Рассказ привел наследного принца в ярость, хотя всеми силами он старался этого не выказывать.

– Ты чем думал, сажая грифона на площадь жертвоприношений Орды? На нее не всем оркам-то можно. Теперь любой из них будет считать за честь прикончить тебя. Мне только междоусобицы не хватало. Она наследница клана, дочь верховной жрицы, голая в твоем плаще. Надею…

Гастан замолчал, всматриваясь в глаза рыцаря.

– Нет, нет, только не в ночь Амелии… Апраксис, зачем? Зачем тебе она? Твоя и многих верная жена? Скажи, что ничего не было.

– Я не могу лгать…

–Тебе скверна совсем мозг разжижила? Она орк – ни чести, ни достоинства, только похоть, размножение и гибель в бою.

– Она не такая…

– Их миллиард и все одинаковы.

– В любом правиле есть исключения. Может, она та одна из миллиарда.

– Ты умрешь от подлого удара орочьего топора, для них лишь гибель врага имеет значение. Сам сгинешь и всадников своих погубишь. Они за тобой в ад пойдут. Будет резня.

– Дело не в ней. Она спасла меня от скверны. Но почему-то я не могу забыть ее глаза и журчание ее голоса. Это как видение. Я хочу видеть ее каждый день, хочу просто быть с ней рядом. Солнце не радует меня без нее, а когда я вижу ее, дождливый день кажется мне светлым и радостным. Я искал ее глаза все время с того вечера, облетал весь лагерь в надежде снова увидеть ее.

– Все намного хуже, чем я думал. Эту нить тебе так просто не разорвать.

– Я больше всего на свете боюсь разочаровать ее.

– Мне знакомо это чувство, мой старый друг. Это или любовь, или влюбленность. Я могу лишь молиться о том, чтобы это была лишь влюбленность. Ее мы вылечим обильными возлияниями вина и танцами блудниц.

–Прости, мой повелитель, мне не хочется ни вина, ни блудниц.

– Ты пьян любовью, мой верный воитель. Но истинная любовь погубит тебя, а вместе с тобой и всю Телерию. Твои подданные не одобрят этого союза и не примут ее. Ты сможешь закрыться с ней в замке и прожить всю жизнь отшельником. Но я сомневаюсь, что дочь Орды согласится на заключение. Она дитя воли, их дом – шатер в чистом поле, а крыша – небо над головой. Вы разные, как пламя и лед. Вы уничтожите друг друга. Ваша страсть несет смерть и разрушение. Она – зло.

–Любовь – не зло, она – подарок небес.

–Возможно, но от этой болезни нет лекарства. Как и от смерти.

– Я не хочу лечиться.

– Что бы это ни было. Но твоя жизнь все еще в опасности. Надо что-нибудь придумать. Они так просто не отстанут. Законы Орды написаны кровью.

– Ну они как-то же выясняют отношения?

– Агни Кай, что-то типа нашей Правоты богов.

–Поединок?

–В целом, да. Но любой желающий может продолжить бой. За твоей головой вся Орда в ряд построится. Они убьют тебя. Добровольцы будут приходить, пока ты не падешь. Скольких ты сложишь? Двух? Трех? Десяток? Орда обид не прощает.

– Но бойни уже не будет?

– Бойни не будет. Столько красавиц в стане сохнут по тебе, а ты выбрал орка.

–Называйте это судьбой, ваше величество.

–Больше похоже на безумие. Я поговорю со Светленой. Все свалим на скверну. Подарим пару-тройку топоров из слоеной стали, закаленных в крови дракона. В войне с нежитью важен каждый солдат.

– Пусть безумие, мой король, Она нужна мне, как воздух. Я не могу и не хочу жить без нее. И готов биться за свою любовь.

– Я не могу запретить тебе ни любить, ни сражаться за любовь, ни тем более умереть за нее. Однако у меня к тебе будет одна небольшая просьба. Записи о Гневе Небес отдай 4еху, архимагу. Нельзя терять столь мощное оружие из-за сердечных неразберих.

– Будет исполнено, повелитель.

Принц взмахнул рукой, шатер опустел. Прислуга и челядь исчезли, оставляя Серафима наедине с Гастаном.

–Скверна изменила тебя, мой друг. Зачем тебе все это?

– Разве это имеет значение? Скверна помогла понять главное: любовь и смерть. Только это важно. Любовь достойна того, чтобы ее ждать, а смерть того, чтобы жить.

– Зачем идти на смерть?

