В первых рядах – директор школы. Может, он? Ему лет пятьдесят, он низкорослый, полный, и у него лысина на полголовы. А ещё жена той же комплекции, трое взрослых детей и множество внуков. Он по-отечески относится к каждому ученику, знает всех по именам и трепетно заботится, чтобы детям в школе было хорошо. Мог ли он затянуть ремень на шее своей ученицы так туго, что ей стало нечем дышать? Так туго, что её сердце перестало биться, а глаза закрылись?

Или, может, это был местный начальник полиции. Его брови нахмурены, а уголки рта отпущены. Он практически ровесник директора, но физически куда более привлекателен. В прошлом военный, его стальным мышцам мог позавидовать даже опытный спортсмен, ему бы даже не потребовалось делать усилие, чтобы затянуть ремень на шее девочки. Могла ли быть эта сила сокрушительной и несущей смерть?

Ребята из класса Аси – слишком юные, чтобы быть многолетними серийным убийцами. Когда произошло первое, многих из них даже на свете не было. Мои одноклассники тоже не слишком подходили. Впервые маньяк объявился, когда мне было лет семь, ребятам соответственно тоже, вряд ли тогда они были на это способны.

Нет, убийце явно около сорока или больше, вряд ли первое убийство он совершил раньше двадцати, учитывая, что первые жертвы были даже старше. И он точно из своих. Он хорошо знал своих жертв. Он тщательно выбирал момент, готовился к преступлениям, возможно даже следил за девушками. Интересно, полиция проверяла их последние контакты? С кем виделись эти девушки? Где бывали? Кто последним их видел?

С кем и где проводила время Ася? Кто ей звонил? Как она оказалась на поле? Надо будет расспросить обо всем Полину, надеюсь, она найдёт в себе силы ответить и рассказать мне все, что знает.

Вероника была на нашем выпускном вечере. Именно там она встретила того, кто вскоре стал её палачом. За что он наказывал своих жертв? А главное, где он их спрятал?

Мои размышления прервал громкий крик. Мама Аси и Полины не могла сдержать слёз. Муж держит её под руки, пытаясь удержать. Ее горе было таким сильным, таким глубоким, что смотреть на это было невыносимо.

Её боль на мгновение стала общей болью. Я видела, как из глаз большинства людей потекли слёзы. Я сама поняла, что плачу, только когда горячие капли коснулись холодных щёк. Невозможно! Это невозможно. Я не могу поверить, что всё это происходит на самом деле. Хочется закрыть глаза, а открыв их понять, что всё это был только сон. Но так не бывает.

Всё закончилось. Ко мне подходит Полина, и я обнимаю её, я не знаю, что сказать. Не знаю, чем ей помочь. И пока мы стоим вот так, обнявшись, я вдруг понимаю, что этот кошмар не кончится, пока чудовище на свободе. Кто-то должен его найти. И если мои сны так сильно с ним связаны, может, это под силу только мне. Может, моё предназначение в том, чтобы избавить наш город от зла? Я снова смотрю по сторонам. Кто бы ты ни был и где бы ты ни прятался, я тебя найду. Я тебя обязательно найду, чего бы мне это ни стоило.

Я решила начать с поля. Ведь там нашли Асю. И именно там мы нашли телефон Вероники. Было в этом месте что-то неподдающееся объяснению, что-то скрытое от людских глаз. Меня с детства тянуло на это поле как магнитом. Может, и убийца чувствовал то же самое.

Поле простиралось до самого горизонта. С одной его стороны был ручей, с другой – небольшой лесок, от городка оно тянулось куда-то далеко, где проходила дорога. Чтобы обойти его, мне понадобится не один день, но меня это не пугало. Я уверена, что найду то, что влечёт сюда зверя. Возможно, где-то здесь его логово.

Эта мысль возникла ещё в то время, когда исчезла Вероника. Он тащил её по полю, когда она обронила телефон. Здесь высокая трава, вечером было темно, и из городка ничего не видно. Он мог не бояться, что его увидят, а на телефон просто не обратил внимания. Он нёс её по тропе вдоль ручья. Впрочем, может она шла с ним сама. Я двинулись по тропе, внимательно смотрела по сторонам, под ноги и на ручей, выискивая, за что зацепиться взглядом, я пыталась стать хищником и искала себе логово.

