– Например, во сколько ты сегодня заканчиваешь работать? – на этот вопрос ему ответили мурашки, которые и так покрывали меня с ног до головы, а теперь с удвоенной силой прокатились по всему телу. Нет, я не буду играть по твоим правилам. Я улыбнулась и покачала головой.

– И мы будем мило болтать, прогуливаясь по городу или сидя в каком-нибудь кафе, за один вечер узнав большую часть того, что хотим друг о друге? Так не интересно. Стандартно. Банально. Скучно.

Он чуть склонил голову вбок, с интересом и удивлением всматриваясь в мое лицо.

– У меня есть идея получше. Любишь играть? – продолжила я, а в его глазах блеснули дьявольские огоньки.

– Очень, – ответил он, хитро прищурившись.

– Тогда я придумаю правила, и мы обсудим их в понедельник. Скажем, в это же время, на этом же месте?

– Договорились, – мы одновременно сделали шаг в сторону и обошли друг друга, направляясь каждый по своим делам.

Разумеется, я не придумала все это сходу. Я знала, что он подойдет, и меньше всего хотела, чтобы наше общение началось по стандарту: знакомство, прогулки, свидания. Как ответить, чтобы предотвратить такой ход событий, я знала, а вот о том, что делать дальше, не имела ни малейшего представления. То, как легко он согласился, радовало и настораживало одновременно, но я предпочитала не вдаваться в размышления по этому поводу, а заняться делом.

Антон крепко спал рядом, обнимая меня рукой, а я никак не могла последовать его примеру, путаясь в ворохе собственных мыслей. Шли первые часы холодного воскресенья, сопровождавшиеся ливнем, бьющим по стеклу с грохотом, а я так ничего и не придумала. Я любила сильные дожди, поэтому решила проветрить свои мысли, выйдя на балкон. Попытка вылезти из постели не увенчалась успехом, стоило мне подвинуться, как рука Антона крепче прижала меня к себе. Даже во сне он боится отпускать меня. С трудом, я все же аккуратно выползла из-под его руки, вышла на балкон, открывая окно, и щелкнула зажигалкой, поджигая сигарету.

Шум дождя, ставший громче в несколько раз, успокаивающе ворвался в мои мысли как дым в легкие, и я наконец смогла нормально подумать. Я обозначила для себя несколько важных вещей.

Во-первых, мне не стоило бросаться в омут ненормальной безумной черной страсти, возникшей к незнакомому человеку; я буду сдерживать свои мысли, свои эмоции и свое тело до последнего, даже если это будет меня уничтожать. Стоит тормозить происходящее по максимуму, тянуть время, возможно, это пройдет, и я с облегчением вернусь к спокойной жизни с Антоном, осознав, что я просто не ценила свое счастье. Последнее представить сложно, я и тихая гавань – абсолютно противоположные понятия, но ведь все мы меняемся со временем, может, мне просто стоит подождать, и я поменяю свои взгляды на мир.

Во-вторых, даже если никаких отношений между нами не будет, все равно категорически нельзя появляться вместе с Дьяволом где-либо за пределами нашего бизнес-центра. Во всяком случае пока я не подумаю над тем, где это будет безопасно. Да и с Антоном не стоит гулять в людных местах, впрочем, мы этого почти не делаем, так как по будням он работает допоздна, а по выходным мы почти всегда у него, если я не шатаюсь где-то с друзьями. Опасность представляет не только, что Антон увидит меня с кем-то, но и то, что этот кто-то, являясь мне никем, увидит меня с Антоном. А еще друзья, родители, семья парня. Нет. Ни в коем случае.

В-третьих, мой Дьявол ни в коем случае не должен ничего обо мне знать. Или знать минимальную необходимую информацию. Ни фамилии, ни адреса, ни телефона. Ничего. Да и я сама не так уж много хочу о нем знать, так интересней. Даже имени не знать – вот это круто. Впрочем, имя все-таки в ближайшее время узнать придется, не могу же я кричать ему: «Эй, Дьявол!» или «Привет, моя доза».

Воплотить все задуманное не представлялось возможным. Ни капельки. Я ненавидела планы, но сейчас мне было необходимо придумать что-то, что хоть как-то поможет мне. И я придумала.

А потом раздался телефонный звонок.

– Привет, сестренка.

Тепло и свет будто наполнили меня изнутри, возвращая к жизни. Рома пришел в себя. Мой брат будет жить.

