– Сегодня в городе появится настоящий принц, а не этот белесый недоумок, – сказал Бранд и бесцеремонно оттолкнул стражника, дав дорогу остальным.
По закатанным серым асфальтом улицам туда-сюда сновали смуглые солдаты в натертых до блеска зеленых кирасах. Люди с интересом выглядывали из окон своих башен и смотрели вслед путникам. Ульверы не особо стесняли себя одеждой – они были одеты в легкие полупрозрачные одеяния, а некоторые женщины и вовсе обнажали грудь, украшенную различными узорами, нанесенными хной или золотой краской. Вивьена смущенно прятала глаза, ее щеки залил стыдливый румянец. Для нее такой откровенный вид ульверов был чем-то за гранью экзотики. Моран и Элерод, напротив, были в восторге от происходящего, не веря такому изобилию красоты вокруг себя.
Войдя в чертог Хогтенера, Белфард отметил, что он больше Зала Выбора примерно в три раза, но в отличие от места посвящения храмовников, мрачного и давящего, был наполнен легкостью и роскошной торжественностью. Лучи солнца, проникающие в пирамиду через многочисленные узкие оконца, попадали на широкие колонны из прозрачного горного хрусталя, наполняя помещение желтыми, фиолетовыми и зелеными переливами.
Крутая высокая каменная лестница вела к широкому постаменту из белого мрамора, на котором была расположена огромная статуя лежащей волчицы – Хун-Ульвюр, отлитая из бронзы. По легенде, она вскормила первого принца Ульвирвиги – Сиггурда, подарив ему власть над всеми людьми и животными на востоке. «В стае всегда должен быть вожак, обладающий безоговорочным авторитетом, но однажды найдется более молодой волк, способный бросить ему вызов», – говорят ульверы, тем самым отвергая любые попытки установить в стране принцип престолонаследия. Конечно же, вся эта история больше походила на сказку, однако точно известно, что примерно триста лет тому назад в эти земли явился молодой бессмертный по имени Сиггурд в сопровождении дикой волчицы и основал здесь первое поселение Ульвервагга, которое затем выросло в столицу Ульвирвиги. Сам первый вождь был убит спустя десять лет, став жертвой заговора близких друзей, а волчица, чье сердце после его смерти наполнилось горем, ушла в леса, и, согласно приданию, ее дух до сих пор бродит среди деревьев и своим устрашающим воем оберегает Ульвирлэндир от любого вторжения.
Подле статуи стоял золотой трон, украшенный опалами и рубинами, а его спинка была выполнена в виде ряда острых волчьих клыков. Сейчас с этого престола за Белфардом и его спутниками пристально наблюдал поразительно несуразный человек в идеально отполированных золотых доспехах. У него было астеническое вытянутое тело с выбеленной как слоновая кость кожей, впалые ало-красные глаза с болезненными черными кругами вокруг век, длинные и худые руки, висевшие едва ли не до самых колен, и спутанные бесцветные волосы, грязными клочьями спадавшие на плечи. Внешне Ивар напоминал огромного гиббона-альбиноса, но от его фигуры при этом разило угрозой и страхом, а в глазах отражалось что-то совсем недоброе, говорившее о том, что нести смерть для него привычное и любимое занятие. Он встал и необычно высоким голосом произнес:
– Кто пожаловал к Волчьему Принцу? Хельда и Бранд в окружении церковных свиней. Где моя армия, женщина?
– Твоя армия? – с презрением ответила Хельда. – У тебя не было никакой армии, а пока я сражалась с Орденом на западе, ты как последний трусливый шакал узурпировал власть за моей спиной.
– Ты хочешь оспорить мои права? – с кривой ухмылкой сказал Ивар.
– Мне это больше не нужно, хотя я получила бы огромное наслаждение, выпустив твои мерзкие кишки, – голос девушки дребезжал, отражаясь от высоких стен пирамиды. – Пришел час, когда истинный Волчий Принц вернет свое законное место. Ты еще не забыл, кто он?
Ивар провел своим наполненным кровью взглядом по присутствующим, не находя нужного ему человека.
– Ты смеешься надо мной, женщина? – со злобой сказал он. – Я не вижу здесь того, о ком ты говоришь.
– Я просто похорошел, красавчик, – отозвался Белфард. – Чего нельзя сказать о тебе.
