— Вот, — он указал Туманнице на новое гнёздышко, достаточно большое, чтобы вместить её и троих котят. Он шагнул назад. «Кем бы она ни была раньше, сейчас она с бродягами. Нельзя забывать об этом», — подумал он, но никак не показал своих сомнений. Туманница благодарно кивнула и влезла на подстилку, чтобы примять мох лапами.

— Мам, а можно нам наружу? — спросила Клеверушка у королевы, и та решительно покачала головой. — Ну почему?! Мы уже большие! Ты нас всё никак не выпустишь!

— А мы можем гулять, сколько хотим, да, пап? — вторая из дочерей Туманницы, Корица, подняла глаза на отца.

— Лучше пока освоиться тут, — ответил ей Джереми. Кошечка повесила нос, но тут же нашла новое занятие.

— Ради небесной кошечки, Корица, не трогай чужих котят! Слезь с Тихони, — Туманница ловко схватила за шкирку дочь, и та запищала, как маленькая, в знак протеста. Тихоня лизнула примятые полоски на шерсти.

— Мне не больно, — на всякий случай сказал она. Канарейка приподнялась на подстилке и слегка ослабила объятья, так что Лопушок поспешил вылезти и пойти к старшим.

— Что за небесная кошечка? Ты про Звёздное племя? — спросила она у Туманницы. Крылатый сел в углу, наблюдая за королевами и малышами. «Неужели Канарейка сама не знает? Она ведь долгое время общалась с Биллом, — кот посмотрел в сторону выхода, только осознав, что Билла в лагере почти не видел эти два дня, только лишь утром спящим. — А может, он не доверял ей так, как она ему?»

— У бродяг немного иная вера, — серая поймала лапой Звёздочку и лизнула между ушек. Та стала кукситься, тоскливо поглядывая на новых знакомых, а Тихоня улыбнулась ей, а ответ. Туманница вздохнула. — Конечно, мало у кого эта вера есть…

Крылатый подумал о словах Одуванчика. Он говорил о вере бродяг немного. Так значит, это и есть то, во что верят самые адекватные из них? Небесная кошечка? Он смотрел, как Корица устраивается рядом с сестрой и матерью. У нее, в отличие от сестры, лапы были полностью чёрными, будто вымазались в чёрной луже. У Звёздочки были обычные грязно-трехцветные лапы, повторяющие окраску тела.

— Мышонок, ты где? — кот вздрогнул, услышав голос Джереми снова. Тот заглянул за подстилку. — Он снова спрятался. Вот проказник, а.

Туманница переглянулась с ним и подмигнула. Он шагнул к выходу и кивнул в ответ. Кошка заговорила немного громче.

— Как жалко. А я думала, расскажу его любимую историю о старшем небесном коте…

— Старшем? — серая голова высунулась откуда-то сбоку, и Крылатый с трудом удержался от улыбки. Мышонок перепрыгнул хвост Ночницы. — Расскажи!

— Мы тоже хотим! — пискнула Клеверушка, и Ночница глянула на Джереми. Тот усмехнулся.

— Не буду мешать. Пойду отчитаюсь передо Льдом.

— Зайдешь вечером помочь уложить детей? — спросила Туманница, и тот кивнул. После вышел, оставив за собой неприятный запах бродяг, уже навсегда поселившийся даже в детской.

Тихоня и Клеверушка уже устроились рядом с матерью, навострив ушки. Ночница лишь вздохнула. Тёмно-рыжий Лопушок тоже высунул голову, и королевам ничего не оставалось, кроме как смириться со сказками о чужой вере. Все замолкли, и Крылатый решил, что ничего плохого не произойдет. Он посмотрел на Туманницу, такую нежную со своими котятами. Он доверился ей и подошёл к выходу. Голос серой королевы — то есть, бродяги! — стал тише, мягче, и она подвернула лапки под себя, чтобы удобнее сидеть. Крылатый уловил только первые слова перед тем, как выйти под робкие солнечные лучики, греющие поляну. Почти пустой, но живой лагерь, умытый дождём, сверкал на свету, а позади в тёплой детской мурлыкал голос Туманницы.

— Давным-давно, когда на земле ещё не было ни одного кота…

Комментарий к Глава 56.

Неужели я это сделала….))

Соне спасибо за прекрасную технику писания главы!

Льем воду как небесные котики

========== Глава 57. ==========

— Эй, Крылатый.

