- Что за шкурка, словно позолоченная, а жир? Я оплакиваю каждую каплю падающую в огонь.

  - Огню тоже надо принести жертву.

  - Так так, значит, вы уже собрались в гости к Веельзевулу, ещё даже не успев добраться до Люцифера?

  Острые черты Гаята рассекла улыбка. Это было так необычно, что у меня, наверное, рот открылся от изумления. Впервые воин позволил себе расслабиться.

  - Откуда взялись здесь, в стране оборотней, осиновые рощи? - сменил я тему.

  - Я их и рассадил, за это волки до сих пор не могут меня простить. Чудо, что мы сумели добраться до этой рощи.

  - А Люцифер? Он знает об этом? Гаят задумчиво потёр свой лоб.

  - Думаю, знает. Ему нравиться дать жертве маленький шанс. Как кот любит порой поиграть с мышью, чтобы потом, с большим аппетитом, вонзить клыки в трепещущую плоть.

  Серые глаза воина потемнели. Воздух сгустился в лёгкое облако, колыхающееся в порывах ветра. Из этого туманного сгустка сформировалось что-то напоминающее руку, и, указало на запад. В ту же секунду всё исчезло, призрак растворился в пространстве, как и моё настроение. Сердце, свинцовым обручем, сдавило тревожное ожидание неизвестного будущего.

  Некоторое время мы сидели молча. Наконец, Гаят произнёс.

  - Люцифер знает, что мы идём, и ждёт нас, - добавил он, дотронувшись до своего шрама.

  В полной тишине, покончив с ужином, мы легли спать, и проспали до самого рассвета. Этой ночью нас больше никто не потревожил.

  Утро выдалось туманным и сырым. Взнуздав коней, мы поехали на запад. Тропинка вилась между замершими в неподвижности кустами. С деревьев, мокрых от росы, стекали за шиворот холодные ручейки.

  Прошло минут десять, мы продолжали двигаться дальше, и я уже начал надеяться, что удастся проскочить из рощи незамеченными, как вдруг на тропинку из-за кустов вышел высокий субъект в чёрном плаще и поднял руку. Не скрою, у меня дух перехватило от неожиданности.

  - А я думал вампиры ночные создания, обделывающие свои мерзкие дела в темноте, - тихо произнёс Гаят.

  - Только не те, кто служит Люциферу. А ты никак решил присоединиться к нам? Вернуться на службу к хозяину? Заметив невольное движение воина, вампир грозно нахмурился.

  - Не трогай меч, я знаю твоё искусство.

  И в тот же миг из кустов высыпало десятка два нетопырей. В их пустых глазах не было и тени разума, только отсветы телесного пожара, мучительной жажды, терзающей их гнилые внутренности. Но, на их руках и плечах вздувались бугры мышц всегда готовых к убийству. С этим приходилось считаться. Не обращая больше внимания на Гаята, вампир подошёл к Велесу.

  - Ты поедешь впереди. Так велел Люцифер. Не понимаю, что господин нашёл в тебе, впрочем, это дело хозяйское.

  Вновь обратив взор на воина, он приказал нам сдать оружие. Секунду мне казалось, Гаят выхватит меч, и накажет наглеца. Вампир тоже так подумал, и, отступив назад, махнул рукой. Тут же над нашими головами засверкали топоры нетопырей.

  - Имей в виду, хозяин приказал доставить живым только старика, о вас он не сказал ничего.

  С вымученной улыбкой, Гаят вынул меч, и бросил его к ногам вампира. Клинок коснулся его кожи, и дымок горелого мяса поднялся вверх.

  Я думал тут нам и конец, но, оказалось, нетопырям такое обращение с командиром абсолютно безразлично. Зато глаза вампира загорелись неутолимой ненавистью.

  - Ты за это ответишь Гаят. Это тебе говорю я, Карелл. Тут он заметил мой клинок.

  - Откуда это у тебя? В тебе нет ни капли колдовства, жалкий раб. Где ты его украл?

  И как я не надеялся, что он хоть чуточку порежется, этого не случилось. Он заметил мой взгляд и расхохотался.

  - Думаешь, я не знаю что это такое? Давай проверим. Что будет, если я тебя оцарапаю этим мечом? - и он, хохоча, поднёс лезвие к моей груди.

  Признаюсь, в тот момент, когда я почувствовал холодное прикосновение клинка к своей коже, храбрость оставила меня. Я ощутил тот же ужас, что парализовал главаря наёмников, когда яд проник в его тело.

  Про себя я поклялся, что если и придётся ещё убивать, то делать я буду это быстро и без всякого удовольствия. Всё же, я нашёл в себе силы выказать своё отношение, касательно этого вопроса, и нашёл, что клятва не распространяется на нечисть.

  - Если останусь живым, ты, падаль, ответишь за нанесённое оскорбление, - произнёс я, при этом, подумав, что данное утверждение звучит несколько пафосным.

  - На это и не надейся, - и он отошёл в сторону, больше не удостоив меня вниманием.

  Действительно, это походило на пустой трёп, а он, похоже, не верил ни в какие пророчества. Отдав приказ, вампир возглавил отряд, и мы направились дальше на запад.

  По дороге остановились только раз. В стороне от тропы раздавался чей-то приглушённый плач. Гаят, не смотря на пики и топоры, свернул в сторону. Я последовал за ним. Раздвинув кусты, мы остановились, как вкопанные. Под деревом лежало два трупа. Маленькая девочка сидела на земле, и своей крохотной ручонкой дёргала платье молодой женщины, при этом громко плача. Шея и руки её матери были прокусаны во многих местах, женщина была совершенно обескровлена.

  Из-за куста вышел Карелл. Увидев девочку, он нахмурился, но ничего не сказал. Гаят, подъехав, поднял девочку на руки, и укутал своим плащом.

  - Твои головорезы совсем озверели, или может быть, и ты принимал в этом участие?

  Глаза Карелла загорелись мрачной яростью. С минуту длился поединок взглядов.