– Ладно, ладно, не закипай, – попытался успокоить Барта другой. – Пойдемте лучше в «Дино», сегодня там пиво по праздничным ценам – в два раза дороже, – рассмеялся он громко и махнул рукой в сторону небольшой забегаловки в конце площади Мира.

– Да, Марк, пойдем, – согласился Барт. – Надо выпить, пожалуй.

– Я вот что подумал, – отхлебнув сладкого пива, начал Заг. – Бабы – особый вид жизни на земле: они останутся, даже когда все человечество вымрет.

– А с чего бы ему вымереть? – удивился Барт.

– Разве не слышал, что многие уже вымерли? – удивился Заг. – Говорят, раньше людей было в тысячу раз больше.

– Хватит врать! – осадил его Барт.

– Это правда, – подтвердил Марк. – Только не в тысячу, в четыре с половиной тысячи раз больше. И всего каких-то лет двести назад.

– Да ладно! – изумился Барт. – И где жила такая прорва народа? И сейчас-то не протолкнуться на площади…

– Конечно, не здесь, – улыбнулся Марк. – По всей земле жили люди. Всем места хватало, и никаких экранов не было, и неба тоже не было, все вместе жили.

– Чудеса! – выдохнул Барт. – И небожителей не было?

– Таких – нет. Но похожие были всегда.

– А бабы? – не успокаивался Заг.

– Что бабы? – удивился Марк.

– Они тоже были такие, как сейчас?

– Не знаю, – рассмеялся Марк. – Скорее всего, такие же были. Что им сделается?

– Вот и я о том же! Народ повымирал, а им все нипочем! – воодушевился Заг. – На них даже облучение не действует! Оно и понятно: когда мозгов нет – нечему облучаться.

– Заг, ты так странно говоришь, будто соображаешь, – поддел его Барт. – Уж не выродок ли ты замаскированный?

Заг от удивления широко раскрыл глаза и приблизился к лицу Барта.

– На, смотри: карие!

Все трое засмеялись и чокнулись большими металлическими кубками.

– Почему ты на них так взъелся? – спросил Марк у Зага. – Ты даже не женат…

– Именно поэтому я и не женат, и никогда не женюсь, – с готовностью заверил Заг. – Зачем мне это? Еще дети пойдут, не дай бог, а потом вот так выйдешь с приличными людьми прогуляться, а тебя какая-то ведьма опускать начнет.

Барт поставил кубок на стол и приподнялся на локтях, нависая над Загом.

– Я тебя предупреждал?! Предупреждал… Извини…

И со всего маху двинул Загу в челюсть.

Заг от неожиданности потерял равновесие и вместе со стулом упал назад, создавая страшный грохот и переполох. На звук прибежали работники заведения, подняли отмахивающегося и отплевывающего кровь Зага. Марк и Барт все так же сидели и невозмутимо пили пиво, словно были ни при чем. Заг выругался неприлично и вышел, забыв даже оплатить свое пиво. Оставшиеся выпили по целому кубку в полной тишине.

– Жаль, что так получилось, – извиняясь, сказал Барт.

– Сам виноват, – спокойно ответил Марк. – Он давно напрашивался. Слишком много и не по делу рассуждает.

– Ну, так я, получается, орудие справедливого возмездия? – улыбнулся Барт.

– Что вы такое несете сегодня? Кронс включил обратную матрицу, что ли? – пошутил Марк.

– Ты о чем это? – не понял Барт.

– А, нет, все нормально, не бери в голову, – успокоил Марк товарища и улыбнулся девушке приятной наружности, подошедшей забрать пустые кубки.

– Будете еще пиво? – спросила она негромко.

Барт уставился на нее слегка повеселевшим взглядом, оценивающе рассматривая с головы до ног.

– Будем, – ответил Марк. – Принесите нам, пожалуйста, такое же.

– Да, конечно, – улыбнулась девушка и поспешно отошла от их столика.

– Как ты думаешь, сколько ей лет? – спросил Барт.

– Не знаю, лет двадцать, может быть, – предположил Марк.

– А вот и нет! – обрадовался Барт возможности выглядеть осведомленным. – Ей лет тридцать.

– Да брось, совсем еще юная девушка, – засомневался Марк. – Смотри, какая тоненькая, как стебелек.

– Ну и что, фигура – не главное, – уверенно возразил Барт.

– А что тогда?

– Возраст женщины определяется по глазам. У нее глаза взрослые.

– Морщинки?

