Более 20 лет назад, в ноябре 1995 г., в Москве произошла моя первая встреча с сокровищницей мировой культуры, родиной гениальных композиторов Арама Хачатуряна, Модеста Петровича Мусоргского, Сергея Васильевича Рахманинова и Петра Ильича Чайковского, великого оперного певца Федора Шаляпина; эпохальных писателей Николая Васильевича Гоголя, Александра Сергеевича Пушкина и графа Льва Николаевича Толстого; обладателей Нобелевской премии по литературе Бориса Леонидовича Пастернака и Михаила Александровича Шолохова; корифеев живописи Василия Кандинского, Марка Шагала и Ильи Ефимовича Репина. С момента этой встречи мне повезло бывать в России примерно по два раза в год: с целью проведения отборочных прослушиваний Международного вокального конкурса Competizione dell’Opera и по делам одного фортепианного конкурса. Поразив меня однажды, эта страна так и не отпустила меня – потомка балтийских немцев. Когда я был ребенком, бабушка Зигрид рассказывала о древней родине, прадедушке Эдуарде, служившем с 1913 по 1917 г. священником евангелической лютеранской церкви в немецкой общине в Санкт-Петербурге.

После того как в 2009 г. Владимир Путин, в то время председатель правительства РФ, стал гостем Оперного бала в Дрездене, мне открылись новые перспективы: возможность побывать в городах и регионах России, лично познакомиться с великим множеством характеров, составить более полный образ ее жителей. В результате чего я принял решение переехать в эту страну и начать новый этап моей творческой деятельности. (Только за последние девять лет я ездил в Россию более 500 раз.)

В моей книге не будет идти речь об идеологии или политике. Эта книга – чувственное, личное и сентиментальное видение России глазами человека, имеющего дипломы оперного певца, режиссера и культурного менеджера и мечтающего возводить «мосты культуры». Человека, который был бы счастлив, если бы читатели лучше поняли эту страну с ее многовековой культурой, важным элементом которой является сохранение православных ценностей. Я взялся за перо, чтобы разрушить предрассудки и восстановить доверие, я хочу помочь научиться любить Россию, понять русскую душу. Душу, о которой говорят, что она безгранично глубока. Я сам влюбился в эту страну, в ее людей, в ее богатую культуру. И для меня важно эту любовь проявлять и демонстрировать. Мой друг, уважаемый публицист и автор нескольких десятков книг, чье мастерство я ценю, помог мне воплотить задуманное.

Объездить Россию, впитать ее запахи, почувствовать гостеприимство и доброту ее жителей стоит каждому. Тот, кого она восхитила однажды, остается с этой страной навсегда. Я знаю много подобных примеров. Позвольте увлечь себя, проследуйте со мной в музеи и оперные театры, отели, церкви и монастыри, я приглашаю вас на экскурсию по истории России, по ее городам и деревням вплоть до самого большого пресного водоема Земли – озера Байкал. Но в первую очередь это будет путешествие в пока еще закрытые для чужих души и сердца людей, живущих в этой стране.

Конец февраля, улицы покрыты тонким слоем снега, крыши домов и дворцов как будто посыпаны сахарной пудрой. Несмотря на чудесную солнечную погоду, термометр около полудня показывает только минус 22 градуса. Петербуржцы невозмутимо относятся к такой погоде. Никто не выходит из дома без шапки, перчаток и теплого нижнего белья. Те, кто поездкам на автобусе, метро или такси предпочитает прогулки пешком, не забывают наносить на лицо толстый слой крема и дополнительно защищаются от холода шарфом. Нева, как и другие реки и каналы (их в городе 92), покрыта льдом. Там и здесь пешеходы сокращают путь и, не дожидаясь следующего моста, переходят реку по льду. Доказательства его прочности – огромные ледяные глыбы у берегов. Время от времени можно наткнуться на любителей зимней рыбалки, которые большим железным буром делают лунки в замерзшей воде. Иногда им приходится ждать полдня, прежде чем рыба клюнет на крючок. Это занятие сильных мужчин. Ссутулившись, они пристально смотрят на кусочек пластика или перо, которые, если кто-то попался на крючок, подают сигнал. Снова и снова приходится убирать куски льда, грозящие закрыть лунки. Для надежности некоторые держат наготове спайки, они особенно важны весной, когда лед становится совсем тонким и рыбаки часто проваливаются. Вбитые в кромку льда железные гвозди могут помочь выбраться из холодной воды. Но к сожалению, смертельные случаи случаются не так редко. Несколько лет назад на Ладожском озере беда настигла шестерых неосторожных рыбаков, они утонули, когда их машина провалилась под лед.

