Вечером пришёл Вовка. Я достал небольшие два листа оргстекла, которые лежали у папы среди всяких нужных вещей. Он держал всё это про запас. И мы стали карандашом расчерчивать продолговатые треугольники, которые в будущем должны были у нас стать весами. Вооружившись лобзиками, мы стали пилить. Оргстекло не очень поддавалось пилке лобзика. За час мы пропилили по сантиметру или по два, не больше, но пот выступил на лбу и у меня, и у Вовки.

«Фух, – вздохнул Вовка, – так мы и до завтра не допилим». – «Да, – протянул я, – кто же знал, что оргстекло так трудно пилить». Немного отдохнув, мы продолжили наши старания.

Пришла с работы мама. Посмотрела на нас и строго спросила, кто будет после всё убирать. Мы не ожидали этого вопроса. Но, оглядевшись, увидели, что вокруг нас, на одежде и даже на лицах, не говоря уже, что и на руках, – белая пыль. «Мы всё уберём, мама, – тихо сказал я, – только допилим эти весы и уберём». – «Ну-ну. Посмотрим», – отреагировала на мои заверения мама. И ушла на кухню готовить ужин.

Вскоре пришёл папа. «Ну и чем вы тут занимаетесь?» – спросил он. «Весы делаем», – ответили мы в один голос. «Что-то у вас вид невесёлый, – посмотрев на нас, сказал папа, – а пилок-то сколько сломали. Да так вы и до завтрашнего дня не сделаете свои весы».

Я не успел ничего сказать, как Вовка начал рассказывать про спор с Петькой и о том, что мы должны обязательно выиграть у этого хвастуна и обзывалы. «Всё понятно, – сказал папа, – давайте я вам помогу». Он достал ножовочное полотно, включил газ. Нагрел полотно и стал показывать, как резать оргстекло.

«Вот здорово!» – в один голос прокричали мы.

Первым взялся за дело Вовка, а потом и я, накалив несколько раз полотно, вырезал свою поделку. Через пять минут у каждого из нас в руках оказались аккуратно сделанные весы.

«Вот здорово, – прокричали мы с Вовкой, – а мы и не знали, что оргстекло так можно резать». – «Ничего, – сказал папа, – теперь будете знать, только с огнём надо осторожно, а в будущем думайте, когда решите спорить».

На следующий день мы с Вовкой получили по пятёрке. Петьке тоже поставили пятёрку – он выпилил из фанеры ровные весы и сделал из жести чашки, но, увидев нашу работу, расстроился – всё-таки наши весы смотрелись лучше и аккуратнее.

На перемене он подошёл ко мне и протянул руку, в которой была зажата его жёлтая машинка. У неё открывались все дверцы и светились фары… Такая машинка была только у него и ни у кого больше. «Не расстраивайся, Петя, – сказал я, – ты выпилил хорошие весы, и давай считать, что мы выиграли вместе. И если тебе нужно что-то написать моей ручкой, то можешь брать её: мне не жалко, а машинка пусть остаётся у тебя». – «Спасибо, – обрадованно сказал Петька, – а вы с Вовкой, если захотите на переменке поиграть моей машинкой, то берите – мне тоже не жалко». Мы все засмеялись и дружили до самого окончания школы.

Это случилось на уроке географии. Мы все сидели и внимательно слушали нашу учительницу Ольгу Васильевну. Она очень интересно рассказывала не только о дальних странах и островах, но и о пиратах. Всем сразу приходили на память книги о сокровищах капитана Флинта из книги «Остров сокровищ» и известный фильм «Пираты Крибского моря»…

Учительница на карте показывала острова, где они причаливали на своих кораблях, чтобы делить добычу. А потом неожиданно сказала:

– Давайте все вместе сыграем в морской бой!

Все удивились и очень дружно, в один голос, спросили Ольгу Васильевну:

– Как это?

– Очень просто, – сказала она. – Первый ряд учеников будет крейсер, второй ряд – корвет, а третий – эсминец. На каждой парте будут сидеть моряки, которым я раздам конверты с буквами. По команде «Огонь!» из этих букв матросам нужно будет составить название тех островов, о которых мы говорили на уроке и которые я вам показывала на карте. Кто составит название острова – поднимает руку. Победителем будет тот корабль, на котором быстрее выполнят задание.

