Мы все подошли к ней и стали корчить гримасы.

– Майк, тебя не видно, – сказал я.

– А может оно и не нужно, – продолжал он портить настроение как себе, так и всем нам.

Эмма мельком глянула на тяжеловеса, из-за чего он вздохнул и все-таки встал правильно, чтобы всех нас можно было разглядеть на экране телефона. Отлично! Это будет супер-фотка для Instagram!

– Раз! Два! Три-и-и-и! – посчитала Вероника и нажала на кнопку селфи-палки.

Я проснулся от холода. Открыв резко глаза, я осознал, что нахожусь в каком-то темном месте. Сейчас ночь? Что случилось? Может быть я в вытрезвителе? Да нет, я точно пил немного. И все же, где я нахожусь? Тут так тихо. Как же непривычно после того шума на вечеринке Криса.

Что это за место? Повсюду я вижу черные стеклянные квадраты! Вожу пальцами по полу и стене и ощущаю холодное стекло.

Осматриваю себя. Разве я в это был одет на вечеринке Криса? Сейчас на мне классический черный костюм с белой рубашкой и красным шелковым галстуком. Еще я обут в строгие черные ботинки. Это не моя одежда! И обувь тоже!

Мне становится страшно. Что за черт тут происходит? Дыхание ускорилось. Так, спокойно, спокойно, Дэвид. Наверное, это какой-то официальный праздник. Я ведь планировал поехать в какой-то клуб с дресс-кодом? Нет, я же терпеть не могу клубы!

Как я здесь оказался? Вспоминай, идиот! У тебя же прекрасная память.

Нахожу в себе силы и встаю на пол и поворачиваюсь.

– Дэвид? – услышал я возле себя испуганный голос Эммы.

Она съежилась, прислонившись к углу и вся дрожит. Эмма одета в бордовый костюм словно из пятидесятых годов прошлого века. Она не отпускает взгляд с другого конца места, где мы находимся. Я оборачиваюсь и вижу шестерых официально, как мы с Эммой, одетых наших ребят с вечеринки Криса. Они лежат на холодном, как лед, полу и начинают просыпаться.

От моего голоса проснулись все, кто находится в этой черной стеклянной комнате. Возникает поток вопросов от разных голосов «Где я?», «Что происходит?», «Какого хрена?», «Что это на мне?».

Мне страшно, я стараюсь глубоко дышать и мысленно проговаривать молитву. Дэвид подходит ко мне и обнимает. Мне становится немного легче. Слава богу, что я здесь не одна!

– Все хорошо, Эмма, – заботливо произнес он и стал поглаживать мою спину, чтобы меня успокоить.

Я осматриваю темную комнату, в которой мы находимся – она вряд ли находится в доме Криса. Хотя может быть какое-то его секретное место? У Криса такой большой особняк, что теоретически это вполне реально. А может это чей-то розыгрыш? Мигель же тот еще любитель повеселиться. Но как мы все сюда попали? Почему на нас абсолютно другая одежда?

Так, что последнее я помню? Крис произносил речь, он благодарил нас за то, что приехали. Потом все начали чокаться бокалами. Затем Вероника предложила всем сфотографироваться: она достала селфи-палку, вставила в нее телефон, начала отсчитывать, нажала кнопку, а потом… словно пустота! Я ничего не могу вспомнить! Абсолютно ничего!

– Вероника? – спросил Сэм, подбегая к своей девушке. – Ты в порядке?

Он обнял ее и стал успокаивать ее. Не представляю, каково Веронике, учитывая, что она паникует порой из-за всяких внезапных мелочей: у нее может начаться паническая атака лишь из-за простого, но внезапного вопроса от преподавателя.

– Что за черт! – громко крикнул Майк, из-за чего я вздрогнула. – Это ты, Крис, привез нас сюда?!

– Какое загадочное место, – заинтересованно произнес Мигель, осматривая место, где мы находимся, – небольшая кубическая комната, сделанная из квадратных черных стекол размером с обычную плазму. А может эти стекла и есть те самые телевизоры, как в одной серии «Черного зеркала»?

Как Мигель в такой ситуации может так спокойно говорить? Может это действительно была его идея нас сюда притащить? Но как он это все сделал?

– Тебе весело, да?! – набросился Майк на Мигеля. – Это какой-то твой очередной розыгрыш, недоносок?

