В первый день зимы появился Валик. Он пришел опять с конфетами и почему-то с килограммом бананов. Дверь ему открыла Маричка.

- Здравствуйте. - Хмуро сказала она, повернувшись к собеседнику задом и намереваясь скрыться в комнате.

- Здравствуйте. - Отпарировал Валик, и в его голосе было столько меда, что Маричка остановилась и стала подглядывать в зеркало. Юноша встал у нее за спиной и начал восхищенно всматриваться в отражение собеседницы. - А вы, должно быть, родились в начале августа.

Это произвело на Маричку сильное впечатление.

- Когда это Татьяна уже успела протрепаться? - Спросила она, добрея на глазах.

- Она мне ничего про вас не говорила. Просто у вас такая грива. Вы знаете, на кого похожи? На мягкую персидскую кошку с зелеными глазами. И копна волос. Вот смотрите, какой у вас профиль. - Валик достал записную книжку, вынул ручку и довольно похоже изобразил маричкино лицо.

- Ой, а можно, я это заберу на память? - Воскликнула довольная девушка, уже протянув руку к рисунку. - Да чего ж вы стоите, заходите на кухню.

Валик не стал ждать дополнительных приглашений. Он уселся возле холодильника, вынул конфеты, бананы. И тогда уже разулыбался.

- Да зачем же такой клочок? Я могу нарисовать вас как следует.

- В обнаженном виде?

- Как пожелаете.

Маричка догадалась, что перегнула палку. Не надо было изъявлять намерение раньше, чем предложат. Надо было поломаться, он бы поуговаривал, все равно бы этим кончилось. Хотя кто знает...

- Я так понимаю, вы - человек загадочный. Прячетесь все время. Зачем-то пропела она.

- Вы находите это остроумным?

- Что?

- Прятаться от такой женщины, как вы. Да ешьте конфеты, что вы как неродная, ей-богу!

- Гы-гы. А бананы можно?

- Нет, ни в коем случае! Это будет слишком эротично. В Англии, например, женщины не рискуют заниматься этим на улице.

- Тогда вы тоже ешьте бананы, а я посмотрю.

- Пожалуйста. Но только я музыку должен поставить. - Валик включил радио, взял банан и принялся поедать его в эротичном танце, который после первой же расстегнутой пуговицы стал неотличимо похож на профессиональный мужской стриптиз. Маричка поняла, что сейчас начнется... и грешным делом, струсила.

- Кстати, а вам не интересно, где Татьяна? Можно подумать, что вы ко мне пришли, а не к ней.

- Может быть.

- Знаете, вы меня, как видно, не за ту принимаете. - Маричка гневно вырисовалась в профиль.

- А кто же вы?

- Уж, во всяком случае, не такая, чтобы у собственной сестры отбивать ... это...

- Да кушайте бананы, не стесняйтесь, вам идет. Что, вообще, можно отбить у сестры?

- А я знаю? Кто вы там ей?

- Никто. - Валик уже хищно нюхал воздух, раздувая ноздри и постепенно приближаясь к маричкиному уху.

- А чего приперся тогда? Никто! Какая наглость! Думаешь, я совсем, да? А кто тогда целовался с ней полчаса, а?

- Зайка моя. Это ты меня не за того принимаешь.

- Пока что я не пьяная, Пельменя со слоном, обвалянным в муке, не перепутаю. Даже не обязательно было раздеваться. И зайкой чтоб больше не смел меня называть!

- Оправдаю! Отслужу! Отстрадаю! Отсижу! - Валик упорно теснил девушку, пытаясь в прямом смысле загнать ее в тупик.

- А мне это до фени. Тани нет дома и до свидания. Гуляй, Вася по паркету. Выход налево.

- А можно, я ее здесь подожду?

- Еще украдешь что-нибудь.

- А я паспорт в залог оставлю. - Он вынул паспорт и привычно положил перед собой на стол. Собеседница с неподдельным интересом раскрыла его и стала читать. И тут же сделала большие глаза.

- А я-то, дура, думала, что тебя Женей зовут! Зачем надо было врать-то, а?

- Я же говорил, что ты меня не за того принимаешь. Двойняшки мы с ним, устал уже объяснять. За Таней ухаживает Женя, понятен намек?

