— Ты че дура что ли?! — Ксения почти что покрутила пальцем у виска. — Если бабушка узнает, она меня к гинекологу потащит! Ты че?

А говорила совсем обратное… Ладно, это не мое дело.

— Мне Женька сам все рассказал.

— Ой, дурак! Ты его больше слушай, ага! Он тебе и не такое расскажет! — Ксюша посмотрела себе под ноги. — Дурак. Прикинь, он мне еще такой грит, давай попробуем, ну ты че, а я ему, ты че, совсем что ли? Совсем ненормальный! — она снова весело рассмеялась, демонстрируя белоснежные зубы. — А он мне потом такой: а че такого — то? А я ему, а ниче, что бабушка моя узнает? Ой… Короче такой дурак.

Я постаралась их не слушать. Подняла глаза и увидела Сергея, который буквально не спускал с меня взгляда. Он стоял на том же месте и курил одну сигарету за другой. При этом выглядел спокойным, словно ничего не произошло.

Мы встретились глазами.

Сергей, как гора, которую невозможно сдвинуть с места. Сравнение так себе, и упор даже не на его рост, а скорее на характер.

Я лишь хмыкнула и демонстративно отвернулась, делая равнодушный вид.

А я ведь его любила. А он со мной… так…

Время прошло незаметно.

Я отошла на качелю, что стояла рядом с лавочкой, и, потихоньку раскачиваясь, полностью погрузилась в свои размышления. Книгу придется отложить… до лучших времен. То одно произойдет, то другое. Не до писательства становится.

Дождь пытался еще раз накрыть нас с головой, но с неба упало все несколько капель, и тучи нехотя начали расходиться. Было все еще холодно, и я куталась в свою куртку, иногда посматривая на свои окна.

Мать их прикрыла. В квартире невыносимый холод.

Завтра принесут пенсию. Радоваться бы, да нечему. Все деньги уйдут на многочисленные долги. Плюс наберем новые, чтобы дожить до новой “получки”. И так каждый день, из года в год.

Время шло к вечеру, и я даже начала радоваться, что в намеченный час Соня не подъехала на машине, как обещала. Да и Сергей свалил, когда понял, что ничего, кроме игнора, больше не получит.

Уехал на своей пресловутой иномарке, сверкая колесами.

У Валентины зазвонил мобильный.

— Соня подъезжает. Пошлите.

Мы спустились к подъезду, держа многочисленные подарки.

Кстати, пока такси ехало из города, Ксюша все же решила разыграть свою давнюю подругу, засунув большой воздушный шарик под кофту. За все это время она несколько раз сбегала домой переодеться. Хорошо, что баба Люда, ее бабушка по отцу, находилась у кого — то в гостях. Иначе бы внучка получила по полной за бесконечную беготню.

Я встала позади всей компании. И почувствовала себя довольно унизительно.

Меня — то никто так никогда не встречал из Кемерово. Обидно.

Даже Леша приехал из третьего микрорайона, чтобы встретиться с Соней.

И стоял вместе с нами, девчонками, и своими пацанами, которых он притащил с собою.

Серега Печененко, Артём Белокопытов… и еще кто — то. Всех не упомнишь.

— Сонька едет!

Такси с желтой шляпкой на крыше остановилось у подъезда. Из машины вышла высокая девушка шестнадцати лет с длинными темно — русыми волосами. В топе и мини — юбке. На ногах сверкали белоснежные босоножки.

Наряд как раз в такую погоду.

Господи, какая же она красивая! Стройная фигура, маленькая грудь, нормальные бедра… Не такие как у меня. Полные, привлекающие нездоровое внимание мимо проходящих мужчин.

Вся из себя красавица. Даже ноги стройные!

И почему я уродилась такой уродиной?

Настроение упало еще ниже. Хоть я и постаралась сделать радостную мину, внутри же все сжалось от боли и обиды.

Следом за Соней вышла ее мама, такая же худая дамочка в белом костюмчике, и со светлыми кудрявыми волосами.

Наши принялись обнимать свою давнюю подругу, попутно вручая ей подарки и шарики.

— О, ты беременна? — Соня заметила фальшивый живот у Ксюши.

Та рассмеялась, и, доставая шарик из — под кофты, вручила его Софье.

— Сюрприз!