– Майк, хватит, обвинять всех вокруг, – проворчала Кейт пьяным голосом. – Выглядит так, будто ты хочешь отвести от себя подозрения. Ты захотел устроить тайную оргию и похитил нас? – она посмеялась, – Эй, Мигель, а камеры тут твоей нет? Майку бы она сейчас пригодилась.

Я пытаюсь осознать, что происходит. Чувство, будто все это ненастоящее. Мы в одной комнате, одеты, как на балл и задаем вопросы, на которые не можем найти ответы.

– Что ты сказала?! – Майк ещё сильнее повысил голос. – У тебя совсем крыша поехала?!

– Да шучу я, – отнекивалась она, – ты просто такой смешной, когда сердишься. Собственно говоря, ты всегда смешной.

– Скажешь мне это еще раз и я тебе врежу!

– Эй, Майк, какого черта? – начал заступаться Крис за свою девушку.

– И ты, хвастун, тоже не раздражай меня, – пригрозил боксер.

– А ты не срывайся на всех, кого можно!

– Успокойтесь, ребята, пожалуйста! – с трудом прокричала я.

В комнате стало тихо, и я почувствовала небольшое облегчение.

– Мы все сейчас боимся и некоторые все еще пьяны. Давайте сделаем глубокий вдох, – успокаивала я всех, включая себя.

Майк сердито на меня посмотрел.

– Пожалуйста, – тихо обратилась я к нему.

Он закатил глаза, но все-таки набрал в легкие побольше воздуха, выполнив мою просьбу.

– Ребят, мы вместе, так что все в порядке, – сказал Крис. – Может кто-то понимает, как мы здесь оказались? Если это чья-то шутка, то пора уже прекратить это.

Ни один из нас не произнес ни слова: похоже, что нас действительно похитили, и мы точно находимся не в доме Криса. Вопросов было много, а ответов мало. Единственное, что меня успокаивало, так это то, что я была не одна.

– Не знаю, что тут произошло, но надели нас тут что надо, – довольно сказала Кейт, осматривая в отражении свой черный жакет, белую блузку и светлые брюки. – Только я бы надела босоножки на шпильках, а не эти балетки.

Видимо, Кейт, как и Мигель, не хотела показывать свой страх и решила сфокусировать на какой-то мелочи.

Я прекрасно помню, как была одета в простую обычную футболку и джинсы на вечеринке у Криса, а сейчас на мне черное длинное платье и черные туфли. Как я во всем этом оказалась?

– Ну, в майке мне было бы тут прохладно, – сказал Мигель, осматривая свой синий кардиган с голубой рубашкой и синими классическими брюками.

Этот весельчак то и дело поражает меня своей безмятежностью. Он все-таки что-то знает об этом месте?

Я осматриваю черную кубическую комнату, каждая сторона которого состоит из множества черных стеклянных квадратов: настолько все выглядит геометрически идеально, что делает это место действительно загадочным, как заметил Мигель. На секунду я вспоминаю фильм «Куб», в котором несколько персонажей попали в подобную комнату, только более светлую, и они решали математические задачи, а также избегали смертельных ловушек. А что если мы попали в подобное место? А что если нам нужно друг друга убить? То есть из этого места выйдет тот, кто последним останется в живых. Я вспоминаю все фильмы ужасов, которые мы смотрели вместе с Сэмом и мне становится все страшнее и страшнее. Одно дело, когда ты сидишь по ту сторону экрана и смеешься над глупыми поступками героев, а другое – когда оказываешься одним из них. А что если мы просто застряли здесь навсегда? Какому-то психу пришла в голову идея запихать восемь людей сюда, чтобы наблюдать, как они умирают от голода. Может случиться что угодно. Так, нужно глубоко дышать, как посоветовала Эмма. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Черт! Не получается. Меня охватывает паника – я начинаю плакать и кричать. Все плохо. Все очень плохо!

– Эй, эй, детка, я рядом, – успокаивает меня Сэм, одетый в коричневый джемпер с белыми брюками. – Все в порядке.

– Сэм, мне страшно. Как так случилось, что мы оказались здесь? Что за черт происходит? Мы веселились, хорошо проводили время, а потом я ничего не помню. Как может быть все в порядке? Мы одеты, как будто нас позвали на званый ужин. Мы не знаем, где мы вообще находимся. С нами могут сделать все, что угодно! Почему только я одна паникую? Почему никто ничего не помнит? Вы что, не понимаете, что мы можем скоро умереть?