– Какое-то время не смогу ходить, придется долго восстанавливаться, но прогнозы вполне оптимистичные, – сказал Рома, когда я примчалась в больницу.

– Почему ты ничего не рассказал?

– Серега раскололся?

– Еще бы ему не расколоться. Так почему?

– Ты бы не оставила это просто так, обязательно бы сказала, что тоже хочешь в этом участвовать, я не мог потерять еще и тебя.

– А ты думаешь, что теперь я это оставлю?

– Алиса, ты не понимаешь, во что хочешь ввязаться.

– Уже ввязалась. Они чуть не убили тебя. И они не будут безнаказанно устраивать беспредел и дальше.

– Нет. Даже не думай.

– Уже поздно, Рома. Ты не сможешь меня отговорить.

– Ну почему ты такая упрямая? Я прошу тебя не лезть в это дело.

–Ты не заставишь меня закрыть глаза на тех, кто совершил это с тобой. Пожалуйста, отдыхай и скорее приходи в себя. Все будет в порядке.

Рома безнадежно покачал головой, но больше не стал меня отговаривать. За столько лет, проведенных вместе, он знал, нет ни единого шанса отговорить меня.

Осознание того, что сегодня я наверняка увижу Дьявола, не принесло никакого облегчения, наоборот, мое состояние стало в разы хуже, чем в те дни, когда я могла только гадать, встречу ли его. Внутри меня все сжималось, руки дрожали, мысли путались, я всерьез задумывалась о возможности нервного срыва.

«Что, если он не придет? Забудет? Не захочет? Будет смотреть из окна, на меня, идиотку, и, как обычно, ухмыляться. Хотя, из окон это место не видно, слишком много вокруг деревьев».

Но он пришел. В черной рубашке, с полностью расстегнутым черным пиджаком, он стоял, облокотившись на спинку лавочки, и курил. Слегка наклонив голову и прищурившись, смотрел в мою сторону и еле заметно улыбался, дожидаясь, когда я подойду.

– Привет, – сказал он и улыбнулся шире, а я еле сдерживалась, чтобы не выдать дрожь во всем теле.

– Присядем? – с трудом выдала я, обошла его и села на лавочку. Он встал напротив меня. Что ж, я была готова к тому, что он будет делать все по-своему. Я заставила себя посмотреть на него: все та же полуулыбка, все тот же взгляд в меня, все та же абсолютная уверенность в себе.

– В общем, слушай, – выдохнула я и продолжила, – начнем с простого. Каждый день мы можем задать друг другу только один вопрос. Отвечать можно только правду, соврать или сказать «не знаю» нельзя. Естественно, ложь это или нет, проверить невозможно, но так ведь не интересно?

– Согласен. Стоп, это был твой вопрос?

– Это был пример, как делать нельзя: подлавливать на мелочах и прочее в этом духе, это не считается. Врать нельзя, но можно отказаться отвечать на вопрос. Либо говоришь правду, либо отказываешься от ответа.

– И в чем тогда смысл? Ты можешь просто отказаться отвечать на все вопросы, – он вопросительно поднял брови.

– А в чем смысл мы сейчас придумаем. Например, по итогам недели, тот, кто не ответил на большее количество вопросов, проиграл, и должен… хм, вот здесь я застряла. Шоколадку? Косарь?

– На деньги? Серьезно? – он состроил гримасу, – мотивация неплохая, но банально. Я не играю на деньги с девушками.

– У меня нет других идей, давай, раз я придумала правила, ты придумай, на что играем. Что придумаешь, то и будет.

– Ладно, – на пару секунд он нахмурился, после чего его губы медленно растянулись в улыбке, а глаза сощурились еще сильнее, – на желание, – он сказал это тихо и таким голосом, от которого сердце с грохотом упало вниз. Нет, я не жертва, ты не будешь чувствовать себя хозяином всех ситуаций, даже не думай.

– Хорошо, – я усмехнулась, – только надо обозначить рамки…

– Ну нееет, это не интересно, – лениво протянул он, снова скорчив недовольное лицо.

– Условие только одно. Желание не должно быть таким, за которое нас могут арестовать или выгнать с работы. Например, если ты скажешь мне пройтись в трусах по территории или потрепать за щеку генерального директора или что-то подобное. Это единственное условие, – я прищурилась и посмотрела ему прямо в глаза.