— Что, уже закупились? — нас на входе встретил Драный. Он уже вернулся к своей машине и курил, посматривая по сторонам.

— Ну да.

— Тогда поехали. Или вы еще куда — нибудь зайдете?

— Только в “Палату”. И потом — в Панфилово.

— Договорились. Садитесь.

Мы двинулись в сторону гипермаркета “Палата”.

В том году у нас еще была своя “Палата”. Только вот в Кемерово она была с красной вывеской, то у нас — с синей. В чем разница до сих пор не знаю. По сути это один и тот же гипермаркет. Может, дело в цене? Или в торговой площади? Понятия не имею. По крайней мере внутри я не была, пока мама с Аней ушли за продуктами. Я по привычке осталась в машине. Драный бегал туда — сюда, как заведенный. Опять же я думала о Сергее и на Федора Михайловича, как его полностью звали, мне было все равно. Он как — то боязливо посматривал в мою сторону. Я лишь усмехнулась, ничего не сказав.

— Слушай, Настюша, а ты чем занимаешься? То, что ты на инвалидности, ты уже говорила. А у тебя есть любимое занятие? Или дело всей жизни? Раз уж работать не судьба, — однажды в ходе телефонной беседы спросил Сергей.

— Ну… Я писатель. Пишу рассказы, — мне было неудобно в этом признаваться.

— Ох ты. И о чем?

— Ну… Про воскрешение исторических личностей. Мне это нравится. Правда!..

Он был очень удивлен.

— Я думал, ты там вяжешь, вышиваешь, рисуешь… Ну, занимаешься чисто женскими делами. А ты… писатель… Это очень необычно. Но… Я не думаю, что кто — то в нынешнее время читает книги. Я вот терпеть литературу не могу. Мне противны сами книги. Да и писатели тоже. И я думаю, может, тебе стоит заняться чем — то другим? Более… привычным, что ли…

— Зачем мне какое — то “привычное”, когда мне нравится это! — обиделась я.

— Насть, я не хотел тебя обидеть. Прости. Просто я высказал свое мнение. Хотя… Знаешь, ты бы могла написать неплохую историю про девушку, больную шизофренией. Вышла бы очень неплохая история! Было бы намного прикольнее!

— Но ты же не веришь, что я болею!..

— Насть, я верю. Правда! Потому что люблю тебя. Да, ты можешь говорить, что я ничтожество, раз не поддержал тебя в твоих начинаниях. Да, я несу полную хе…ню, но я пытаюсь быть искренним. Настоящим. Типа того!.. Просто… ты мне дорога, понимаешь? Ты уж прости за сопли, просто я еще не знаю, как можно выразиться иначе.

Получается, он врал? Разбрасывался пустыми словами?

Да — а, мужчинам и правда нет веры. А я вечно на что — то надеюсь… Глупая.

Мы ехали по дороге, когда мама с набитыми доверху пакетами вернулась в машину. За ней шла Аня, и у нее тоже были заняты руки. Они погрузили все свои сумки в автомобиль и двинулись дальше. Я смотрела, как город ускользает, а затем исчезает вдалеке. И едва сдержалась, чтобы не разреветься.

Кемерово разбило мне сердце.

1

Прошло два дня.

Середина июля. На улице стояла невыносимая жара.

У погоды таки появилось желание сменить свое настроение. Вчера весь день шел дождь, и большие ручьи текли по асфальту, заливая дороги полностью. Люди бежали в сандалиях и туфлях, намочив ноги. Большинство из них шли с зонтами в руках. Молодежь весело прыгали по лужам, кричали и громко смеялись. Остановка заполнилась теми, кто попал под ливень, в надежде укрыться.

Двор опустел.

Это такой небольшой пригорок, оставшийся после строительства пятиэтажного кирпичного здания, который превратился в подобие детской площадки. Качели, лавочки, скамейки, песочницы. Даже железный домик, которому уже сто лет!

Стол для игры в пинг понг, поставленный моим соседом, который ныне пьет как запойный алкаш на пару со своей подружкой.

Хотя столик этот уже давно убрали. Половина лавок развалились, но в тот год все оставалось на своих местах. Даже злополучная тарзанка!

