- Вам тоже кажется, что дело плохо? - спросил Грин дрогнувшим голосом.

- Представьте себе, что где-то прольют катализатор. Появится топь. Мелкие животные разнесут катализатор по округе. А на ботинках автомобилистов комья грязи за какой-нибудь час могут проделать сорок миль. Сколько времени понадобится на то, чтобы провести полное лабораторное исследование, проверить результаты, выяснить, как ведет себя это вещество, если его мельчайшие частицы внести в сравнительно большое количество земли, как оно реагирует на химикаты, как влияют на него тепло, холод и прочее?

Грин покачал головой.

- Генерал, на такую работу потребуется несколько лет. Но я могу собрать своих лучших дипломников и получить приблизительные данные за восемь-десять часов.

Беренджер поднялся.

- Хорошо. Я сейчас же принимаюсь за дело, а там посмотрим.

Следующие восемь часов Беренджер провел в переговорах по междугородному телефону и беспокойных подсчетах. Он установил, что катализатор уже хранится на складах и в магазинах во всех уголках США. Восемь кораблей, груженных изрядным его количеством, направлялись к портам Европы, Азии, Африки и Южной Америки. Первый из этих кораблей должен был пришвартоваться в Лондоне через 12 часов. Никакого законного способа остановить погрузку и продажу как будто не существовало.

Когда эти восемь часов прошли, ему позвонил доктор Грин.

- Было бы очень хорошо, если бы вы сейчас же зашли в лабораторию.

Грин встретил Беренджера у входа, впустил его и запер дверь. У одного из длинных столов стояли три бледных молодых человека в белых халатах. Грин приступил к церемонии знакомства, но Беренджер перебил его:

- Что вы узнали?

- Результат перед вами, - сказал Грин и показал на несколько чашек, стоявших на столе. - Мы брали разные соотношения смеси и почвы, в одних случаях перемешивали их друг с другом, в иных - нет.

В каждой из стеклянных чашек была та же самая серо-коричневая жижа, которую Беренджер уже видел.

- Хуже того, - продолжал Грин, - мы разбавили катализатор водопроводной водой и полили землю. Смотрите - она изменилась точно так же, только немного медленнее.

Беренджер почувствовал, что его грудь стиснул железный обруч.

- А что на эту смесь действует?

Грин пожал плечами, откупорил пузырек с серной кислотой и осторожно полил ею жижу в одной из чашек. Жижа только вздулась с легким шипением. В другую чашку Грин подлил раствора едкого натра. Серо-коричневая масса слегка осела и потрескалась, а раствор остался стоять лужей на ее поверхности.

- А как насчет тепла и холода?

- Холод не действует никак. А при высокой температуре процесс идет в обратном направлении.

- Вы в этом уверены?

Вместо ответа Грин зажег горелку и направил пламя на поверхность одной из чашек. Вскоре серый цвет перешел в обычную окраску земли. Грин убрал горелку. Постепенно вещество снова посерело.

- Это потому, - объяснил Грин, - что сейчас нагрелся только верхний слой. Если вещество прокаливать в печи, обратного превращения не происходит.

Студенты стояли вокруг, потупив глаза, как будто их поймали на месте преступления.

- Нужно прекратить отгрузку, - сказал Грин.

Беренджер покачал головой.

- Я не имею на это полномочий.

- Обратитесь к тем, кто имеет. Почему вы не можете пойти прямо к президенту?

- По той же самой причине, по которой вы не можете просто пойти и убедить президента вашего собственного университетского совета. Чтобы от главы государства был какой-нибудь толк, он не должен слушать паникеров и ненормальных. Если кто-нибудь попытается попасть к президенту с этим делом, его выгонят в шею.

- Но ведь должны же мы что-нибудь сделать! - в отчаянии воскликнул Грин.

- Дайте-ка мне еще раз взглянуть на тот самый, первый образец, подумав, сказал Беренджер.

- Но зачем... - начал было Грин и умолк, поймав взгляд Беренджера, провел его в маленькую комнату и запер за собой дверь. - Вы хотели поговорить со мной наедине? Что вы придумали?