— Спасибо, моя хорошая. — Они обнялись и чмокнули друг друга в щечки. — О, Тимоша! Я так рада тебя видеть! — к Соне подбежал маленький Тимофей Гурьевский и бросился обнимать свою двоюродную сестру. — Ты такой хорошенький! Вырос — то каким большим! На, держи, это тебе, — она вручила ему небольшой подарок, и Тима, громко визжа от радости, куда — то убежал.

— Все, все, хватит! Дайте моей дочери отдохнуть! — растолкала возбужденных детишек дамочка в белом костюме. — У вас впереди целый месяц! Еще не раз обнимитесь! Пошли, Сонечка. Нас уже бабушка ждет, — позвала она свою дочурку и направилась к подъезду, дверь которого уже любезно открыл ее брат, отец маленького Тимофея.

— Выходи скорее! Мы тебя будем ждать! — крикнули мы ей, и двинулись в сторону лавочки.

Соня зашла в подъезд, и двери за ней закрылись. Такси уехало.

Тимофей заскочил на крышу подвала, что был под окнами квартиры его бабушки, и постучал по окну.

Его бабушка, Валентина Гурьевская, уже накрыла настоящее застолье. Даже дедушка вернулся со своего огорода. На тот момент он еще был жив. Приехал на автобусе, так как свой старый мотоцикл с люлькой уже давно продал.

Когда в зале включили свет, мы увидели, как Соня сидит за шикарным столом, наполненным всякой едой, немного даже растерянная…

Окна квартиры Гурьевских как раз выходили во двор.

Наши просто не могли сидеть от возбуждения и радости. И бегали с места на место, не зная, как выразить свою радость.

Ксения полностью ушла в виртуальное общение, уткнувшись в телефон. Который взяла у меня. Свой сенсорный она уже давно посеяла. Тот мобильник, дорогой и навороченный, подарила ей мама на день рождения. Впервые за все четырнадцать лет, которые прогуляла, пока бабушка, ее свекровь, растила несчастную девочку у себя дома, на мизерную пенсию!

Валя сидела рядом с Ксюшей.

Мне пришлось сесть на корточки. Места свободного не нашлось.

И закурила, по привычке.

— Прекращай курить! — яростно воскликнула Халус, размахивая руками, так как табачный дым шел в ее сторону.

— Как там твой жених? — поинтересовался Трясейкин. Выглядело это как издевка, но я стерпела, не сказав ни слова. Мне почему — то хотелось думать, что со мной общаются только чтобы лишний раз посмеяться. Ведь нормального общения я не заслуживаю.

Я лишь посмотрела на Алексея пристальным взглядом.

Зачем кому — то знать о моей личной жизни? А даже если и расскажу, то мало того, что меня начнут массово высмеивать, да еще и расскажут всем кому не лень! Мне этого вовсе не хочется.

— Вы там шпили — вилли делаете, да? — продолжал Леша в том же духе.

Ну все. Соня приехала, теперь начинается концерт по заявкам. А как уедет, сразу же начнут бегать с просьбами поговорить и просить о помощи. Ничтожные малолетние лицемеры.

— А тебе — то какое дело? — грубо ответила я.

Происходящее начинало выводить меня из себя.

— Давай я тебя накрашу. Причешу. Придешь такая красивая на свидание… С макияжем. С красивой прической. А то ты ходишь как чуча! — заявила Валя, болтая ногами и держа в руках фотоаппарат.

— Тебе надо менять внешность, — поддержала ее Ксюша. — Пользоваться косметикой… Не ходить в штанах… В сандалиях с носками… — она кивнула на мои ноги, на секунду оторвавшись от мобильного.

В тот день я надела кроссовки, которые уже повидали не один год жизни. На новые не хватало денег. Как обычно.

Да и сандалии с носками я носила из — за постоянно потеющих ног. Потом эти сандалии хоть выжимай! Да и не приятно, когда ноги в них хлюпают, словно воды налили…

Да и в целом в те годы я выглядела не очень опрятно. Мама не позволяла мне стирать самой. Всю работу пыталась делать за меня. Типа я же на таблетках, нужен отдых. Лучше сиди за своим компьютером и печатай свои романы, — отвечала мне каждый раз, когда я пыталась самостоятельно что — то делать.

А потом же говорила, что я не способна.

И не поймешь человека, который постоянно жалуется на мою лень.

Когнитивный диссонанс, однако.