- Молодец Люцифер!

  - Вот за что я ненавижу зло!

  - Да. И этим приумножаешь его.

  - Только без философии.

  - А как же! Без неё никуда, эти люди умирают за чьи-то идеи и принципы.

  - Нет! Что это? - воскликнул я в отчаянии, - почему без приказа!

  Мы и опомниться не успели, как со стен градом посыпались стрелы, люди по собственной инициативе открыли ураганный огонь. Камнемёты со страшной силой выплёвывали огромные камни, способные обрушить любых колоссов, это было наше тайное оружие.

  Преисполненные отчаяния, поражённые, обескураженные стояли мы, наблюдая, как с безумной скоростью расстреливались драгоценные боеприпасы. Наконец люди угомонились, камни закончились. Я со страхом посмотрел вниз и замер в немом ужасе.

  - Что, что это? - едва смог вымолвить я, и вдруг ощутил страшную слабость.

  Ряды демонов, нетронутые стояли у стен, словно и не было никакой бомбардировки. Гнев медленной тягучей волной, поднимался к голове, обжигая разум желанием разрушать. Люди тоже поняли, что-то не так. Последний раз тренькнула тетива лука, и все стали недоумённо переглядываться.

  Вдруг громовой хохот разорвал тишину, и в нём было столько презрения, насмешки, что захотелось взвыть. Над полем поднялось туманное марево, и ряды демонов тихо растаяли. Духи, вшивые духи, выиграли войну, сделав нас всеобщим посмешищем.

  От мысли, что какой-нибудь беззубый маразматик демон будет надрывать животики, вспоминая этот день, сделалось совсем плохо, но поправить дела, было уже нечем. Оставалась последняя надежда.

  Ещё один огненный шар с сухим треском разорвался в стене, и она медленно осела. Двух вампиров сожгло на месте, облако пепла поднялось в воздух и подхваченное ветром рассеялось над полем. Гиганты неповоротливо зашевелились, и медленно двинулись вперёд. Земля затряслась от их поступи. В ту же секунду орды демонов с диким рёвом бросились на штурм крепости.

  - Огонь! - взревел я не своим голосом.

  И стены молчали. Напрасно Ральд орал, бегая по стенам от машины к машине. Люди замерли в оцепенении. С тихим стоном я сорвался и в ярости бросился вниз. Расталкивая людей, неповоротливые гномы зашевелились у камнемётов. На стене мелькнула тонкая фигура Ланы. На помощь гномам подоспели оборотни, и как раз вовремя, голова первого демона показалась над краем стен, и в эту минуту опрокинулись котлы кипящего свинца.

  Карелл чёрной тенью заплясал на стене, сея огненную смерть, и она смеялась из-под своего тёмного капюшона, вступив на трон всевластия.

  Жизнь ушла, уступив место смерти. Визг боли оглушил нас. На какую-то секунду в сердце шевельнулось что-то похожее на жалость. Но не на долго. Всё новые и новые демоны карабкались вверх, вот уже в ход пошли пики и топоры.

  Гиганты посылали электрические заряды, сжигавшие всё на своём пути. В огне гибли все, но никто уже не замечал этого, все бились за жизнь, отдавая богатую жатву ненасытной смерти.

  Кровь, смешиваясь с расплавленным свинцом, придавала ему багровый оттенок, и крепость плакала огненными слезами расплавленной крови. В разгар битвы из серых облаков стелящегося дыма вынырнули тучи крылатых демонов, возглавляемых Фра-Диаволо.

  В этот день эльфы обессмертили себя, посылая верную смерть на кончиках своих стрел. Стальные иглы вспарывали небо, находя жертвы, где бы они ни были. Тучи стрел взвились ввысь и тысячи демонов рухнули в жерло мясорубки. С хриплыми вскриками гномы обрушивали топоры, освобождая рвущуюся в жилах кровь. Живое, движущееся, превратилось в куски трепещущего мяса, копошащееся под бременем жизни. Смерть ликовала, получая тех, кто многие века были ей недоступны.

  Меч звенел у меня в руке. Временами я уже не замечал битвы, словно сотни, тысячи таких же битв слились у меня в памяти, и кровопролитные картины рассыпанных в пространстве столетий, объединились в единое месиво. Сталь, торжествуя, делала своё дело, упиваясь фейерверком кровавых брызг. Коварные мысли лезли в голову, закручивая реальность в невообразимом водовороте.

  Ани и ведьма надёжно укрытые, находились в безопасности, и это вселяло уголок спокойствия в метущейся в отчаянии душе. А есть ли вообще безопасное место? Не важно, нам этого дня не пережить.

  С всхлипывающим звуком меч погрузился в плоть, выдирая из недр её сопротивляющуюся жизнь. Вот она ухватилась за поющее в вожделении остриё, в напрасной попытке удержаться на краю хохочущей бездны. Чёрная сталь, чавкая, пожирала души, отравляя тленным привкусом вечного разложения, дёргающиеся в конвульсиях, немеющие туши демонов.

  Это была нескончаемая очередь в царство тьмы. В воображении предстал бог смерти. В его тонких чертах застыла улыбка вечного наслаждения, и скорбь бесконечного пресыщения мерцает тусклым светом в уставших от вечности глазах. Его рука поднимает хрустальный бокал полный человеческой крови, улыбка становится шире, предвкушая вкус пойманной в чашу жизни. Перстни унизывают его пальцы, и отсветы пламени играют в багровых рубинах, впитывая в себя чужую память. Торжествующе подносит он бокал к тонким губам и делает огромный глоток. Капли крови стекают по его мраморно белому подбородку. Кажется, всё.

  Всю жизнь мы идём к смерти, друзья мои, считайте, что я пришёл к финишу первым. Не плачьте, победителя провожают с честью.

  Меч зазвенел, возвращая меня в реальность. Звуки обрушились на меня, одновременно усталость сковала мускулы. Пытаясь выбрать хоть момент передышки, я бросился во внутренний двор, где раньше были одни склепы. Мне было необходимо хотя бы не много побыть одному.

  Однако, к своей досаде, там я застал Велеса в окружении павших духом людей. Он что-то говорил, и я подошёл ближе, чтобы услышать.

  - Помните, - грозно и внушительно говорил старик, - в один далеко не прекрасный день вы умрёте, и черви будут жрать ваше тело, - нашел, чем их утешить, - а душа будет стоять у врат в рай, и Пётр спросит, что сделали вы в жизни, и вы, понурив голову, отойдёте. Ваша поднятая рука бессильно опустится, ибо вы при жизни себя осудили, и будет страшно, неизвестность запылает алым пламенем, суля вечные терзания болью и совестью.