Литмир - Электронная Библиотека
A
A

- Вы что, намекаете, - произнесла Татьяна Дмитриевна севшим голосом, что кто-то требует от вас, чтобы меня уволили?

- Ну, я пока что в собственной школе хозяин. Вы - женщина мудрая, сами понимаете, откуда ноги растут, тем более, они у вас слава Богу... Короче, чтобы Пельменников больше не травился, ради всего святого... Ниночку, як там чайнык? А что, Эдика вы давно видели? Как он там? Мы же с ним когда-то, поверите ли, на одном курсе учились. Он даже пару раз ко мне в гости захаживал... да, точно, - три раза. А живет все там же?

- Что вы его, вместо меня взять хотите? Я спрошу, но он, кажется, работает по специальности...

- Да, да, помню, "русский как иностранный"... но какая вы нехорошая! И как вас дети терпят!

- Травятся.

- Вот то-то и оно. Уж если вы так с Даниленко поладили, что он просто нахвалиться не может... слухами земля полнится... чего вам стоит договориться с этим Пельменем! Я тоже человек, и мне ничто не чуждо, но... я вас умоляю! - И он умоляюще поглядел. Хоть Татьяна Дмитриевна заметила в этой гримаске некоторую долю юродства, ей стало стыдно, и она решила объясниться с Женей.

* * *

- Алло... Алло... Женя?

- А... это ты... - Чтобы он не повесил трубку, Татьяна собрала весь свой эгоизм и выпалила:

- Женя, меня из-за тебя с работы выгоняют!

- Почему из-за меня?

- Раздобурдину стало известно о наших... бывших... отношениях и твое, извини, отравление переполнило чашу.

- А при чем тут это?

- Ну уж это тебе лучше должно быть известно! Наверное, он тебя воспринимает как будущего зятя...

- Да. И что?

- Ничего. Если тебя моя судьба больше не волнует, то ничего. Извини, что побеспокоила. Болей дальше.

- Нет, постой! Что же это получается, господин Раздобурдин будет указывать мне, что мне делать и с кем спать? И откуда он взял, что я женюсь на его дочке, когда она наставила мне рога еще до свадьбы? Он думает, за деньги все можно купить?!

- Тебя, во всяком случае, можно. С потрохами.

- Ты так все время обо мне думала, да?

- Учитывая то, что ты бросил меня именно из-за денег... Или у тебя есть другая трактовка происходящего? - Таня поддразнивала его уже специально, чтобы дать ему возможность позволить ей заманить себя и при этом соблюсти все правила, которые он сам себе придумал.

- Да как ты могла! Ведь я же ради тебя!

- А ты меня спросил?

- Но я же ничего не могу тебе дать.

- А любовь - это, по-твоему, "ничего"? Раздобурдин совершенно верно рассчитал, у тебя деньги стоят впереди всего.

- Может быть, и так, но, во всяком случае, деньги дают свободу, а именно свободу я ценю в первую очередь. Поэтому он просчитался.

- А ты не способен чувствовать себя свободным без денег?

- Вот только не надо! Это все демагогия. Какая свобода в том, чтобы жить с родителями, не иметь возможности никуда сходить, стрелять у собственной жены сигареты?

- Я не курю.

- Да, но ты ешь, одеваешься, красишься, пользуешься дорогими духами, там, кремами, шампунями... Хочу посмотреть, что из тебя выйдет, если ты будешь есть шахтерскую колбасу и мыть голову хозяйственным мылом.

- Давай поживем и посмотрим.

- Может, тебе и все равно, но мне не все равно. Извини, я перезвоню через минуту.

Прошло семь минут.

- Алло. Это я.

- Здравствуй еще раз. Так вот, вопрос ребром: что мне делать, если меня хотят выгнать с работы?

- Иди в манекенщицы.

- Не хочу лишний раз напоминать, но мне двадцать пять лет. Зимой будет двадцать шесть. И Мисс я была так давно, что никто не вспомнит.

- Ну тогда иди в монастырь. Или замуж за дурака.

- Ценю твою начитанность в области зарубежной литературы. Хотя, конечно, ты смотрел фильм. Но я не хочу за дурака. Я хочу за тебя.

- Ты что, хочешь за меня замуж? Серьезно?

- Нехорошо, конечно, предлагать самой, но ты меня вынудил.

- Брось. Найдешь такого же, но богатого.

- Ты что, про Валика? Он зовет меня, это правда, но я не смогу жить с этим человеком. По правде сказать, он и не настолько богат, чтобы идти за него по расчету.

- Валик?!! Ты имеешь в виду...

- Твоего брата.

- А этот откуда еще взялся на мою голову? Ну, не подонок он после этого? А?

- Почему же? Ты меня только что, кажется, замуж выдавал.

- Если эта дрянь еще раз около тебя покажется, скажи ему, что я ему... отучу его, в общем, жениться! Поняла?

- А если он сам тебя... отучит?

- Нет. Мое дело - правое. Ты лучше скажи, откуда он тебя выцепил? На Кресте подвалил небось, да?

- Да. Но мы отклонились от темы. Что...

- Ну, что? Если ты так рвешься за меня замуж, давай. Тебе же хуже будет. А как по мне, то хоть завтра. Можешь перетаскивать пожитки.

- Подожди, я же еще с Джокером не развелась. И потом, как со школой? И на что мы будем жить?

- Начинается...