– Нет, глаза. По ним видно.

– Уставшие?

– Подзатрахавшиеся, – со знанием дела подытожил Барт.

Марк усмехнулся и ничего не ответил.

– Вот почему ты всегда такой?! – набирал обороты захмелевший Барт.

– Какой?

– Будто самый умный. И даже молчишь так, что я себя каким-то тупым чувствую.

Марк не сразу нашелся, что ответить.

– Думаю, дело не во мне, – безжалостно произнес он наконец. – Особенно, если я молчу. Ты сам все чувствуешь и без меня.

Марк увернулся от летящего в его сторону кулака, но девушка в этот момент уже ставила на стол кубки, полные пенящегося пива…

– Тебя в изолятор, что ли, сдать? – шутил Марк, отчищая свою и Барта одежду от пива, сидя на лавочке рядом с кафе, из которого их вывели. – Страшно рядом с тобой оставаться в Строгий период, когда ты и в нестрогий такое творишь!

– Я не знаю, что на меня сегодня нашло, прости, друг, – виновато проговорил Барт. – Это все она, Мэри, жена моя… С утра меня вывела, а я, когда на нервах да на пиве, слетаю с катушек. Прости.

– Ничего, проехали, – тихо ответил Марк и вдруг толкнул приятеля так сильно, что тот слетел со скамейки и ткнулся лицом в снег.

Марк рассмеялся, вскочил и побежал, не дожидаясь, пока Барт догонит его.

– Марк, засранец, остановись! – кричал ему вдогонку Барт, плохо справлявшийся с мешавшими быстро бежать ногами. – Я тебя все равно догоню и урою!

Марк бежал очень быстро и смеялся очень громко. В какой-то момент Барт потерял его из вида. Он остановился, не понимая, куда мог деться приятель, только что бежавший метрах в двадцати от него. Марка нигде не было. Словно сквозь землю провалился. Барт стоял посреди площади, не соображая, что произошло. И тут его увидела Мэри и прямиком направилась к нему…

– Чем от тебя так несет? – сморщив нос, спросил сенатор Мэнси, столкнувшись с сыном в лифтовой комнате.

Сенатор собирался спуститься в город в то время, как его старший сын Марк оттуда вернулся.

– Пивом, – улыбаясь, ответил Марк.

– Ты снова за свое? Не понимаю, что за удовольствие для тебя общаться с этими оборванцами? – В голосе сенатора звучали сердитые нотки.

– Не называй их так, отец, они вполне интересные личности.

– Личности… – задумчиво повторил Мэнси-старший. – Какие личности? Где ты видел на дне личности?

– Всюду, отец, – оскорбился Марк. – Они тоже личности… Правда, немного другие.

– Немного… – все так же монотонно повторил отец.

– К тому же будущему сенатору, которым я собираюсь стать, полезно знать жизнь народа изнутри, из первых глаз, так сказать.

– Когда-нибудь все это плохо кончится, – настороженно произнес старший Мэнси. – Каждый раз, когда ты туда отправляешься, я не знаю, чего ожидать.

– Не преувеличивай, отец. Ты же знаешь, что я очень осторожен и умен, – шутливо ответил Марк.

– Да уж, умен, – саркастично заметил Мэнси. – Одежду оставь в утилизацию, пока этот мерзкий запах не отравил весь дом.

– Слушаюсь, сенатор, – игриво ответил Марк и обнял отца.

– Вижу, что пиво пропитало тебя насквозь, – брезгливо отстранил Мэнси сына, от которого пахло слабым пивным перегаром.

– Вот так всегда, никакой ласки, – притворяясь обиженным, проговорил Марк и поспешил уйти, чтобы вымыться и переодеться.

Мэнси проводил его отеческим снисходительным взглядом и вошел в лифт.

– Маркуша, где ты пропадаешь все утро? – раздался голос мадам Мэнси, когда Марк неосторожно громко хлопнул дверью своей комнаты. – Тебя ждет у себя господин Вэл. Нехорошо заставлять ждать такого человека. Да, где же ты? – нетерпеливо переспросила она, не услышав ответа от сына.

– Я в душ, маман, я быстро, – выкрикнул Марк, скрываясь за дверью ванной комнаты.

Через двадцать минут он зашел к матери, благоухая тонким парфюмом, в белой сорочке и серо-голубом твидовом костюме, очень шедшем к его голубым глазам.

– Что хотел господин Вэл? – спросил он, целуя матери руку.