Как и подобает уровню опасности, я ожидала худшего — разрыв скорее всего начнет рассеиваться не совсем так, как хотелось бы. На самом деле, аномальные разрывы — не такая уж и редкость. Особенно их можно ощутить в местах Великих Трагедий и Исторических Свершений. Но при всех остальных случаях подобные разрывы со временем исчезают сами собой. Однако, здесь было что-то ещё. Этот разрыв был словно подконтрольным, рукотворным.

Для более детального и углубленного видения мне потребуется психическая стимуляция. А то мозг что-то настойчиво требовал отдых. Но меня поспешила остановить моя напарница.

— Ты уверена, что без этого не обойтись? — спросила она с беспокойством в голосе.

— Кэс, — перешла я на шепот, чтобы нас никто не услышал. — Ошибок быть не должно. А это допустимый риск. Лучше разобраться во всём сейчас и быстро.

Подруга ещё некоторое время смотрела на меня с сомнением, затем кивнула.

— Ладно. Только один раз. Учти, я буду за тобой следить.

Порывшись во внутреннем кармане куртки, я достала специальную капсулу с таблетками. Насыпав на озябшую ладонь две пилюли розового цвета, проглотила их одним махом. На вкус они были кислыми как лимон, но ничего сверхпротивного. После приема препаратов, я стояла в бездействии, словно в трансе около пяти минут с запрокинутой головой и только потом обернулась к спутникам. Думаю, сейчас пока опасно воздействовать на разрыв. Любое вмешательство возможно лишь сильнее повредит. Нужно понаблюдать, хотя бы день-два.

Эффект препарата не заставил себя долго ждать. Вскоре изнутри меня обдало жаром. А пальцы против воли начали трястись как у заядлого алкоголика или наркомана, и я поспешила спрятать руки в карманы куртки. Но видя, как людям не комфортно, я выключила свой прожектор и убрала обратно в рюкзак. Блин, тяжелая зараза.

— Где я могу увидеть пострадавших?

— В местной больнице, — с некоторыми трудностями вымолвила ответ Сара.

Что-то ощутили? Впрочем, их состояние вполне понятно. Они должны были давно почувствовать лёгкий дискомфорт, а это пока цветочки. Придя в себя, я присмотрелась к своим спутникам, чтобы оценить их самочувствие: заметила побледневшее лицо командира и его широко распахнутые глаза, беспокойный взгляд женщины рядом, и такие же у молодого кучерявого с очками для сна на лбу. Ещё раз ерзнув словно от холода, я всем нутром желала покинуть эпицентр взрыва, будто сами инстинкты кричали о некой незримой опасности. Как там говорилось: «раньше в таких местах писали, что здесь водятся драконы — развернитесь немедля». Но нам нельзя, мы как раз и пришли за драконами.

Место и в самом деле оказывало негативное воздействие на психику. Тревога и страх закрались в глубине души у каждого из них.

Выкарабкавшись из ямы с помощью сомнительной лестницы, так любезно припрятанной рабочими где-то в стороне, мы оставили канализационный тоннель. Вернувшись обратно к машине, в этот раз я не провалилась в сон и задавала вопросы новым коллегам сугубо по делу и спрашивала у них о самом городке.

Таблетки-то оказались вполне даже рабочими. От сонливости не осталось и следа. Неплохо… Можно и ещё раз закинуться, но тут же встретилась с глазами Кэс, которые так и говорили мне: «Ага, щас! Только попробуй».

— Аглашиир, небольшой городок в регионе Алабама, население тридцать две тысячи человек, — начал читать со своего ноутбука Васко.

Хорошо, что город маленький. Значит, вполне реально изолировать его от внешнего мира. Ну, в крайнем случае, разумеется.

— Кстати, Васко, ты достал видеозаписи с моментом взрыва?

— Скоро будут. Я нашел две камеры у забегаловок напротив площади. Оттуда есть неплохой обзор, да и камеры у них покруче, чем у которых мы проверяли. Завтра будут записи от охранной компании. Там и посмотрю.

— Хорошая работа, Васко, — на похвалу Лукаса компьютерщик лишь поправил свои очки.

— Что значит Астрал? Взрыв был из Астрала? Или как? — вдруг задал волновавший его всю дорогу вопрос Колин.

