что никогда не изменит своей любимой марке!

Муж, тщательно проанализировав свою жену, не узнавал ее. Обычно она походила на какую-нибудь вульгарную актриску или певичку из кабаре в своих ярких и экстравагантных нарядах, а не на особу благородных кровей. Пожав плечами, он взял с края стола приготовленную газету и раскрыл, чтобы узнать о последних новостях.

— А вот и я, мои дорогие! — в столовую вошла баронесса, шелестя юбкой. Как всегда шумно. При ее появлении атмосфера быстро менялась и давящая тишина обращалась в бегство. — Всем доброго утречка! — и весьма словоохотливая дама веселого нрава заняла место за столом по левую руку от главы семьи. Тогда как носительница его титула села по правую.

— Как вам спалось, Дафия? — полюбопытствовал граф чисто из вежливости, немного оторвавшись от чтения. И воспользовался моментом, чтобы отпить кофе из маленькой фарфоровой чашечки, стоящей перед ним.

— Спасибо, — поблагодарила ее милость и с удовольствием поделилась своими переживаниями: — Кровать на сей раз оказалась очень удобная. Так, как мне нравится. Ваши горничные славно потрудились. После вчерашнего дня заснула моментально и спала как убитая. Путешествие наше, — короткий зрительный выпад туда, где находилась Эльза, — было слишком утомительным. Да еще нежданно-негаданно попали на праздник. Что никак не планировали.

— Ясно, — отозвался мужчина, выслушав собеседницу. На сей раз она не стала утомлять его своей излишней болтовней, а сказала все коротко и по существу. Эти две женщины, которые внезапно нарушили покой, будто сговорились. Решили начать удивлять с утра пораньше? — Надолго вы к нам?

— Думаю, на недельку. Если вы не возражаете.

— Не возражаю. Гостям у нас всегда рады, — с неким сарказмом произнес родовитый аристократ и бросил взгляд на графиню, подразумевая какой-то намек. — Что это? — спросил Антуан, заметив, что именно пьет супруга, и изогнул бровь.

— Горячий шоколад, — мягко улыбнулась она, держа чашку обеими руками. — Хотите?

— Нет, спасибо. Не замечал раньше за вами подобного пристрастия, — не сказал, будто яд выплюнул.

— Я приобщилась к этому напитку во время путешествия, — как можно вежливее пояснила жена, стараясь не обращать внимания на колкости, которые слишком явно летели в ее сторону. Не почувствовать это было нельзя.

— Вижу, у вас слишком резко поменялись вкусы, — несколько раздраженно буркнул хозяин дома и снова уткнулся в газету.

Подобное, ярко выраженное пренебрежение очень задело молодую госпожу. А от каждого его слова будто морозом пробирало. Недовольство ею отчетливо читалось на лице знатного сеньора. Он даже не пытался скрыть своего истинного к ней отношения.

— Я бы хотела прогуляться после завтрака, — сообщила аристократка, решив про себя игнорировать пока необъяснимое для нее поведение супруга.

А может, и обьяснимое. Вполне вероятно, что Антуан в курсе ее прошлых похождений, о которых сама с ужасом вчера узнала. Не этим ли обусловлена та ненависть, что костром пылает в нем и заставляет корежиться от каждой реплики, слетающей с ее уст? Что немного странно, ведь и сам не образчик супружеской верности.

— И я тоже! — вклинилась Дафия, потянувшись к большой тарелке с едой. Вот уж кого, похоже, не беспокоят чужие перепады настроения. — Отличная идея, Элита*! Мне бы не помешало размять ноги после столь долгой поездки.

— Вы составите нам компанию, граф? — обратилась Эльза к мужу. Раз уж заручилась согласием сестры.

К тому же прогулка — это прекрасная возможность узнать человека, который несколько лет назад стал ее спутником жизни и которого она совсем не помнит, поближе.

— Пожалуй, да, — последовал сухой ответ. — Я пока свободен и дел никаких нет.

— Отлично, граф! Утро сегодня просто замечательное! — радостно выдала баронесса, откусила свежую булочку с изюмом, которую взяла с центра стола, и тут же запила лакомый кусочек ароматным индийским чаем. — М-м-м! Твоя выпечка, сестричка, как всегда, бесподобна! Так и тает во рту! — похвалила она, взмахнув рукой, чьи пухлые пальцы сжимали сладкую сдобу.

Антуан, услышав последние слова свояченицы, изумленно вскинул глаза из-под края газеты и, недоверчиво покачав головой, опять вернулся к изучению заинтересовавшей его статьи. Уж кто-кто, а его дражайшая супруга никогда не помнила дорогу на кухню.

Эльза в широкополой шляпке, украшенной цветами, в длинном светлом платье с коротеньким шлейфом и с кружевным парасолем в левой руке гуляла с мужем под руку по городскому саду и украдкой поглядывала на него. Он выглядел слишком строго и неприступно. А его красивое и гладко выбритое лицо не выражало практически никаких эмоций. От сопровождающего веяло холодом, хотя погода стояла теплая и солнечная. Неужели не в восторге от ее общества? Зачем тогда согласился? Сама она жутко нервничала. Сердце гулко стучало в груди. Опять это странное чувство. Девушка снова пришла в волнение, стоило ему на мгновение прикоснуться к ней.

Навстречу попадались парочки разных возрастов и положений. Люди чинно, неторопливо прогуливались, дыша свежим воздухом под сенью изумрудной листвы, через которую пробивались яркие лучи солнца. День и вправду удался на славу. Но кое-кто все же спешил, расталкивая при этом многочисленных прохожих. Практически все девицы, как успела заметить аристократка, строили ее мужу глазки и кокетничали. А тот вежливо отвечал коротким кивком, слегка касаясь пальцами правой руки в бежевой перчатке узких полей цилиндра. Это ее сильно раздражало. Графиня крепче стискивала руку Антуана и прижималась к нему, демонстрируя всем вокруг, особенно молоденьким сеньоритам, что этот элегантный мужчина в темном сюртуке, светло-голубом жилете и серых брюках принадлежит ей. Супруг, если и удивился ее поведению, виду не подал.

Дафия плелась где-то сзади, отстав от них на почтительном расстоянии, и тихо пыхтела под желто-оранжевым зонтиком с изображением цветков сакуры — вагасой, заметно выделяясь с подарком сестры, который та однажды привезла из очередного своего путешествия. Так деликатно давала возможность пообщаться с супругом? Но Антуан упорно не шел на контакт и по большей части отмалчивался.

Графине ничего не оставалось делать, как тоже молчать и смотреть по сторонам, отмечая любую деталь. Сейчас отчетливо пришло ощущение, что она живет совсем не своей жизнью. Все, что ее окружало, не было знакомым. Эльза совершенно ничего не узнавала. Думала, что родные стены и город, в котором прожила немало лет, помогут возродить хотя бы часть воспоминаний. Но ничего подобного. Память оказалась глуха к старой обстановке, ставшей для нее теперь абсолютно новой.