— Как в прошлый раз? — смешливо прищурившись, спросил Гаррольд. Когда они выходили за пределы замка, то тут же меняли свой официозный тон. Как игра, одни отношения для посторонних глаз, другие наедине. Чтобы не порождать сплетни, чтобы не давать поводов судачить, мол, помолвка уже решённое дело… Насчёт чего Санса всё-таки испытывала серьёзные сомнения.
Санса вцепилась в поводья лошади.
— Боги, нет! Ты же знаешь, что…
— Тебе никогда не прийти первой? — Хардинг вновь очаровательно улыбнулся. И, не дожидаясь ответной реакции, погнал коня во весь опор, оставляя Сансу позади, и конечно же, не увидев, как она закатывает глаза к небу. Что за дурацкая детская забава?! Как будто им по десять лет! Но, сама не зная почему, всё же пришпорила лошадь и помчалась следом, по направлению к хвойной роще, раскинувшейся совсем неподалёку от Винтерфелла.
Дыхание перехватывало, ветер трепал её волосы, Грациозная неслась так легко, и Санса будто проваливалась в детство, когда изредка могла позволить себе спуститься с вершины идеального воспитания истинной леди и сделать пару кругов вокруг замка с Роббом. А порой и с Роббом, Джоном, и Арьей, сидящей позади него и улыбающейся во весь свой беззубый рот.
В какой-то момент Сансе показалось, что она может обогнать, выиграть эту гонку, но натянула поводья, чуть замедляясь. Она дала Гаррольду прийти первым — то было стратегически верное решение.
— Когда-нибудь, вы меня обгоните, миледи, — объявил мальчишка, спешиваясь. Они остановились у самой кромки леса, солнце пряталось за верхушками деревьев, и вокруг царили прохлада и сумрак. Почти романтичная обстановка, если подумать.
— Боюсь, в этом деле я безнадёжна, — улыбаясь, произнесла Санса. Гаррольд подошёл к ней и, положив руки на талию, помог спуститься на землю, легко, будто она весила не больше подушки. На несколько мгновений они оказались совсем близко, она ощутила его дыхание на своей щеке, и стоило лишь наклониться, чтобы… «Когда Джоффри застёгивал кулон на шее, по коже тоже пробегали мурашки, вот что нужно помнить». Она плавно высвободилась из его рук и огляделась.
— Знаешь, чего не могу понять? — подал голос Хардинг, ни тоном, ни лицом не высказывая досаду. — Ходоки оставили вас без плодородной земли, лорд Ройс говорил. Но, — он сорвал василёк и протянул Сансе. Она поднесла цветок к носу. — Тогда как это объяснить?
— Везением. Эту рощу обошло стороной. Но где ступили Ходоки, земля больше ни к чему не пригодна. А знаешь, что ещё хуже? Что живности в лесах тоже не осталось. — Она взяла Гаррольда за плечи и развернула на восток. — Видишь? Чернота вдалеке? Одни голые стволы деревьев и ветки кустарников. А когда-то тоже была роща.
— То есть в ваших лесах нет ни белок, ни оленей, ничего?
— Нет, кое-где осталось, но так мало, что даже охотиться на них бессмысленно. А так — ничего. Даже червей нет. Бесплодные земли. — Санса неуютно повела плечами. — Скотину в замках убило, все наши поля с пшеницей превратились в пустыри. Даже наша оранжерея в Винтерфелле бесполезна. Всё пришлось возводить заново, да только уже не везде можно. Вот такая она, цена победы.
— Но ты ведь знаешь, что всё ещё можешь рассчитывать на помощь Долины? — в его голубых глазах Санса находила и искреннее беспокойство, и готовность помочь, и восхищение, и теплоту. Всё это складывалось в трогательную и почти наивную гамму эмоций, сквозь слова читались идеалистичные стремления, почти как у рыцарей из песен. «Но будешь ли ты так любезен, если получишь отказ?..»
— Знаю. И Долина всегда, все пять лет, помогала нам. Я никогда этого не забуду. Север не забудет.
Гаррольд легонько сжал её пальцы.
— Я рад, что мы встретились. Теперь, в мирное время.
Санса кивнула.
