— Мы бы могли пожениться.

Слова Джона — всё равно что волна горячей воды, и нутро Сансы будто упало, упало в бесконечные глубины, чтобы подпрыгнуть до самых высот. Они обсуждали этот шаг сегодня ночью, в перерывах между поцелуями и стонами, но сейчас, в свете восходящего солнца, это звучало совсем по-другому.

— Джон, — он взял её ладонь в свою, переплетая пальцы, но она всё равно упрямо продолжила: — В Винтерфелле всегда должен сидеть Старк. Если Арья выйдет замуж за Джендри, я не смогу передать ей правление. Тебе удобнее будет жениться на какой-нибудь дорнийке, потому что это выгоднее для твоих королевских позиций, и она всегда будет в Красном Замке, что это за брак, когда мужа и жену разделяют многие сотни лиг, и…

Джон коснулся её щеки, нежно провёл большим пальцем по скуле.

— На какой-нибудь дорнийке, — протянул он. — Всё верно, но тебя в твоих словах ничего не смущает?

Санса молчала, хлопая ресницами. Конечно смущало, её вообще много что смущало и беспокоило, но разве…

— Ты, кажется, вообще ничего не поняла. Я тебя люблю, тебя, а не какую-то дорнийку, понимаешь?

— О, — только и смогла выдавить она, и Джон обнял её, поцеловал в висок и щекой прижался к волосам. Нежность, любовь переполняли их, и это настолько ошеломляющие в своей чистоте, кристальные чувства, что она готова была закричать или расплакаться.

— Что же нам теперь делать? — прошептала Санса.

— Мы разберёмся.

Его голос звучал уверенно, твёрдо, стирая любые ростки сомнений, проклюнувшиеся в её душе. Она принимала его решение, готова следовать за ним и на этот раз не хотела спорить. Если Джон так говорил, они непременно что-нибудь придумают.

Над Винтерфеллом всё выше поднималось яркое, летнее солнце и занимался новый день, без войны, наполненный суетой, звонкими голосами и теплом. День, в который Санса Старк рука об руку вошла с Джоном Сноу.