Я чувствую на себе чей-то взгляд и вспоминаю, что нет, я не хищник, я жертва. Он ищет меня. Он уже за спиной. Я чувствую, как холодеют мои руки. Я хочу кричать, но не могу. Хочу бежать, но ноги отказываются меня слушать. Страх. Вот что чувствует жертва. Всепоглощающий страх. Я не могу сопротивляться.

– Соня, подожди.

Галлюцинации? Или кто-то позвал меня по имени.

– Соня! Это мы. Обернись!

Я медленно поворачиваюсь. Меня догоняют Дэн, Полина и Мишель. Я чувствую, как к моим ногам возвращается жизнь, как теплеют пальцы, а горло больше не сжимает ледяная рука. Это не он. Это мои друзья. Зверь ещё не знает, что я ищу его логово. Он далеко, пьёт чай, сидя у себя дома возле камина, или читает сегодняшнюю газету, или принимает душ, а может, выбирает новую жертву. Но сегодня это не я.

– Что ты здесь делаешь? – Дэн смотрит хмуро и настороженно. – Гуляешь одна, когда снова объявился маньяк?

– Я не гуляю. – Отвечаю коротко, не хочу объяснять, что я здесь делаю на самом деле. Они не поймут или сочтут сумасшедшей, мне и самой-то кажется, что я сошла с ума. Самой искать маньяка, которого годами ищет полиция? Под силу ли мне это? Не знаю.

– А что же ты тогда здесь делаешь? – Полина злится, я вижу, она переживает за меня. Её глаза полны отчаяния, но она прячет его за маской злости. Её сестру убили, а подруга не понимает опасности.

– Я думаю.

– О чем тут можно думать? Я видел, как ты испугалась нас. Неужели нельзя подумать в своей комнате? – Мишель тоже сердится.

– И тебе привет! Я не так представляла нашу первую встречу спустя столько лет. Как минимум ты должен был броситься в мои объятия и со слезами на глазах рассказать, как ты любил меня все эти годы. – Мою шутку не оценили, я и не ждала этого, просто хотела успокоиться и убедиться, что мой голос не дрожит.

– Здравствуй, Софья, – Мишель серьёзен как никогда. – Я смотрю, ты совсем не поумнела за эти годы. Почему ты одна здесь в такое время?

– Я думаю, – повторила я, тоже начиная сердиться. Зачем вести все эти разговоры? Им пора домой, а мне пора продолжить поиски.

– А вы что здесь делаете?

– Тебя ищем, твоя мама сказала, что ты ушла в библиотеку. – Полина смотрит на ручей. – Но я знала, что ты здесь. Потому что в библиотеку ты отродясь не ходила, я даже не уверена, что ты знаешь, где она находится.

– Знаю, – буркнула я, злясь на свою предсказуемость. – Мне пора.

– Ты куда? – Денис непонимающе посмотрел на меня.

– В библиотеку. – И двинулась дальше вдоль ручья.

– Она в другой стороне. – Денис все ещё не понимает, что происходит.

– Там нет нужной мне книги. – Я решаю закончить бесполезный разговор. Признаться в своих намерениях – значит признать свою умственную несостоятельность. Но и поворачивать я не намерена – поле слишком длинное, чтобы терять даже один день. Хищник не дремлет. И я его найду. Надеюсь, раньше, чем он меня.

– Мы с тобой.

– Куда?

– В библиотеку!

– Соня, честно расскажи, куда ты собралась. Обещаю, что помогу тебе, чтобы ты не задумала. – Дэн серьёзен. Полина с Мишелем тоже.

– Ты думаешь, он прячет их на поле? – Я удивлённо смотрю на подругу.

– Мне тоже так кажется. И он просто не успел спрятать Асю, что-то помешало ему, и она осталась лежать здесь.

– Они тоже где-то здесь. Может быть, даже совсем рядом. Он хорошо их спрятал, но я их найду. – Мой голос звучит резко, но я не хочу никого не обидеть. Просто мои чувства переполняют меня. Я настроена решительно и не хочу слушать разумные доводы, просто не хочу.

– Знаешь, я пойду с тобой. Мы все пойдём с тобой. Правда? – Дэн и Мишель кивают.

– С чего ты решила начать? – Я объяснила, что я думаю о том дне, когда исчезла Вероника.

– Ну что ж, давайте искать. Ищем все, что кажется необычным, непривычным или просто не таким, как должно быть. Возможно, он где-то их закопал, или где-то в лесу есть пещера. Это было так давно, у него было полно времени, чтобы все почистить и убрать следы. Но, может, он что-то не заметил и оставил нам зацепку.