— Я тоже, и…
Она собиралась сказать что-то ещё, что-то вежливое и ничего не значащее — всего лишь ещё одну часть ни к чему не обязывающей беседы. Но услышала сигнальный рог Винтерфелла, возвещающий, что на горизонте замечены путники. Вздохнула и выдохнула, резко, едва не дрожа. Сердце от чего-то застучало сильнее и громче, казалось, этот звук можно услышать и в соседней, навсегда опустевшей роще. Она готова была рассмеяться громко, заливисто, хлопать в ладоши и прыгать на месте.
— Нам нужно возвращаться обратно, — сказала Санса, не пытаясь скрыть волнение. Она вставила василёк между прядками своей косы и радостно улыбнулась, а Гаррольд ответил ей слегка разочарованным взглядом.
— Да, конечно, мы не можем заставлять ждать самого короля, — всё же со своей обычной смешинкой в голосе отметил он.
Но в данный момент Сансу Старк меньше всего заботили чувства и неудавшиеся планы Гаррольда Хардинга. Важным стало только одно: Джон наконец-то вернулся домой.
========== Глава 3 ==========
Дверь за Джоном и Сансой захлопнулась, и несколько мгновений они стояли друг напротив друга, окутанные тишиной. Молчание не тяготило, мягко стелилось между ними, привычное и понятное только двоим.
Санса не выдержала первой. Она порывисто обняла Джона, и он крепко прижал её к себе в ответ. Объятия, предназначенные только для них, не для любопытных глаз слуг Винтерфелла, гостей из Долины и Королевской Гавани. Она даже не осознавала, как сильно скучала по таким мгновениям единения, как сильно тосковала по Джону.
— До сих пор не верю, что ты здесь, — выдохнула Санса. Тепло Джона согревало и наполняло уверенностью, что теперь ничего не страшно в целом мире и любая проблема разрешима.
— Я ещё успею тебе надоесть, — хмыкнул он в ответ.
Они уселись за стол друг напротив друга. Джон с таким облегчением снял серебряную корону и положил на столешницу, будто скидывая и часть невидимой, тяжёлой ноши. Лучи солнца, проникающие сквозь окно, отразились в гранях рубинов — кроваво-красные, символы Таргариенов. Но облик короля всегда возвещал, что он оставался из рода Старков. Его стяг разделён напополам, на одной части — серый лютоволк, на другой — красный дракон. И даже в одежде оставалось больше от Старков — никакой вычурности, серый дорожный плащ, обычный чёрный дублет, штаны и походные сапоги.
Санса, подперев ладонью щёку, отметила, что в лице Джона прибавилось морщин. Борода и короткая стрижка делали его неуловимо похожим на Робба, и то щемящей, ноющей тоской отдалось в сердце.
— Итак, Гаррольд Хардинг… — осторожно начал Джон, откинувшись на спинку стула.
Санса невинно захлопала глазами.
— Всего лишь гостит у нас. Я ещё ничего не решила.
Джон многозначительно хмыкнул.
— Правда! Правда, не решила, — но в карих глазах Джона отчётливо читалось, что тот всё же не особо верит, и это тема для множества будущих разговоров. Санса вздохнула и продолжила: — Как дела в столице?
— Если бы не Тирион, то было бы ужасно. А так… Вполне сносно. Иногда мы спорим до хрипоты, но я рад, что он рядом. Он хотя бы знает, как деликатно ответить Флорентам, почему рядом живут дотракийцы и почему мы не отправим их обратно за Узкое море.
— О, наверное, он был счастлив, когда ты наконец-то сбежал в своё путешествие по стране и перестал путаться под ногами.
Джон кивнул, и они засмеялись.
— Как он держится после… Войны? — Санса не смогла подобрать нужных слов. Как держится её бывший муж после того, как остался последним Ланнистером из Кастерли Рок? После того, как умер Джейме, забрав с собой Короля Ночи и навеки вписав своё имя в героические эпосы? Слишком много следовало вложить в такой простой вопрос, но Джон её понял.
— Иногда кажется, он твёрдо задумал умереть на посту десницы, — он потёр костяшками пальцев между бровями. — Но опять же, всё не так плохо, как могло бы.
— А у тебя? — Санса склонила голову набок, мягко улыбаясь. Джон регулярно присылал письма, но в тех скупых строчках, больше похожих на отчёт (как всегда, в привычной манере любого из Старков) никогда и ничего нельзя было понять по-настоящему.
— Как я, оставшись во главе государства, разрушенного войной, да ещё и с ребёнком на руках? — иронично уточнил он, одновременно уходя от настоящего ответа. — Всё хорошо.
