Благородные асиньи неприязненно косились то на нее, то на девчонку.

«Да что же им на своих местах не сидится? Или непременно нужно сделать круг почета?»

Несмотря на жаркий огонь в камине, было ужасно холодно, и она тщетно пыталась согреть дыханием руки. Голоса придворных дам доносились будто издалека.

Сиф нахмурилась.

Картина не складывалась. Она прибыла в Асгард, когда Тор как раз притащил головную боль Девятимирья в кандалах. Фандрал должен был последовать за ней, но, наверное, его что-то задержало. Она стиснула зубы и попыталась вспомнить слова Стража перед тем, как… Что же Хеймдалль сделал? Белая вспышка, резкая головная боль и чудесно начавшийся день с захвата Асгарда йотунами, отсутствия оружия, доспехов и понятия, как она очутилась в чертоге Одина.

Прекрасно. День станет еще лучше только в том случае, если Локи вырвется на свободу и отправится разрушать очередной мир.

Кубок с пахнущим мятой зельем коснулся ее губ.

— Выпейте, леди. Вам станет легче.

Надо же, она и не заметила, что Сигюн отходила. Возможно, Тор был прав, когда отдал приказ ее увести. Бесполезному воину действительно лучше не путаться под ногами. Из серебряного кубка шел пар. Пить хотелось неимоверно. Запах напитка похож на успокаивающее зелье. Не станет же ее травить та, за которую она вступилась? Сиф сделала пару глотков и откинулась на спинку кресла. Сигюн накрыла ее ноги неизвестно откуда взявшимся пледом.

— Ну что ты надо мной трясешься, словно я стеклянная.

А может, это глупый сон? Может, она спит сейчас в целительской, где на соседней койке мается от безделья неугомонный Фандрал, Всеотец уже подписал указ об отправлении подмоги в Ванахейм, и Тор теперь дожидается ее пробуждения? Сиф облизнула горькие от зелья губы. Да, конечно. А еще война в Ванахейме за день сама собой завершилась.

— Спасибо, что помогли. Если бы не вы…

Потолок убежища украсила россыпь звезд, по колоннам вился зеленый плющ. На стенах мерцали незнакомые символы, не особо похожие на общее письмо. Шум в ушах все нарастал, и Сиф крепче сжала в руках ножку кубка.

Вяжущая горечь во рту, расфокусированное зрение и разливающееся по телу тепло.

Проклятье! Надо было позволить стражу прогнать эту гадину.

— Сигюн, зачем? — та поспешно отвернулась, опустилась на пол и прислонилась спиной к подлокотнику кресла. — Сонное зелье — это… Подло.

— Мне так жаль. Но ожидание может быть долгим, а вам нужно отдохнуть, моя леди, — мягко ответила Сигюн, но сожаления в голосе девчонки не было.

Сиф хмыкнула и положила голову на спинку кресла.

— Когда я проснусь, запомни… — она зевнула, — наследник узнает обо всем.

Ничего. Скоро все закончится. И это будет ее последняя война. С воцарением мира в Ванахейме она вернется домой.

Дом там, где тебя ценят.

А сердце часто бывает слепо.

***

Тишину разрезал странный звук, похожий на протяжный вой. Сердце сильно стучало в груди, виски пронзала боль, но Сиф знала, что нельзя открывать глаза. Сиф знала: еще немного — и все будет хорошо. Тело окутала теплая волна, и от кончиков пальцев рук растеклось приятное, ласкающее ощущение. Нечто мягкое, легкое коснулось ее щеки, и запах грозы от Тора, — это не мог быть никто другой, Сиф была уверена, — кружил голову.

— Оставайся на свету, Сиф. Только оставайся на свету.

Она всеми силами цеплялась за странное видение, слепо шарила руками в той стороне, где должен был находиться Тор, но ничего не ощущала.

Пустота.

Превозмогая неизвестно откуда взявшийся страх, Сиф открыла глаза и закричала: в глазах Тора не было ни зрачков, ни радужки. Там был только мутный серый цвет.

***

— Тише, Сиф, тише, — шептал знакомый голос. Горящего лба коснулась смоченная в зелье тряпица. — Это был сон, всего лишь дурной сон, мой милый друг.

Руки сжали простыню, а не резные ручки кресла. Запаха роз она больше не ощущала. Пахло мятой и чабрецом. Сиф поморщилась от боли, приподнялась на постели и открыла глаза.

Нет. Она отодвинулась назад и уперлась в спинку кровати. Нет, не может быть! Оружия нигде не было видно. До графина слишком далеко — не дотянуться.

