— Эй, Крылатый! — крикнула она, и брат приподнял голову. — Айда поохотимся?

Он что-то быстро сказал Одноцвету и оставил его с котятами. Воитель, кстати, не растерялся, наоборот — начал что-то показывать малышкам. Крылатый же подошёл ближе.

— А с кем? — поинтересовался он. «Согласился!»

— С кем хочешь, — улыбнулась кошка. — Только без лекций, ладно? Просто поохотимся и повеселимся, как раньше!

— Хорошо, — он отвернулся, но Пшеница заметила улыбку на его морде. Правда, потом случилось непредвиденное — он позвал Рассвета и Волколапа.

— Эм… — начала было Пшеница, но тут её ткнула в бок Ночница, и золотистая наклонилась поближе к подруге.

— Слушай, я вижу, что тебе не по душе с ним ругаться, — зашептала королева. — Это твой шанс помириться!

— А если он не захочет? — в душе всколыхнулось раздражение на Рассвета и тут же улеглось.

— Захочет. Я же всё вижу. И Буревестник видит, что вам давно пора помириться. Пустяк ведь! Тем более, если верить рассказам Сизокрылой и Завитого, он мог спасти тебе жизнь.

Пшеница оглянулась на рыжего, и тот встретил на её взгляд, так что она резко посмотрела обратно на друзей.

— Давай, не бойся. Ты же Пшеница! Тебя ничто не возьмёт, — одобряюще похлопал хвостом по спине Буревестник. И кошка, полная решимости наравне со страхами, подошла к брату и Рассвету с его оруженосцем.

— Ну, куда пойдём? — Крылатый обвёл взглядом остальных. — Что насчёт двух ручьёв? Тас уже наверняка полно дичи.

— А что, давай! — живо отозвалась Пшеница, стараясь не смотреть на рыжего воина. Тот кивнул.

Они бежали парами по двое — Рассвет с оруженосцем и Пшеница с Крылатым. Конечно же, брат с сестрой были первыми: они синхронно двигали лапами, но Пшеница всё же вырвалась немного вперёд, так что, достигнув холмов рядом с местом охоты, она повалилась на траву и показала язык.

— Эй! — возмутился кот. — Вообще-то…

— Без лекций, мы договорились! — тут же оборвала его Пшеница. — Я просто хочу поохотиться. Мы ведь почти не общаемся, одни только споры и поучения остались!

— Но…

— Нет, нет, нет, — замотала головой она. — Пожалуйста! Всем этим займёмся завтра. Давай хотя бы один день ты проживёшь, не думая о прошлом или будущем? Просто займёшься чем-то простым вместе со мной, как раньше. Разве ты не скучаешь по тому времени?

Крылатый лёг рядом. Волколап и Рассвет были уже довольно близко, но затем рыжий остановился и стал что-то объяснять ученику.

— Вообще-то, о будущем и о прошлом думать надо, — возразил Крылатый, — но… Может, ты и права. Но это последний раз, когда я тебе поддаюсь! — тут же строго добавил он. — Ладно, сегодня я не буду напоминать тебе о миссии, которую можно было закончить уже…

— Крылатый!

— Ага, — он вздохнул. — Вообще-то, мне тоже иногда не хватает вот таких выходок с тобой. Правда… Нам не надо было отпроситься или вроде того? Охотничьи патрули уже возвращаются, а мы…

— Не-а, — Пшеница перекатилась на живот и села. — Просто спонтанная охота!

— Ну хорошо… — кажется, Крылатый был слегка озадачен, но потом его взгляд прояснился. Он окликнул Рассвета, и Пшеница с радостью заметила, что голубые глаза брата горят уже немного ярче. Да, ему явно не хватает гибкости. Подумать только, неужели он никогда не срывается просто так, спонтанно? Со скуки помереть можно!

— Готовы? — спросил палевый, и Волколап кивнул. Как-то незаметно управление охотой перешло к Крылатому, но никто не был против. — Давайте так: мы со стороны дальнего ручья, а вы с ближнего. Из долины никуда! Чтобы видеть друг друга.

— Хорошо, — Рассвет посмотрел на Пшеницу долгим взглядом, но затем обратился к оруженосцу. — Помнишь все приёмы?

— Да, — твёрдо кивнул котик. — Мне начинать?

— Давай, — воитель и ученик пошли к месту охоты. Крылатый поманил хвостом сестру, но это и не нужно было: она сама подскочила к нему в нетерпении.

Первую свою мышь она поймала ещё тогда, когда они тихо крались вдоль берега ручья. Крылатому досталась птица. А затем они оба заметили кролика, и небольшими усилиями он тоже отправился в кучку пойманной добычи.