- Что будет, если мы сейчас разнесем эту грязь по университетскому городку?

Грин поперхнулся.

- Начнется реакция. Через некоторое время она охватит всю территорию.

- Сколько времени для этого понадобится?

- Зависит от того, насколько мелкий мы возьмем порошок. Но что толку?..

- Мы сможем превратить городок в море грязи?

- Да, - ответил Грин. - Но, генерал, этого нельзя делать!

- Ну, ладно, - сказал Беренджер, присел на табуретку и взглянул на часы. - Первый пароход пришвартуется в Лондоне примерно через три часа и пятьдесят четыре минуты. Мы можем решать проблему не спеша и рисковать всемирной катастрофой. Или же рискнуть здесь и сейчас!

Грин опустил глаза и тихо произнес:

- А как мы сможем это остановить?

- Если высокая температура действует, сможем, - мрачно ответил Беренджер. Грин кивнул.

- Понимаю.

В 4 часа утра Беренджер поднял по тревоге парашютные войска. В 5:00 он смог соединиться с начальником генерального штаба. Тот сначала слушал его, потом стал орать, но умолк и выслушал до конца.

К 5:30 люди были эвакуированы из всех зданий университета. В серых предрассветных сумерках сверкали огни фар. Полиция с трудом сдерживала репортеров, толпившихся на краю лужи, которая неуклонно расширялась, К 6:30 парашютисты перекрыли дороги. Слышался грохот - это рушились здания, когда под их фундаментами размягчалась земля. В 7:00 обо всем было доложено президенту, который возмутился и послал адъютантов прекратить это безобразие.

В 8:00 адъютанты вернулись к президенту с фотографиями, показаниями очевидцев и заявлением доктора Грина. Парашютисты докладывали, что пораженная зона расширяется со скоростью трех футов в час. На полях рапорта кто-то подсчитал карандашом, что это означает 72 фута в сутки. Генерал-лейтенант Лайелл Беренджер случайно, к счастью, оказавшийся на месте событий, в своем рапорте указывал, что движение транспорта через грязь невозможно, подчеркивал опасность возникновения новых очагов, неизбежность паники, обращал внимание на возможный политический резонанс от продажи за рубеж подобных химикатов и считал со всех точек зрения желательным принять немедленные решительные меры. Президент просмотрел фотографии и рапорты, пробежал список пароходов, груженных катализатором, еще раз перечитал рекомендации Беренджера и поглядел на начальника генерального штаба.

- Беренджеру можно верить?

- Мы всегда считали, что да.

В 8:34 было направлено срочное послание премьер-министру Англии. В 8:55 английские воинские части наперегонки с полицией неслись в лондонский порт.

К 9:00 были отданы распоряжения всем судам, находившимся в море, и военные корабли США бросились в погоню за одним из них, отказавшимся изменить курс.

В 9:25 Федеральное бюро расследований направило своих агентов по следам мелких партий катализатора.

В 9:40 в Чикаго началась паника. Она была вызвана сообщением перепуганного радиокомментатора о том, что "из штата Айова идет волна аннигиляции, распространяющаяся со сверхзвуковой скоростью".

К 9:55 войска и полиция закончили эвакуацию университета и прилегающей местности. Сообщения о грозящей опасности были направлены в столицы государств - членов НАТО, Москву и Токио.

10:00. Президент обратился по радио с посланием к нации. В этот момент первый бомбардировщик уже поднялся в воздух. Когда президент кончал свое выступление, ему сунули в руку записку. Он пробежал ее и объявил, что университет и его окрестности уничтожены взрывом водородной бомбы, который должен прекратить действие катализатора.

В 11:00 возбуждение в Пентагоне немного улеглось. Начальник генерального штаба долго расспрашивал Беренджера, а потом, устремив взгляд в пространство, заметил:

- Значит, теперь мы можем, если захотим, капнуть где угодно этой грязи, и через восемь часов там будет двадцатичетырехфутовая лужа. Это может доставить некоторые неприятности, особенно при растянутых коммуникациях, а?