«Где стража? Почему он не в кандалах? Где, Хель забери, Тор?»

— Леди Сиф… — боязливо произнесла Сигюн и поставила на столик фиал с зельем.

Девчонка подошла к Локи и встала за его спиной.

— Сигюн говорила, ты мне что-то хочешь сообщить, друг мой, — поднялся со своего места этот кошмар Девятимирья.

Служанка отерла ладони о передник, жалобно взглянула на нее и потупилась в пол. От внимания Сиф не укрылось, как его повело, когда он стал на правую ногу. На его левой скуле красовалась внушительных размеров ссадина, на руке потемнел от крови бинт.

— Где он, Локи? Где Тор?

Локи выглядел до крайности удивленным, будто никогда раньше не слышал имени своего, как недавно выяснилось, неродного брата, и переспросил:

— Где кто, моя милая леди Сиф?

Комментарий к Глава 2. — Потускневшее золото

Anne Dudley — Perfect Creature

========== Глава 3. — Пустой дом ==========

Так не бывает, просто не бывает.

С каждым мгновением в голове сильнее звенели колокольчики. Руки дрожали, перед глазами плясали разноцветные точки, и она чувствовала, как в районе сердца разливается и медленно поднимается к горлу холод.

— Что ты с ним сделал? — Сиф отодвинулась к краю кровати.

Нет, нужно… Нужно встать и хотя бы добраться до графина. С Локи нельзя быть безоружной.

Преодолевая слабость в теле, она вытянула ноги из-под одеяла.

Вдох дался особенно тяжело, когда его высочество шагнул вперед. Неужели он и вправду хотел помешать ее падению? Сиф растерянно смотрела на него с пола и не верила собственным глазам. К нещадной головной боли добавилась тянущая боль в лодыжке. Локи, по мнению Сиф, слишком дружелюбно улыбнулся и протянул ей здоровую руку.

Странный гул нарастал. За белой ширмой были слышны голоса.

«Там стража. Вот бы они успели. Вот бы…»

Служанка удивленно разглядывала ее. Почему Сигюн медлит? Сигюн что, с ним заодно?

— Чего ты от меня шарахаешься? Неужели я виновник всех твоих бед?

Ярко-зеленые глаза смотрели не насмешливо, не злобно, а так, будто она ему действительно была небезразлична. Будто не он от всего сердца пожелал ей не покинуть поля боя, и не он виновен во всех проблемах Тора, атаке читаури, разрушении города в Мидгарде. Сложно перечесть все его заслуги.

Ну, хоть в чем-то достиг вершин.

— Я же просил тебя не покидать пределов дворца. Просил ведь, леди Сиф? — Локи встревоженно приблизился и потянулся к ее ладони. — Что там произошло, пока меня не было? — он не дождался ее ответа и повернулся к служанке: — Сигюн, ты не смогла отсчитать восемь капель сонного зелья?

Злости в его голосе не было. Только от тона у нее пробежали мурашки по спине.

Значит, это Локи отдал приказ ее опоить. Подлец! Сиф впилась ногтями в ладони. Сигюн стала что-то лепетать в свое оправдание, но ей не удалось разобрать ни слова: от вспышки боли изображение поплыло перед глазами, словно все вокруг окутал туман. Сердце сильно застучало, в горле мгновенно пересохло, и, как она ни старалась, ей не удалось произнести ни слова. Сиф крепко зажала уши ладонями, закрыла глаза и отодвинулась к стене, пытаясь заглушить пугающий звук.

Край деревянного кубка коснулся ее губ. Она сделала глоток и почувствовала, как удушливая волна страха стала понемногу отступать. Холодная ладонь вложила кубок в ее руку, и когда Сиф открыла глаза, то увидела прямо перед собой Локи, который опустился перед ней на колени и смотрел на нее с сочувствием.

Он способен на сочувствие?

Наверняка она сильно ударилась головой, раз теперь ей кажется, что эта сволочь может быть милосердной. Локи дотронулся ледяными пальцами до ее виска.

— Сиф, друг мой, что с тобой?

Она брезгливо поморщилась, крепче сжала ножку кубка и выплеснула содержимое в лицо наглеца.

Сигюн испуганно прижала ладонь ко рту. Локи утер рукавом воду и поднялся. По его щекам ходили желваки, и Сиф была уверена, что, не будь здесь Сигюн или воинов там, за ширмой, то, скорее всего, эта выходка стала бы последней в ее жизни. Она прислонилась к стене и сглотнула.