Пролог

Этот парень мне сразу не понравился. Было в нём что-то скользкое и холодное. Впрочем, я пришёл сюда не за ним. Меня интересовала его спутница. Такая молодая и гибкая с восхитительными формами. Её большие голубые глаза так наивно смотрели на этот жестокий мир. Тонкие руки, поднятые над головой, качались в такт однообразной музыки, идущей отовсюду. Приглушённый свет мелькание стробоскопа и заунывные ритмы погружали людей в транс. Как правило в наркотический. Скользкий извивался вокруг особы с голубыми глазами буквально уже лёжа на ней он тёрся об неё всем телом и не стесняясь щупал ей грудь. Всё бесполезно дружок. Тебе ничего не светит. Ты жив пока я отдыхаю, но стоит мне только встать как ты…

Пока я размышлял Скользкий ухватил девушку за талию и увлёк её к туалетам. Всё- таки не выдержал. Ну что ж сам виноват. Нельзя вот так нагло уводить мою добычу. Я уже давно нервничал, кидая взгляды вокруг что-то чуя. Не будем привлекать внимание окружающих хотя если здесь и сейчас случилось второе пришествие уверен, что толпа бы никак не отреагировала. Ну может кто-нибудь предложил ему раскуриться, а остальные и не заметили. Парочка скрылась из виду, но я не боялся потерять их. У меня был точный ориентир.

Около туалетов, как всегда, были очереди и туда он её не потащит. Здесь им точно ничего не обломиться. Все кабинки заняты. Здесь их нет. Растолкав народ я прошёл дальше по коридору. Вслед мне раздались ругательства, но я даже не обратил внимание. Сейчас меня интересовала только она. Моя голубоглазая нимфа. Я сразу влюбился в неё как увидел. Есть у меня бзик по поводу голубых глаз. Вот тянет и всё ничего не могу с собой поделать. И где же ты красотка? После туалетов начинался небольшой коридорчик, который оканчивался запасным выходом в переулок. Через него они и вышли. Может он заранее припарковал неподалёку машину и теперь заталкивает её туда? Надо поторопиться. Дверь был открыта, и я вывалился на улицу. После душной дискотеки городской воздух показался чистейшим воздухом Альп. Я огляделся и увидел метрах в ста впереди парочку, которая свернула в проулок. Они!

Через две минуты я уже сворачивал за ними. Вовремя. Он прижал девушку к стене нежно держа её одной рукой сзади за волосы, а другой обхватил за талию. Она уже мечтательно закатила глаза ожидая дальнейших действий Скользкого. И тут я окончательно понял, что мне не понравилось в Скользком. Конечно же как я не догадался сразу. Эти впалые глаза эта худоба и рваные движения. Передо мной стоял вампир в крайней степени возбуждения готовый прокусить голубоглазой девушке шею. Увидев меня, он оскалился, обнажив клыки и зашипел. Бросив свою жертву, он приготовился заняться мной. Глупыш. Сколько тебе от роду? Сто двести лет? Судя по твоим клыкам и скорости, ты ещё молод хотя и не новообращённый. Представляю, как тебя сейчас мучает голод. Давай начинай.

Скользкий весь подобрался и прыгнул на меня. Нас разделяли какие-то десять метров. Для вампира это не расстояние. Так секунда, а может и меньше. Мне был понятен его выбор сначала я, а потом девушка. Она и так была в трансе после взгляда вампира и ждала его. Значит никуда не убежит. Скользкий, размазавшись в движении на миг пропал и тут же очутился на том месте, где стоял я мгновение назад. Цапнув своим руками воздух, он даже не успел удивиться как почувствовал моё дыхание у себя за спиной. Ну что же ты так дружок опростоволосился? Нельзя так беспечно себя вести в большом городе. И конечно же ты не увидел во мне Древнего!

Всё произошло обыденно. Укус агония и развоплощение. На короткое мгновение я ощутил водопад энергии, окативший меня с головы до ног. Так всегда бывает, когда один вампир поглощает другого забирая у последнего душу. Очень неплохо для одного вечера очень. И где там мой голубоглазый десерт?