Апраксис улыбнулся.

– Гастан, ты так и не понял, я готов умереть за нее. И я иду на Агни Кай не за смертью, а за любовью.

– Ты нужен Телерии, нужен Альянсу. Сама жизнь под угрозой. Мы должны одолеть исчадия. Иначе будущего не будет.

– Без нее, у меня нет даже завтра.

Принц знаком отпустил Апраксиса. Серафим поторопился ретироваться, стараясь не испортить остатки авторитета, подаренного ему прежним владельцем тела.

* * *

Молния вновь села в центре жертвенной площади. Но на этот раз среди дня. Человек обнял питомца. Грифон прижался головой к груди хозяина.

– Лети домой, этот бой я должен принять сам.

– Что ты забыл здесь, человек? – Старый орк, скорее всего шаман, обнажил ритуальный клинок. Неслыханная дерзость и святотатство слегка обескуражили его.

– Я пришел за своей половиной.

– По какому праву?

– По праву святой ночи светлоокой Амелии, богини войны и матери всех орков, принявшей в дар гибель ее врагов.

Заскрипела сталь, извлекаемая из ножен. Где-то запел тревожный рожок. Орда стекалась к Жертвенной площади.

– Ты не орк! – Гнев клокотал в душе зеленого, он уже не мог сдерживать его.

Толпа сородичей уже заполонила площадь.

– Я граф Северных гор, наместник короля, предводитель наездников на грифонах, Крушитель зла и Осветитель тьмы, рыцарь Белой розы. Я сир Апраксис! – Серафим перевел дыхание. – И я пришел за той, которую люблю. И приму вызов любого попробовавшего оспорить мое право.

– Это ты? Ты сегодня умрешь. Умрешь лютой смертью.

Сталь лязгала повсюду. Жала лезвий выскакивали из ножен. Орки толпились. Они прибывали как вода по весне.

– Агни Кааай! – Серафим глубоко воткнул древко оранжево-синего знамени в песок. Стяг гордо развернулся под легким ветерком, шурша песнь бесстрашия и смелости. Толпа недовольно заворчала.

Апраксис стоял один на желтом песке в центре Жертвенной площади, голый по пояс, с молотом наперевес, без шлема и доспехов. Ужасный шрам горел алым клеймом на его плече.

Зная, что совсем ненадолго живой, он стоял во весь рост, широко расправив плечи, и его стяг гордо реял на ветру. Один посреди моря, разъяренного зеленого моря, на их святой земле, посягнувший на сам уклад из жизни. Вперед шагнул гигант с секирой наперевес.

–Апраксис, вот и пришло время утолить свое любопытство. Ты лжец и ты умрешь страшной смертью.

Серафим лишь улыбнулся. Орк начал разбег.

– Убей! Убей! Убей! – толпа орала в экстазе, предвкушая кровавое зрелище.

– Стой, Уру. Он не лжет.

Авишай, она все-таки пришла. Все остальное уже не имело значения. Орда заворчала. Девушка уверенно пересекла площадь и встала слева от человека.

– Он достоин назвать меня своей. Богиня соединила нас. Никто не разлучит нас.

Рыжий ирокез горел огнем, татуировки сверкали. Белый волк вырос рядом с хозяйкой.

–Смерть предательнице!

Круг сомкнулся плотнее. Уру медленно шел к Апраксису и Авишай. Серафим сжал молот.

– Моя сестра выбрала белого, я уважаю ее выбор. – Орк встал рядом с сестрой.

– Нам не пережить этот бой! – Девушка со злостью ткнула кулаком в грудь брата.

– Зато мы умрем вместе. – Орк поднял секиру.

– Жаль, я так и не удовлетворю свое любопытство, надеюсь, ты не ищешь быстрой смерти, и мне не будет стыдно за тебя, человек.

– Скоро мы все узнаем. – Апраксис был спокоен, как атлет на тренировке. А отметина скверны горела пурпуром, внушая ужас врагам.

Крики в толпе раздавались все чаще, гул нарастал. Орки готовились к атаке.

– Чего они ждут?

–Авишай, племянница Огнерука, наследница рода, одна из высших. Без благословения огнеслужителя они не посмеют поднять на нее топор. Сейчас волхв даст отмашку, и ударят разом со всех сторон, – Уру улыбнулся. – Тут потеха и начнется.

Волхв огня взгромоздился на бочку с соленым салом словно на постамент, возвышаясь над зеленокожей толпой, жаждущей крови, и взметнул в небо свой посох.