- Ну, Татьяна, ну артистка! Следующий раз семерых поросят домой притащит. И зачем ты тогда приперся? Это вообще-то не ее квартира. И, тем более, не раздевалка для пельменей. К сведению поклонников.

- Никакой я не поклонник. Я поговорить пришел.

- А... поговорить. Это, я вижу, ты умеешь. За своего брата словечко замолвить... а то и грязный танец станцевать. Но только напрасно. Вы мне все - на один пельмень.

- Да нет. Просто нам вокалистка нужна. Я хотел узнать, может быть... у Татьяны... голос красивый... хотя... - Он испытующе вперился в собеседницу, будто выжидая какой-то особой реакции. И она не выдержала.

- Если вам действительно нужна вокалистка, то это ко мне. Но только если серьезно, потому что неохота ввязываться во всякие сомнительные дела.

- А ну, спой.

- В лесу родилась елочка!

- Почему-то люди всегда боятся показаться смешными и поэтому живут всю жизнь, как серые мыши. - Он высказал вечную маричкину мысль и опять произвел впечатление.

- Ну что петь-то? - И она запела: "Упала ранняя звезда у тихой рощи, соединяет берега седой паромщик". Валик выслушал ее с таким неподдельным вниманием, что она влюбилась в его интеллект. А потом вскочил с табуретки и с серьезностью великого режиссера провозгласил:

- Это то, что надо! Будем работать! Обязательно!

В это время заскрежетал замок и появилась довольная Таня с синими губами и мраморной розой в руке.

- О, здесь мужчина! - Удивилась она, наступив на ботинок. - Кто это? Спросила она подошедшую пунцовую Маричку.

- Тут ... это, послушай, у этого твоего придурка есть близнец, или он разводит?

- Понятно. Здравствуй, Валик.

- Привет. - Донесся голос из кухни.

- Ну и чего тебе надо? - Выкрикнула Таня.

- Потусоваться пришел.

- Он говорит, - Объяснила Маричка, - Что ему понадобилась вокалистка и он вообразил, что ты сможешь петь. Да застегнись ты, наконец, козел!

- Ну, положим, петь сейчас может кто угодно. Но мне как-то поздно начинать. Увольте.

Маричка саркастически повела носом.

- Я вообще-то предложила свои услуги. - Сказала она сопрано.

Валик силуэтом обозначился в дверях. Таня метнула в него неодобрительный взгляд, потом перевела его на Маричку и безучастно спросила:

- И что он, согласился?

- В принципе, то, что я услышал, меня устраивает. Но надо еще послушать, посмотреть... - Валик скривил продюсерскую рожу, как будто собирался полезть в карман пиджака от Версаче за толстой купюрой. - Кстати, я не успел спросить, как тебя зовут.

- Марина. Запиши, а то забудешь.

Валик достал записную книжку, начертал: "Марина...".

- Твой телефон?

- Что, васильковский?

- Марина ведь живет в Василькове. - Объяснила Таня.

- Зачем? Это что теперь, модно? - Маричке понравился поворот темы и она хмыкнула:

- Авжеж! Живешь там, как в анекдоте. Где жаба гулять на болото ходила.

- Вот как? - Преувеличенные интонации Валика бесили Таню, а ее сестру нет. - Может быть, и мне следует переехать в провинцию? Я, кажется, упустил там что-то интересное. В самом центре Гримпенской трясины живут офигенные бабочки!

- А ты, конечно, живешь в самом центре? - Навела справки Маричка, замирая от надежды, но с презрением в голосе.

- Да что ж поделать. И придется нам туда ненадолго съездить. Денька эдак на три. Я готов быть вашим проводником. Со мной вам нечего бояться.

- Позировать в обнаженном виде?

- И это тоже. - Он стал надевать ботинки, и Маричка, к таниному изумлению, тоже оказалась в своих лодочках. Происходящее напоминало какой-то заговор, хотя сговориться времени, кажется, не было. Они попрощались с хозяйкой до вечера и ушли. Вечером довольная младшая сестра сообщила порядком изведшейся старшей, что будет, наверное, утром. И таким тоном, будто все в полном порядке. Татьяна возмутилась, как девушка может быть такой легкомысленной, и это свое возмущение выразила, гневным пальцем набирая заветный номер.

- Алло. Я одна! До утра!

- Выезжаю.

- Слушай, возьми такси.