Кулак глубоко вошёл в подвздошье, Басаврюк охнул и согнулся. Теперь он был вровень со мной.

  - Больно? Да?

  Оглушительная пощёчина прозвенела в наступившей тишине.

  - Обидно? Да?

  Демон взмахнул мечом. Моя нога взметнулась и с хрустом обрушилась между ног.

  - Боольно. Да, - с глубоким удовлетворением произнёс я.

  - Напрасно ты их отрастил.

  - Жора, хватит, нам пора.

  - Как? Уже? Да я только начал. Хрррр. Но ладно, не будем искушать зрителей.

  Ухватив золотую цепь, я сорвал её с бычьей шеи. Камень был мой. Басаврюк, с округлившимися глазами, рухнул на помост. В толпе, ребёнок громко заливался смехом на руках у насмерть перепуганной матери.

  У ворот снова поднялась возня. Потрясённые демоны подались назад, и огромная толпа орущих гномов, махая в воздухе топорами, ворвалась в замок. Впереди всех тенью скользил волк. Лана нашла меня.

  Что это был за праздник! Словами не передать. Все кричали и веселились, людская толпа громко вопила здравицу, как недавно требовала казни. Из подвалов выкатили огромные бочки пива, и тут такое началось. Даже Басаврюка решили оставить на сладкое, и, заковав в железо, уволокли в подземелье. Я настоял, чтобы его посадили в камеру с каменным полом.

  Всех остальных демонов, кого сумели изловить, ждал помост, не зря же его построили. Чтобы не видеть всего остального, я с друзьями уединился, и, как говорят женщины, наговорился всласть.

  Я взахлёб рассказывал наши приключения и слушал вдохновенные импровизации старого милого Велеса. В конце, Ральд пожал старику руку, и сказал, что никогда ещё ему не приходилось встречать более достойного человека, тем более из первых. Это был счастливый день.

  Всё хорошее всегда проходит быстро, не успеваешь даже порадоваться, как следует. Утром стало известно, что исчез Басаврюк, стража только руками разводила, как он это сделал - тайна за семью печатями. Не знаю почему, но я почувствовал облегчение, с его-то талантами хлопот не оберёшься, но нас, я надеюсь, здесь уже не будет, и то ладно. Оставаться в захваченном замке смысла не было, и тем же днём длинная вереница людей покинула замок.

  Преобразившиеся гномы шли ровным строем, сверкая на солнце блестящими доспехами. Ревели быки, едва таща за собой огромные телеги со скарбом, и бичи возниц со свистом рассекали воздух, подгоняя могучих животных. Суета кончилась, и каждый был занят своим делом. Детвора носилась кругом, сверкая босыми пятками. Встревоженные родители раздавали подзатыльники на право и на лево, несмотря свой ли это или чужой.

  Скрип, не смазанных колёс, прерывался насмешливым словом какого-нибудь ротозея, вечно чего-то жующего и держащего руки в карманах широченных штанов. Не мало не заботясь о своём имуществе, которого, впрочем, и нет, но зато внимательно следящего за чужим. Порою плеть отклонялась от своего прямого пути, и ротозей подскакивал на добрый аршин, оглашая окрестности отборными ругательствами. Однако связываться с возницами, счастливых обладателей преогромнейших кулаков, никто не решался, к тому же они имели скверный обычай держаться друг друга и недолюбливали дворовую челядь.

  Впереди обозов гордо шествовал огромный бык с красными глазами, и из ноздрей его вырывалось пламя вместе с густыми клубами чёрного дыма. Мы стояли на широкой террасе замка и глубоко вдыхали прозрачный чистый воздух, свободный от пыли.

  - А это что? - спросил я удивлённо, указуя пальцем на горы, где в небо по-прежнему устремлялись пять чёрных столбов пыли.

  - Тролли работают на своих рудниках, - спокойно произнёс Ральд, даже не посмотрев в сторону гор.

  - Но они же теперь свободны.

  - Конечно, свободны, они теперь работают для себя.

  - Неужели кому-то может нравиться подобная работа.

  Гном пожал плечами и закрутил пальцем свой длинный ус.

  - А почему нет. Пойми, по человеческим меркам мы живём очень долго, представь, что было бы с нами, не будь настоящего дела. Золото - это предлог, главное работа, занимающая всё время без остатка. Гномы тоже займутся делом, как только доберутся до родных лесов.

  - Ты соскучился по ним.

  - Меня в дрожь бросает от одной мысли, что скоро увижу деревья, вдохну их смолистый аромат. Нет, человек, тебе этого не понять. Лес - мой дом, там я счастлив.

  Я смотрел на гнома и пытался понять, что же в нём так изменилось. Та же чёрная борода, насупленные брови и тяжёлый взгляд суровых глаз. В приземистой фигуре, похожей на корень древнего дуба, жила сила, она буквально сочилась из него, подобно животворному соку, и жила своею жизнью, поддерживая окружающих его друзей. Но всё это было и раньше. Не знаю, свобода делает с нами удивительные вещи.

  Велес, Гаят и похожий на тень Карелл, тоже вышли на террасу и остановились немного в стороне. Они всё понимали, мои старые друзья. Пришло время прощаться. Ральд подошёл ко мне и крепко сжал руку.

  - Что ж, пора расставаться. Придёт время, и мы встретимся вновь, и будем вместе сражаться на тёмных рубежах. Помни друг, - произнёс он твёрдым голосом, - борьба ещё не окончена, расслабляться нельзя.

  Ральд обошёл всех нас и крепко пожал руку каждому. Подойдя снова ко мне, он остановился, и долго всматривался в моё лицо.

  - Прощай друг, - коротко произнёс он, и будто бы тень нашла на его глаза, прикрыв их, он махнул мне рукой и резко вышел с террасы.

  Некоторое время мы ещё стояли, наблюдая исчезающий вдалеке обоз и одинокую фигуру гнома, шагающего привычным уверенным шагом по широкому полевому тракту.