Светослав нахмурился. В этот миг в чертог княжий ввели уже успевшего переодеться купца Крямзия с двумя его приближёнными.

– Здравствуй, княже! Низкий поклон тебе из Орёлграда! Я, купец Крямзий, пришёл к тебе по делу важному! – не до конца ещё протрезвевший Крямзий и два его прихвостня согнулись в низком поклоне. А как разогнулись, так у них челюсти и отпали при виде князя Светослава и сидевшего рядом с ним порядком уже злого Ратибора с Мирославом и Яромиром в придачу, которые так же недовольно рассматривали незваных гостей. Крямзий вдруг нутром почувствовал, что ещё сильно пожалеет об этом своём визите к князю.

– Что у тебя случилось, купец? – Светослав вопросительно смотрел то на купца, то на Ратибора. – Давай, выкладывай, коли пришёл!

А Крямзий, как громом поражённый, в ужасе смотрел на Ратибора, и ноги его предательски затряслись.

– Ты бы, Свят (так называли князя Светослава в лицо только друзья), велел убрать шкуры из-под его ног, а то наш купец слаб на корму. Того и гляди прорвёт плотину! Опять… – Ратибор грозно посмотрел на Крямзия, отчего тот затрясся ещё больше, как тонкая осина на ветру.

– Ты чего, купец, в ступор впал? Обидел тебя кто? – Светослав усердно делал вид, что грозно хмурится, хотя это у него не очень хорошо получалось, и мимолетная улыбка несколько раз всё же озаряла его волевое лицо.

– Н-н-нет, н-нет, всё хор-рошо… – заикаясь, заклацал зубами несчастный купец. Наконец он взял себя в руки и натужно улыбнулся. – Я лишь заглянул, чтобы выразить своё почтение, великий князь, и преподнести в дар тебе эти меха и шубы! От всей души, прими! Прекрасный город у тебя, прекрасные люди в нём живут! – в сторону Ратибора он старательно не смотрел. В это время двое его подручных свалили к ногам принесённые с собой относительно небольшие свёртки с подарками и поспешно покинули трапезную князя. Светослав на дары даже не взглянул.

– Так-так… – постучал он пальцами по столу и метнул гневный взгляд на Ратибора. – Не вовремя, ох как не вовремя, Рат… Орёлград нам нужен! Примирись с купцом!

Последнее прозвучало жёстко. Это был приказ, и это понимали все сидящие за столом. Ратибор насупился, пробурчал что-то недовольно себе под нос и взглянул хмуро князю прямо в глаза:

– Да пошёл он… Прям туда, в болото, с тиной тухлою… Там ему самое место…

– Надо, Рат, – князь твёрдо смотрел ему прямо в глаза. – Для нашего княжества надо! Переступи через свою гордыню. Прошу тебя!

Это было другое дело! Не приказ уже, а личная просьба князя! Нехотя, лениво, Ратибор повернул голову к купцу:

– Мир, купец?

– Д-да, д-да-а, конечно, мир! – охотно затряс тот головой в знак согласия.

– Вот и ладушки! – Ратибор с чувством исполненного долга громко рыгнул.

– Ты неисправим, рыжий упрямец, – князь тяжело вздохнул, а после обернулся к купцу: – Благодарю вас за визит к нам и за дары ценные! Прошу вас, будьте моими гостями. Комнаты для тебя и твоих слуг приготовят сей миг.

– Благодарю и я вас, князь, – Крямзий снова взял себя в руки, и голос его был ровный и спокойный. – Но мы отправляемся сегодня домой, так что не можем принять твоё предложение. Передать ли что князю нашему Изеславу, вашему самому верному другу и союзнику?

– Ты вхож к Изеславу? – князь смотрел прямо в глаза Крямзия.

– Конечно! И мы очень спешим сообщить ему, как удачно мы съездили в Мирград.

Было непонятно, ехидничает он сейчас или всерьёз. Светослав прищурился:

– Что, даже не откушаете с нами?

Крямзий отрицательно мотнул головой:

– Спешим, княже!

Светослав снова нахмурился. Потом дважды щёлкнул пальцами, подозвал к себе мигом явившегося на зов Бронислава и тихо сказал ему: «Четыре тюка». Охрана понимала Светослава с полуслова. Дары купеческие быстро убрали, а взамен их принесли четыре здоровых тюка, набитых под завязку драгоценными мехами.

– Передай, купец, будь добр, дары мои своему князю Изеславу. В знак нашей крепкой дружбы, так сказать! Если, конечно, тебя это не сильно обременит. Один тюк твой. За труды твои нелегкие! Ну и в качестве компенсации за доставленные неудобства.