В этот момент у автора на столе распищалась телефонная трубка. Потому что у автора на редкость чувствительные друзья. Эти люди представляют собой некий целостный организм, инспирируемый, наверное, луной. Причем, каждый из них претендует на роль музы. Поэтому, чуть только я сяду за письменный стол, вот тут-то они все разом и появляются! Та муза, которая с крыльями, терпеливо ждет, когда можно будет опять приступить к работе. Она у меня кроткая и уж точно Достоевский, а не Гамлет, как некоторые. Но события романа в это время движутся. За кадром. Слава Богу, обсуждая с непутевым приятелем проблемы его профориентации (хотя это у мужчин сводится вообще к проблемам с ориентацией) я краем уха слышала, о чем говорили мои герои. В процессе дальнейшего переливания из пустого в порожнее Таня рассказала Пельменю, как развивались ее отношения с Валиком и поклялась всеми святыми (как раз был их день!), что она с ним даже не целовалась. Пельменю очень польстило, что Таня даже принимая его брата за него, не почувствовала к никакого влечения. Впрочем, он не до конца поверил в эти басни. Он, в свою очередь, поведал о том, почему наглотался разных таблеток. Оказалось, что принял он их не одновременно, а с интервалом в несколько минут и вторые выпил специально, чтобы нейтрализовать первые. И не рассчитал только того, что у него плохой желудок. Хотя кто знает, предположил он, все эти гастриты и прочие язвы происходят от нервов, может быть, таблетки и не так виноваты... Потом он высказал мысль, что Раздобурдин ничего, на самом деле, не знает, а Таню хотел уволить потому, что она - жена Джокера, а Джокер наезжает на Наташку.

- Наташка ведь уверена, что я отравился в честь ее персоны. Ты бы слышала, как она меня вчера вразумляла.

И они решили просто продолжать быть вместе, а там - будь, что будет.

Глава 18. РОДСТВЕННЫЕ ДУШИ

И все потекло сравнительно благополучно. Уже на следующий день Женя пришел в школу и даже заглянул украдкой в кабинет к Татьяне Дмитриевне, чтобы "отметиться". Вестей от Раздобурдина не было. Обиженный Джокер рассказал супруге, что Наташа выяснила с ним отношения, то есть, пожелала их прервать. Но он не стал валяться у нее в ногах и вытирать слезы подолом юбки, а решил подождать немного, может быть, звезды сменятся в небе. Таня, воспользовавшись случаем, стала выяснять возможности, как бы устроить своего мальчика учиться, не выдавая замуж за Раздобурдина и его дочку. Джокер покряхтел немного, поломался, позакатывал глазки, сказал, что стыдно ездить у него на рогах, но потом пообещал этот вопрос исследовать. А еще Таня нашла у него розовенький сборник стихов Спаниеля (моих, то есть) со следом помады и кокетливой дарственной надписью. Хотела прочесть, но не осилила, а вышла из дома и тихонько опустила его в мусорный бак. А телефон: 220-41-34 зачем-то записала... на обратной стороне своей визитки.

Положение осложнилось, когда Маричка вздумала уйти из дома и поселилась в единственной комнате, оставив Таню без возможности проявлять свои чувства к Пельменю. Тот, узнав про это, вспылил и предложил "гнать ее в шею!". А потом засел дома и стал готовиться к математической олимпиаде. Тридцатого ноября произошло объяснение между Татьяной и Игорем Сергеевичем, который, переборщив с шампанским, устроил себе романтический момент - признался ей в любви. Для него это было весьма увлекательно, для Тани - трудно и нудно. Ибо в любви бедный физик оказался, как многие, графоманом. А наша героиня скорее подходила в этом смысле на роль редактора, который вынужден все это выслушивать, а потом что-то решать. Тут я считаю своим долгом кое-что прокомментировать. У меня в романе выведен всего один учитель физики, который с таким же успехом мог бы преподавать что угодно и даже торговать пирожками. Но на самом деле учитель физики - это суперинтересно! Я это поняла, когда один мой недавний знакомый взялся составить мне гороскоп. Предполагалось, что он поделится со мной своими идеями в этой области при встрече где-нибудь в компании. Но так как это был молодой (младше меня) экзотичный парень, а сам-то по гороскопу Близнецы (!), его густым цветником окружали женщины, состязающиеся друг с другом в благородстве. На основании богатого опыта я знаю, что в подобных состязаниях выигрывает тот, кто проиграл. А для меня выигрывать было так же нежелательно, как проигрывать. Поэтому мы решили встретиться у него на работе. Тут выяснилось, что он преподает в школе. И мой гороскоп он составил на базе компьютерных расчетов, а толковал его мне, пользуясь учебными пособиями по астрономии. Отлично причесанные со свежим макияжем молодые учительницы постоянно заглядывали в проем приоткрытой двери. Надеюсь, среди них не было учительницы по рус. лит. , потому что этого предмета в реальной киевской школе вообще быть не должно... В общем, надеюсь, что я доставила этим славным людям такое же эстетическое наслаждение, как и они - мне. Но покидая столь гостеприимный кабинет физики, я испытала чувство вины. Ведь роман к тому времени был давно уже написан. Почему-то вспомнилось, что ведь и мой муж тоже окончил физфак и это абсолютно не помешало ему стать писателем, а также склонить меня к такому долгому сожительству. Дело ведь не в том, какая корочка лежит в кармане рубашки под свитером. Дело ведь находится гораздо ниже.

29
{"b":"72665","o":1}