Учительница стала раздавать по партам конверты с буквами. Я сидела с Кириллом, которого посадили со мной, чтобы я его останавливала, когда он начинал крутиться и паясничать. Мне это не доставляло никакого удовольствия, но что было делать. Я выступала в роли его тормоза, хотя у меня это не всегда получалось.

Первыми получили задание матросы крейсера. Потом Ольг Васильевна раздала конверты нам, затем – эсминцу. Раздалась команда «Огонь!». Все начали открывать конверты и расставлять буквы. А мой сосед соскользнул под парту со словами «Меня убили!» и скрючился там.

Я попыталась его вытащить, но не тут-то было.

– Я убит, убит… – только и повторял он.

– Завуч ведь на уроке, ты опозоришь весь класс, – говорила я ему, но всё было бесполезно.

Подошла учительница, но сосед по парте только и повторял, что он «убит». Хотя мой «убитый» напарник мне не помогал, я сама составила название острова – это было несложное задание.

Наш корвет занял второе место, крейсер – третье, а эсминец быстрее всех выполнил задание. Когда все моряки подняли руки, прозвучала команда: «Отбой!».

Только после этого мой сосед выполз из-под парты со словами, что если бы его не «убили» в самом начале, то наш корвет занял бы первое место. Все махнули на него рукой, а мне было ужасно обидно, что у меня такой сосед.

Мне мой дед рассказывал, что у них, когда он ходил в школу, не было сменки, то есть сменной обуви. Тогда перед школой стояло что-то наподобие небольшого корыта, и в нём они обмывали грязные ботинки перед тем, как пройти в классы. А теперь у нас – сменка. Каждый день в мешочке таскаем сменную обувь то в школу, то из школы. С одной стороны – это хорошо (в школе чисто), а с другой стороны – это напряг. И вот почему…

Однажды случилось вот что. Мы все сидим уже в классе, и перед самым звонком странной походкой заходит наша одноклассница Вика, хромая на правую ногу.

– Вика, что с тобой? – удивились мы.

Вика молча прошла к своей парте и села. Начался урок. Всё прошло как обычно. На перемене, когда все повскакивали со своих мест, она сидела за своей партой и огрызалась на вопросы о её хромоте.

– Вика, наверное, ногу подвернула и ходить не может, – предположил Колька.

– Нет, – сказала Настя. – Просто света не было, и собиралась она в темноте, на что-то наткнулась… Такое часто бывает.

– Да нет, – попытался ехидно сострить Витька. – У неё две ноги сломаны, и ей палочку надо.

Вика сначала не обращала внимание на эти реплики. Но Витькина шутка показалась ей обидной, и она сказала:

– Что вы ко мне пристали! Мне и так обидно, что в мешке для сменки младший брат поменял одну мою туфлю на свою. Чтобы дойти до класса, мне пришлось её надеть. А его туфля на два размера меньше, да ещё на левую ногу, как и моя!

– Перестаньте язвить, – сказала Наташа. – У меня тоже сестра попыталась такое сделать. Но я перед выходом в школу проверила свой мешок и сразу заметила эту мелкую пакость! А ты почему не проверяешь? Интересно, чем же ты ему насолила, что он так тебе нашкодил?

– А-а-а-а, – протянула Вика. – Я с ним не хотела играть в машинки, вот он и поменял туфлю. Ну, пакостник, погоди!

Все громко засмеялись, а Наташа посоветовала Вике больше не обижать младшего брата.

На уроке пения наш класс разучивал к новогоднему утреннику новую песню, с которой должны были выступать перед первоклашками. Сначала все пели дружно, а когда песня кончилась, Федька Воронков продолжал своим жалобным голоском тянуть последний куплет. Казалось бы, допел и хватит. А он продолжал и продолжал тянуть слово за словом и переходил то на низкие, то на высокие тона.

Учительница, как и все, молча стояла и ждала, когда это пение закончится. Но оно не кончалось. После завершающих слов последнего куплета начинался Федькин речитатив собственного сочинения про зайца и волка, про царевну-лягушку и про трудности, с которыми столкнулась его буйная головушка.