Это был очень щедрый дар. Крямзий аж весь засиял:

– Ну что вы, князь, право слово, не стоило… Как можно… Разве что один тюк всего… Конечно, не обременит… Когда такие люди просят… Как можно отказать… – Крямзий был сама любезность во плоти. – Конечно, сделаем всё в лучшем виде, не сомневайтесь…

Неизвестно, сколько бы продолжалось бессвязное лепетание рассыпавшегося в любезностях Крямзия, если бы Светославу это быстро не надоело.

– Тогда счастливого пути, купец! – князь быстро прервал этот нескончаемый словесный поток и дал понять этими словами Крямзию, что аудиенция закончена. Тот с двумя своими подручными, ждавшими за дверьми обеденного зала и по зову купца явившихся тут же на помощь, взвалили на себя тюки и, пятясь к выходу и бормоча слова благодарности, быстро покинули обеденный зал князя.

– Зачем?! – почти вскрикнул Ратибор, когда купцы покинули зал. – Да мы сами могли бы довезти до Изеслава эти дары, и они прибыли бы в целости и сохранности! И не пришлось бы ничего давать этому проходимцу! А он проходимец самый настоящий, нутром чую! Скользкий тип! И теперь неизвестно, сколько тюков получит Изеслав! Неизвестно вообще, получит ли он хоть что-нибудь!

– Да, надеюсь, если честно, на что-нибудь подобное, – Светослав спокойно улыбнулся.

Ратибор, Яромир и Мирослав удивлённо и вопросительно уставились на князя.

– Не вовремя, друзья мои, вы с купцами из Орёлграда свару устроили! Ну да что теперь делать? Теперь у вас есть в Орле враги. И вы как раз туда едете, – князь задумчиво размышлял вслух, заодно объясняя друзьям свой поступок. – Но мы этим купцам немножко крылышки да подрежем! Они взяли подарки и обязались доставить их по назначению, то есть самому князю Изеславу. Доставят дары от меня в целости и сохранности – хорошо! Не всё доставят или не доставят вовсе – ещё лучше! А им, то бишь купцам, хуже! – Светослав хитро улыбнулся.

– Княже, в случае чего, если козни какие, ты хочешь, чтобы Изеслав думал, что эти купцы его обокрали? Не доставили ему твои дары? Или, точнее, не все дары доставили? Например, один тюк прикарманили? – Яромир задумчиво хмыкнул. – Неплохо… Свидетелей нет у Крямзия, окромя его самого… – Яромир первый врубился в нехитрый план Светослава.

– И кто же Изеславу об этом сообщит? – Мирослав прищурился. – Уж не мы ли?

– Вы и сообщите. В чём загвоздка? – Светослав вопросительно посмотрел на Мирослава.

– В том, что вряд ли он нам поверит! – Мирослав задумчиво рассуждал вслух. – На нас, значит, нашепчет всякого нехорошего своему князю Изеславу этот купец Крямзий, а мы – на него в ответ? Скажет Изя (так в народе любовно называли князя Изеслава), что наговариваете в отместку, сочиняете…

– Я дам вам официальную бумагу, с моей печатью и подписью, – Светослав был спокоен, как удав. – В ней я поприветствую Изеслава и скажу, что отправляю к нему своих лучших людей со второй частью даров. Первую часть, а именно четыре тюка с мехами соболиными, я отправил с твоим верным слугой, купцом Крямзием. Он мне гарантировал, что получишь ты их в целости и сохранности…

– Но купец доставит Изеславу не четыре тюка, а три, не так ли? – Мирослав вопросительно смотрел на князя.

– Ага! Ну а то, что один из тюков я сам подарил купцу, Изеславу мы сообщать не будем… Кроме нас да самого купца об этом никто ведь не знает! А вот свидетелей того, что тюков было четыре, найдётся много. И вышел он из моих хором с четырьмя тюками даров, и из Мирграда выехал с четырьмя, и в Орёлград приехал с четырьмя… Даже его собственные люди из его же свиты подтвердят! А Изеслав получит всего три тюка… Смекаете? Кому, как вы думаете, Изеслав поверит, если ему шепнуть на ушко, что Крямзий один тюк с дарами себе прикарманил? Всё указывать против купца будет. Так что по итогу, если этот льстивый змей будет супротив вас интригу свою недобрую плести в Орёлграде, покажете Изеславу это моё письмо. Но только в этом, крайнем случае! Ибо если купец не будет настраивать Изеслава против вас, погубим мы его этой бумагой почём зря…