Ее через пару месяцев отрезали возмущенные бабушки с нашего подъезда. Наняли какого — то левого мужика… Вечно им не угодишь!

Небольшая парковка перед домом, засыпанная гравием. Бесконечное число машин.

Оно и сейчас все так, хотя кажется, что что — то изменилось.

Да, изменилось. В нашем дворе не стало детей. В девятнадцатом году последние выросли и разъехались. Стало как — то тихо. Одиноко. Пусто.

Асфальт тут тоже разбит. Глубокие ямы. Грязь повсюду.

Клумбы, на котором постоянно высаживают цветы. Сейчас, конечно, все это забросили. Здоровья у людей не осталось.

Все такое красивое, цветущее. Прям благодать.

За двором идет частный сектор. Простоквашино.

Я любовалась опустевшим, залитым дождем и грязью, двором, и старалась не думать о последних событиях. Меня только что выпустили из больницы, и вернуться туда мне не очень — то хотелось.

По приезду, на следующий день, я вернула симку из раскладушки в новый телефон. Ни одного звонка. Ни одного сообщения. Пришлось поставить мобильник на зарядку, так как за время моего отсутствия он полностью разрядился.

На экране кнопочного телефона высветилась фотография моего знакомого. Мы с ним очень мало общались, а пока я находилась на лечении, он и вовсе удалил меня из друзей. Его страница под именем “Фараон Тутанхамон” мне по — прежнему была доступна, но писать не стала. У него есть девушка, и она может что — то заподозрить, а проблемы мне не нужны.

Фотографию я свистнула еще до Кемерово. Нравился он мне.

Кстати, его зовут Андрей. Он с Украины.

Еще добрая половина людей убрали меня из списка друзей. Но расстраиваться не стала. Я с ними практически не общалась. Это были просто страницы всяческих персонажей, коими я раньше увлекалась.

В тот год все поменялось, и все резко прекратилось.

Я целенаправленно искала людей со схожими интересами. Или хотя бы страницы с ролевиками. По типу “Флора из Винкс” или “Клод Фролло”. Прошел всего год, как мама подключила Интернет. Чтобы общалась.

В профиле было несколько сообщений. Но все они датировались четырнадцатым числом, июнем месяцем. Отвечать смысла уже не было — некоторые из них меня даже занесли в черный список.

За ради бога. Плакать не стану.

Я прокрутила страницу и хмыкнула. Ничего интересного. Стена была заполнена новыми сериями из нового сезона по феям Винкс. Иногда другими видео. Или даже музыкальными клипами. По типу Джигурды в кителе.

Я вышла из социальной сети и загрустила.

На компьютере хранились документы с черновиками книг. Но писать совершенно не хотелось.

Все это время я пыталась отвлечь себя от грустных мыслей. От мыслей о Сергее, которые буквально вгрызались в мой мозг и поедали мою душу, причиняя невыносимую боль.

Он так и не позвонил.

Весь день после приезда я ждала весточки от него, но опять… ничего. Все жду. А чего ждать? Если ушел человек, то нужно его отпустить.

На этот раз мамино “предсказание” не сбылось.

Да я ничего и предъявлять ей не стала. Тут моя промашка. Что я нашла себе ненадежного человека.

День сменился таким же скучным, безрадостным бременем.

Может, все — таки стоит заняться писательством? Хоть отвлекусь.

Ну и духота в комнате! Дай — ка открою окно.

Во дворе уже собрались люди. Бабушки на лавочке. Нашу компанию не видно. Ушли купаться, наверное.

Хочется выйти на улицу, но делать мне там одной совершенно нечего.

Вспомнился один небольшой диалог между мной и Сергеем. Когда мы были еще в баттлах, когда мне не хотелось принимать его чувства и предложения встречаться с ним. Мы сидели одни. Мама в тот день ушла, и Сергей не спускал с меня взгляда, стараясь запомнить каждую деталь моего образа: маленькие уши, волосы, выбившиеся из прически, красивые серо — зеленые глаза, которые были когда — то голубыми, маленький аккуратный нос, тонкие губы и щеки, слегка похожие на хомячьи. Широкий лоб, который я вечно прикрывала челкой. На тот момент она уже отросла, и мне было некомфортно, когда кто — то заострял на нем внимание.