Кошка мягко приземлилась напротив. Ему пришлось поднять голову: взгляд скользнул сперва по белой грудке, затем по черной шее, мордочке и наконец остановился на жгучих зелёных глазах. Крылатый недоумевал, отчего бродяга подсела к нему, но всё же решил ответить на её приветствие.

— Привет, Пролаза. С чего вдруг? — он не слишком заботился о вежливости. Много чести будет для этой кошки, которая давно получила в глазах Крылатого статус врага. Тем не менее, он был готов её выслушать: любые контакты с другими бродягами он старался сокращать, но уже знакомая кошка не была такой опасной, как казалось ему, поэтому кот надеялся узнать что-то полезное. В конце концов, он знал повадки Пролазы, да и в случае мог бы запросто от неё отбиться — на воинском испытании, помнится, он уже одолел её, и мог бы сделать это снова.

— Чего раскис? — она будто и не слышала полуязвительного вопроса, просто легла на бок спиной к ограде, чтобы видеть лагерь. В отличие от внезапного собеседника, бывшая Ветряная оставалась совершенно спокойна — только белый кончик её хвоста лениво качался из стороны в сторону. Крылатый следил за Пролазой краем глаза, но та была настроена мирно, что удивляло. Он на всякий случай убрал от неё хвост и обернул им лапы. Она продолжила: — А расскажи-ка мне, что у вас тут происходило интересного. Какие новости? И где твоя неугомонная Пшеничка, за которой ты по пятам ходишь? Она не из тех, кто отсиживается в убежище.

— Прости, но я не обязан ничего тебе рассказывать.

Он тоже осмотрелся — постоянная бдительность и настороженность успела войти в привычку всего за несколько дней. Крылатый старался быть начеку всегда, даже во сне. Бывало, ночью он резко вскидывал голову на малейший шорох, но то оказывался всего лишь кто-нибудь из соплеменников. Иногда заглядывал Волколап: он стоял на пороге несколько секунд, прислушиваясь к дыханию спящих, а после уходил. Но сейчас на поляне было тихо — лучики солнца мирно припекали шкуры сидящих снаружи котов, вокруг вились и жужжали мушки. Казалось, это обычные Зелёные Листья, такие же, как и всегда, а все эти коты — не захватчики и пленники, а одно большое племя. Коты возвращались с охоты и патрулей потихоньку, наполняя лагерь, как канавку наполняет дождевая вода. Если бы не повисшая в воздухе напряжённость, могло бы показаться, что все счастливы.

— Ой, нашёлся тоже гордый. Может, мне любопытно, а? Учитывая, что наши вроде не прирезали её, — фыркнула Пролаза, и Крылатому на миг захотелось придушить кошку собственными лапами. Она была подругой Пшеницы. Неужели ей совершенно наплевать?

— Нет её, и всё, — просто ответил он. Крылатому не хотелось знать, о чём думает навязчивая бродяга, но его мысли вернулись к сестре, о которой он вспоминал с утра. Какое-то время оба сидели молча.

— Что ж, бывает, — кошка пожала плечами, и Крылатый заметил, как её спокойный кончик хвоста вдруг дёрнулся в сторону. — Я думала, у вас нет других напастей, кроме нас. Конечно, после недавнего визита Молнезвёзда Ива что-то говорила про восстановленную справедливость и давнее отмщение, но я не слушала — может, про неё?

— Пролаза, тебе делать нечего?

— Ну да, — она пожала плечами, будто не замечая очевидного намёка, и слегка ухмыльнулась. Кот вздохнул. — Туча сказала, что принесёт еды на двоих, так что мне действительно нечего делать, кроме как болтать с одним из знакомых.

— Поболтала бы со своими друзьями, — предложил он. Разговор ему не нравился. Крылатый чувствовал, что его лапы всё сильнее напрягаются против его воли, а чувство недоверия и недовольства только возрастает. Он не хотел говорить с Пролазой. С другой стороны, подумал кот, она ведь давно влилась в ряды бродяг? Возможно, за вот таким вот непринуждённым (почти) разговором можно будет аккуратно что-нибудь выведать?

— Да ладно тебе. Небось, соскучился по мне и Туманнице за это время?

Вместо того, чтобы спросить у неё в ответ про племя — как он и собирался изначально — Крылатый развернул мысли в своей голове и ухватился за более разумные из них.

— А вы не скучали, потому что знали, что скоро свидимся?