— Рассвет! Мне кажется, хватит! — крикнул воин, когда они порыскали туда-сюда ещё немного. Из травы на той стороны ручьёв высунулась маленькая рыжая голова, рядом с которой торчали коричневые уши. Они что-то крикнули в ответ.

-…но! С…час!

— Чего он сказал? — непонимающе переспросила Пшеница.

— Ладно, сейчас, говорит, — Крылатый обернулся на кусты, где они спрятали дичь. — Пошли, отнесём это к слиянию ручьёв.

Пшеница взяла кролика на себя и пошла в знакомое место. Здесь два ручья соединялись и превращались в один, и ей всегда нравилось наблюдать за этим, так что она заглянула в русло с предвкушением.

Вот две струи воды сближаются, сходятся вместе. Вот они бегут совсем рядом и, наконец, с шумом и плеском врываются в единый широкий поток, смывая прибрежные травинки. Много-много мелких течений в этом ручье, все они переплетаются, сливаются и расходятся, журчат и переливаются, а сквозь них видно светлое дно. Пшеница положила кролика на землю. Она не могла оторвать глаз от воды. Здесь было так тихо… и прекрасно. Вокруг живого потока качались на ветерке зелёные травинки с сидящими в них одуванчиками, жужжали какие-то насекомые, тихо садились стрекозы. В такие моменты кошка больше всего радовалась тому, что родилась на пустошах, а не в душном лесу.

— Эй, ты идёшь? — знакомый голос заставил вздрогнуть, и она, не поднимая головы, потянулась за кроликом.

Остаток пути она не говорила с Рассветом, даже несмотря на то, что Волколап вовсю общался с Крылатым на этот раз. Она не могла найти слов, да и дичь во рту мешалась. Но на подходах к лагерю Крылатый забрал кролика, а Рассвет остановил Пшеницу.

— Погоди, — он поманил её хвостом, и она села у лагерной ограды немного поодаль от кота.

— Что?

— Мы можем поговорить?

— Да… конечно, давай, — кошка села на траву напротив рыжего, а сердце учащенно забилось.

— Я… ты, наверное, всё ещё злишься на меня, — он склонил голову. — Прости. Я просто хотел тебя защитить.

— Ого, — она немного смущённо подняла глаза. — Ну, вообще… Я тоже хотела помириться.

— Правда?

— Но это не значит, что ты прав! — вспыхнула она и тут же стихла. — Просто не хочу больше ругаться.

— Я тоже, — тёплый запах обнял Пшеницу, и она вздрогнула, когда к её боку прижался тёплый бок друга.

— Я…

— Ты знаешь, я, наверное, погорячился тогда, — снова заговорил кот. — Я просто не хотел тебя терять. Ведь одно Звёздное племя знает, когда мы можем погибнуть.

«А вот и не знает, — сердито подумала кошка. — Хотя… Я-то все равно не умру».

— Почему ты так говоришь? Я не собиралась умирать, — она посмотрела на Рассвета, едва сдерживая нежное урчание. Как хорошо!

— Знаешь, я уже терял близких, — тихо сказал он. Пшеница моргнула, но затем, мысленно перебрав родственников друга, поняла.

— Ты… про своего папу? Легкокрылка как-то рассказывала, что он погиб перед посвящением Морошки. Ты был учеником?

— Да, я был оруженосцем у одного хорошего кота, — задумчиво ответил он. — Мой отец тогда был со мной. Мы решили поохотиться возле полумостика — который сломан сейчас — и он упал в воду.

Пшеница чуть крепче прижалась к боку Рассвета, а он после небольшой паузы продолжил. Видно было, что эта тема для него не из лёгких.

— Я не умел плавать и побоялся лезть в озеро, но рядом никого не было. Я звал на помощь, но бежать к лагерю было уже поздно. Мой отец… Он просто утонул. Захлебнулся водой прямо у меня на глазах, а я ничего не сделал, чтобы спасти его, понимаешь? Я смотрел, как он тонет. Может быть, если бы я тогда побежал на пустоши, какой-нибудь патруль успел бы вытащить его. Но я не побежал. Я просто… не мог сдвинуться с места, понимаешь?

Рассвет замолчал и посмотрел вдаль. Пшеница же уставилась на свои лапы. Сейчас, когда она услышала от любимого то, что мучило его до сих пор, ей стало не по себе. Ведь он был прав в какой-то степени. Может, то, что она Избранница, не спасёт её? Что, если она когда-нибудь умрёт так же глупо, как и отец Рассвета? От таких мыслей на глаза стали наворачиваться слёзы. А что, если умрёт сам Рассвет?!