Услышав вопрос слишком своевольного и словоохотливого снайпера, Лукас чуть не проломил свое лицо ладонью. Служба в Псикорпусе научила его не задаваться лишними вопросами, если хочешь спать спокойно или вообще спать. Но, видать, молодому сотруднику только предстоит познать этот опыт.

В машине все навострили уши. Даже Кэс. И смотрели почему-то только на меня, будто я уже во всём разобралась.

— Пока не ясно, — ответила я.

Вряд ли мой ответ можно считать исчерпывающим. Но затем я коротко поделилась текущим своим открытием по поводу разрыва и насколько он огромный и насколько он может быть опасным. На мои слова каждый отреагировал в меру своих знаний: Громила незаметно перекрестился, а Колин явно пожалел, что спросил и что важное — получил ответ.

— Разрыв в пространстве… — задумчиво протянула шепотом Сара, явно заинтересованная явлением больше всех остальных.

В сумерках здание больницы выглядело весьма жутковато. Хотя в некоторых окнах всё ещё горел свет. Нашу группу встретил дежурный солдат и без вопросов впустил через турникет будто, это не его дело и его тут вообще нет. Рядом с солдатом сидел местный охранник больницы. Сонный упитанный мужчина в забавной фуражке быстро вернулся к себе в будку, исчезнув за её дверьми. Поднявшись по холлу, затем пройдя через регистратуру, мы всей толпой направились на второй этаж. В служебный лифт протиснулись кое-как. Впрочем можно было и по лестнице пройтись.

— Я так понимаю, вы уже опросили пострадавших?

— Да, агент Уильям. Ничего стоящего.

— Гм… Наблюдается ли у них проблемы с памятью или с психикой?

— Эм… — как-то оторопел от моего внезапного вопроса Лукас.

— Да, некоторые пожаловались на проблемы с памятью, а некоторые на сон. Но это не удивительно, после случившегося, — в ином случае я бы согласилась с Сарой, но вместо сомнений опять же только хмыкнула.

Двери лифта отворились с характерным звуком, и женский голос подсказал номер этажа. По приказу Лукаса всех пострадавших собрали в общей смотровой палате. Недоумевающие и возмущенные люди сидели у себя и ждали ответов. Возле стеклянных дверей стояли двое вооруженных охранников. Те никого не пускали и не выпускали. На все вопросы пострадавших персонал больницы не давал никаких ответов, возложив всю ответственность на спецслужбу.

— Скажите же, ради бога, мы должны знать! — раздавался издалека чей-то недовольный голос.

— Мистер Эшвинг, успокойтесь. С вами всё в порядке. Скоро вам всё объяснят.

— Тогда зачем нас собрали?! И кто эти солдаты?! Я хочу домой, немедленно! Вы не можете держать меня здесь против моей воли! Это пренебрежение моими конституционными правами, я буду жаловаться! — не успокаивался мужчина.

— О… Я его помню, тот ещё тип. Он прямо-таки достал меня своими вопросами. Вы бы слышали его возмущённый нудный голос и его лицо. Такой весь из себя… Иногда мне хотелось его пристрелить, — узнал голос одного из своих опрашиваемых Колин.

На его комментарий Лукас одарил его сердитым взглядом, но в присутствии гостей не стал ничего говорить. Дежурные узнали Спраттона и его людей и продолжили стоять столбом возле дверей, не проделав ни единого лишнего движения.

— Нет, нет, останьтесь, — сходу бросила я персоналу больницы, войдя в палату.

Обменявшись недоуменными взглядами, медсестра и дежурный врач присели на свободные места.

— О, Слава Богу! Я, наконец, получу ответы! — самым говорливым из пострадавших был мужчина средних лет в больничном халате. Худой с лысеющей макушкой он напоминал типичного офисного клерка и по факту он им и являлся. Джордж Эшвинг работал ведущим страховым менеджером и недавно получил повышение, которым тот неимоверно гордился.

Больничные карты всех собравшихся лежали на столе, и я, игнорируя все вопросы пострадавших, читала результаты исследований от врачей под вопросительные взгляды десяти пар глаз. Огонь на себя взяла Кэссиди. Она просила быть терпеливым и ждать. И по мере возможностей отвечала на их выпады.