Глава 1

Противный дребезжащий колокольчик настойчиво звенел сквозь сон разрывая сладкие грёзы юноши, приснившиеся ему под утро. Юрий повернулся на другой бок всё ещё пребывая в объятиях Морфия, но мерзкая дробь не исчезала. Наконец она окончательно прогнала такой многообещающий сон. Юрик в крайней степени раздражения сел на кровати и уставился на старинный красный аппарат с наборным диском. Казалось, он весь раскалился от злости из-за того, что у него не снимают трубку, которая в свою очередь при каждой трели зловеще подпрыгивала. Так названивать в семь утра мог только один человек. Дед. Он не признавал времени суток и мобильных телефонов. Не потому, что у него не было мобильника или он состоял в секте адептов проводных телефонов. Просто он так привык. Сам дед был ответственным работником в каком-то закрытом НИИ и занимал в обществе довольно высокое положение. Сейчас он был на даче в ближайшем Подмосковье и там у него стоял этот злосчастный телефон.

Юрик рывком встал с кровати покачнулся и чуть не упал, запнувшись о бутылку, лежащую на полу. Вчера отмечали долгожданный диплом. Юрий наконец то окончил исторический факультет МГУ и вчера они отмечали. Он и два парня с потока. Сделав два неуверенных шага, он снял подпрыгивающую от нетерпения трубку.

– Двадцать два – послышался в трубке скрипучий голос деда.

– Что двадцать два?

– Гудка! Балбес что ты там делаешь. Ты меня игнорируешь что ли?

– Я спал… после вчерашнего. Ты на часы то смотрел?

– У меня бессонница Юрик. Для меня уже день. Ты мне нужен.

– Что прямо сейчас?

– Да прямо сейчас. И советую тебе собраться быстрее. Есть разговор.

– Дееед. Семь утра. Побойся Бога! К вечеру подъеду.

– Нет. – Дед был непреклонен. – Сейчас. Это важно. Жду. – И кинул трубку.

Юрик почесал затылок и направился в ванную. Если дед так настойчив значит и правда что-то серьёзное. Он зря беспокоить не будет. Может опять сердце? Не похоже. Голос бодрый и требовательный. Надо ехать отсидеться не получиться. Наскоро умывшись, юноша позавтракал оделся и вышел из квартиры. Внизу уже ждало такси. Ехать было недалеко километров тридцать, тем более что было утро воскресенья. Доехал быстро. Во дворе у деда стоял «Майбах» с наглухо тонированными стёклами. Ого! Вот это поворот. Рядом с автомобилем стоял детина кровь с молоком в костюме и водолазке с высоким воротником и внимательно смотрел на Юрия.

– Наконец-то внучок – раздался с крыльца добротного двухэтажного дома из оцилиндрованного бревна. Детина сразу потерял интерес к юноше и потупил взор. Юрий взбежал по лестнице и обнял деда. Он всегда так делал ещё с тех пор, как себя помнил. Дед, больше не говоря ни слова быстрым шагом прошёл в кабинет на втором этаже. В просторной светлой комнате сидел в кожаном кресле человек. Одет он был в строгий чёрный костюм двойку без галстука и белую рубашку. Лысый с круглым красным лицом и мясистым носом, на котором покоились очки в массивной оправе.

– Вот знакомьтесь. Юрий мой внук. А это Терентий Васильевич Сухов ректор одного из столичных вузов. Профессор.

– Польщён весьма польщён – круглолицый резво встал из глубокого кресла и крепко пожал Юрию руку.

– Здрасьте. – Юрий внимательно рассматривал Терентия Васильевича. Ректор это конечно круто, но не на «Майбахе» же ему кататься.

– Садись Юрик. Разговор долгий будет.

– А попозже никак нельзя было? – Юрий часто бывал у деда и сейчас уверенно залез к нему в сервант и достал бутылку коньяка.

– О как всё запущено – покачал головой дед.

– Я, между прочим, вчера защитился, а вместо поздравлений слышу упрёки. И голова разламывается. Чуточку с кофе.

– Мои поздравления – снимая виртуальную шляпу с головы сказал Терентий Васильевич. – Тогда вы, наверное, знаете кто такой был Гай Кассий Лонгин?

– Кто же его не знает. Центурион римской армии. Родом из Каппадокии. Человек пронзивший тело Христа дабы удостовериться в его смерти.

– Тогда вот. Ознакомьтесь. Это фотокопия его описания того дня. – Терентий Васильевич положил перед Юрием лист, запаянный в пластик.