Размышляя о трагичности их судеб, я дохожу до Литейного проспекта. Он назван так по находившемуся здесь с 1711 по 1851 г. литейно-пушечному двору. К середине XIX в. на улице появились большие административные здания. Еще пара шагов, и я попадаю на Кирочную улицу, название которой произошло от расположенной здесь кирхи – Анненкирхе (церковь Святой Анны). Каждый раз, когда я бываю в этом замечательном городе, меня тянет именно сюда, поближе к зданию под номером 8, где начиная с XVIII в. возвышается церковь Святой Анны, лютеранская церковь в классическом стиле. Выходящий на Фурштатскую улицу северный фасад исполнен в виде полукруглой ротонды с колоннами ионического ордера, увенчанной небольшим куполом на шестигранном барабане. Выходящий на Кирочную южный фасад представляет собой пилястровый портик и тоже пышно украшен. В 1775–1779 гг. церковь была возведена придворным архитектором Георгом Фельтеном на месте сгоревшей деревянной церкви, построенной в 1735–1740 гг. по проекту знаменитого архитектора Петербурга Петра Еропкина. Деньги на постройку выделила императрица Анна Иоанновна. 26 октября 1740 г. храм был освящен в честь святой Анны, покровительницы императрицы. Именно сюда в 1913 г. 23-м пастором общины, существующей с 1722 г., был приглашен мой прадедушка Эдуард Август Маасс. Сам приход возник еще в 1704 г. в деревянном здании в Петропавловской крепости. Таким образом, этой церкви принадлежит честь быть первой лютеранской церковью в городе, основанном годом ранее.

Еще ни разу за все годы мне не удавалось проникнуть в покрашенное зеленой краской, находящееся все время на замке здание. Сегодня – невероятное везение. После долгих звонков дверь открывает церковный служитель, и мы заходим внутрь. Глаза постепенно привыкают к темноте, и я вижу то, что приводит меня в ужас: с черных, закоптелых стен осыпается штукатурка. Я нахожусь в центре пожарища, плачевное состояние интерьера церкви не видно снаружи. И все же на столе у входа лежат Библия и изображения Мартина Лютера, которые говорят о том, что приход действует.

Меня подводят к доске с именами пасторов. Сердце колотится, когда я разбираю имя прадедушки, написанное кириллицей. Мне показывают пожелтевшие фотографии, которые рассказывают о былом великолепии церкви и переносят во времена моего предка. Кажется, что я слышу, как прадедушка читает проповедь у алтаря, который украшает икона Вознесения Господня, принадлежавшая портретисту царской семьи, хранителю картинной галереи Эрмитажа Эрнсту Карловичу Липгарту. После молитвы «Отче наш» раздаются звуки короля инструментов органа, установленного в 1850 г. известной во всем мире фирмой из Людвигсбурга «Э. Ф. Валькер».

Церковь вмещает 1500 верующих. К началу XX в. приход прадедушки насчитывал около 12000 человек. Среди них – исповедующие протестантизм молодые девушки из знатных семей из основанного в XIX в. в Санкт-Петербурге Смольного института благородных девиц. Смольный институт – первое образовательное учреждение для женщин – до 1917 г. находился под охраной царицы, в нем девушек учили иностранным языкам и правилам поведения, готовили к жизни в высшем обществе и к «карьере» придворных дам. К общине церкви Святой Анны относились также архитектор Фельтен, художник Карл Брюллов, знаменитая семья ювелира Петера Карла Фаберже и изучавший коренное население Новой Гвинеи Миклухо-Маклай, именем которого назван Институт этнологии и антропологии РАН.