– Узнаю этот голос, – утвердительно протянул Ивар. – Новое воплощение Сиггурда… Церковник, что пошел против своих во имя нашего спасения… Великий воин запада с волшебной кровью… Чужестранец, что заслужил титул принца, и едва не был коронован в первые короли Ульвирвиги… Ты просто грязный колдун, который убил истинного принца Магнуса и занял трон, который тебе никогда не должен был принадлежать – ни по праву рождения, ни по праву происхождения! Легко быть смелым, когда вместо холодной стали использовать черную магию.
– О, не переживай, я оставил сегодня свой волшебный посох дома, – смеясь, ответил Белфард. – Буду занимать трон по старинке, без шляпы и неожиданного появления голубей из рукава. Что до Магнуса – я трижды валил его на землю, и только когда он позвал в подмогу солдат, я продемонстрировал то, что могу сделать со своими врагами. А еще я не люблю, когда меня называют недоноском – я вышел на свет в срок и вырос в здорового лучезарного карапуза.
– Если ты и правда так решил, значит ты умрешь, – холодно отреагировал Ивар. – Хельда все еще твоя женщина?
– Сложно сказать, – нехотя сказал Белфард.
– Значит теперь будет моей, – затем его взгляд остановился на Виви. – Значит, эта теперь твоя?
– Сложно сказать, – повторил Белфард.
– Значит тоже будет моей.
– Ты бы хоть накрасился и причесался, сердцеед хренов, – язвительно отозвался Бранд. – А то меня от этой полигамной картины сейчас стошнит.
– Я уже молчу о том, друг, – поддержала его Хельда. – Что у него там, судя по слухам, ничего и не работает. Зачем тебе две женщины, Ивар, если ты не сможешь удовлетворить ни одну из них?
Чертог, тем временем, начал заполняться зрителями. Люди завороженно ожидали развязки событий. Некоторые показывали на Белфарда пальцем и что-то восхищенно шептали соседу на ухо.
– Ты пожалеешь о том, что сейчас произнес твой поганый рот! – взревел Ивар и быстрым шагом начал спускаться со ступеней, держа в руках кривой меч с глубокими зазубринами. – Сейчас я заставлю тебя станцевать, самозваный правитель.
«Ну вот, опять это дерьмо… Вечно приходится освежать этим ублюдкам память».
Белфард с металлическим звоном, эхом раскатившимся под сводом чертога, выхватил свой клинок и пошел ему на встречу. Он нырнул под меч Ивара и сбил его вниз с лестницы. Тот перекатился в бок и быстро отскочил, как раз в тот момент, когда Белфард обрушился сверху, пытаясь нанести смертельный удар. Он сделал несколько выпадов, но длина рук Ивара не позволяла ему приблизиться достаточно близко. Бывший храмовник разорвал дистанцию, повернул голову набок и сощурил глаза, пытаясь найти уязвимое место. Затем медленно пошел полукругом, закручивая вокруг альбиноса спираль и вновь пошел на сближение. Держа меч в одной руке острием вперед, он ринулся на соперника в полуприсяде. Тот взмахнул кривым лезвием, но слишком поздно – Белфард ранил его в бедро и попытался отпрыгнуть влево. Свободной рукой Ивар наотмашь ударил тыльной стороной ладони и, пригнувшись, схватился за рану. Белфард почувствовал во рту вкус крови – его нижняя губа была рассечена.
– Смотри-ка, кровь у тебя очень даже обычная, – пыхтя, произнес Ивар. – Значит и убить тебя вполне возможно.
– Как и тебя, – ответил Белфард и вновь ринулся в атаку, вращая в воздухе над головой мечом.
Ивар подставил защищенное доспехом плечо и блокировал широкий размашистый удар сверху. Белфард сцепил мечи в мельнице и попытался резким движением выбить клинок противника из рук, но недооценил силу Ивара. Тот сблизил мечи плотнее, схватил его за руку и лязгнул по шлему рукоятью. Белфард выронил меч, но сохранил ориентацию в пространстве и ответил сильным ударом кованного сапога по открывшейся ране на бедре. Ивар взвыл и вслепую ткнул зазубренным лезвием в воздух, но слишком медленно. Белфард кувыркнулся вперед, схватив с пола потерянный клинок и, по-кошачьи оттолкнувшись от пола, вложил силу в самое острие. Альбинос парировал выпад и инстинктивно контратаковал диагонально снизу. Белфард обошел его сбоку и, крутанувшись на месте, совершил опоясывающее движение прямо под нагрудником. Ивар завалился на бок, машинально вытянул меч перед собой, и, потеряв равновесие и разбросав внутренности в стороны, упал лицом в лужу собственной темно-красной крови. Его тело несколько раз содрогнулось и замерло.
