– Папин подарок? Но на наречии Северных наездников это звучит не так?
– Это не моргульский, это язык моего отца. Я никогда не видела его. Моя мать, верховная жрица бога огня лишь сказала, что во мне течет древняя и могучая кровь. Это все, что я знаю о нем. Я даже не знаю, был ли он орком.
– Это возможно?
– Да, если это укрепит Орду. Орки это не только «круши и убивай» … и вообще я замерзла.
Грифон сел в центре стана, Авишай, укутанная в рыцарский плащ, слезла с Молнии и двинулась в шатер вождя с гордо поднятой головой. На шатре красовалась эмблема клана Северных волков. Тут же возле нее возник гигантский белый волк, радостно помахивая хвостом любимой хозяйке, не забывая скалиться в сторону чужаков. Взмах мощных крыльев, и грифон унес своего наездника за горизонт в лагерь людей.
* * *
Огонь тихо потрескивал в камине. Ярко-красные угольки источали жар. Костер прогорел почти до пепла. Но сейчас это было неважно. Свадебное застолье стало поминальной тризной. Октар и его братья погибли – без чести, без доблести. Как свиньи на скотобойне. Она тоже должна была остаться там. Но кровавый палач снова вторгся в ее жизнь. И сейчас не просто вторгся. Таинство обряда свершилось. Авишай это знала. Знала каким-то шестым чувством, доступным только матерям. Она так и сидела – нагая на медвежьих шкурах, принесенных ей в подарок вождем восточных шакалов.
Обрядовый нож матери блестел в ее руке. Мрачные мысли тяжелым бременем тяготили душу. Заложенные Кодексом древних традиции и уклад Орды требовали немедленного самоубийства. Нареченный муж погиб. А враг орков, ненавистный палач с Черной Горы, проклятый Апраксис спас ей жизнь и овладел ей в святую ночь, опорочив древнейшие обряды племени. Авишай занесла кинжал. Дикий вой белого волка разорвал тишину ночи. Рука Авишай застыла в воздухе. А где-то в глубине души уже зашептал вольный дух отца.
«Это была спланированная засада, следовательно, враг все еще желает ее смерти. Глупо доделывать работу за врагов. Обряд святой ночи свершился. Неравный бой был выигран, выжили лишь двое: мужчина и женщина. Воин доказал свое могущество в честном поединке. Все случилось как в древних сказаниях. Амелия приняла трупы поверженных врагов в жертву. А воле богини противиться нельзя. Более того, Апраксис спас ей жизнь, и теперь ее жизнь принадлежит ему, пока Авишай не отплатит ему тем же. Нельзя нарушить оковы долга жизни.»
Авишай отбросила кинжал в сторону.
– Как бы то ни было, утро вечера мудренее.
Убирать в шатре не было сил. Святая ночь, ночной бой и любовные утехи вымотали ее окончательно. Брачное ложе так и осталось нетронутым. Авишай уснула у огня, свернувшись клубочком и укрывшись плащом человека, которого клялась убить и чье дитя понесла под сердцем. А за пологом походного шатра утренняя заря уже гасила запоздавшие звезды.
* * *
Шатер Гастана Беспристрастного отличался роскошью и изыском даже здесь, среди возведенного в чистом поле военного лагеря. Но правды ради нужно отметить, что излишеств не было. Шкуры пещерных медведей и барсов застилали пол. Мебель – резная с золотой инкрустацией. Про посуду можно было даже не начинать: обильно усыпанная драгоценными камнями и тонкой чеканкой, она была достойна музея Межгалактического наследия. Свежие фрукты и мясо разложились на ней, как на натюрмортах величайших художников. Огромный графин, сделанный из цельного куска изумруда, хранил в себе напиток богов – многолетние нектарное вино. Даже превосходная парусина шатра с внутренней стороны была перекрыта шелковыми занавесками небесного голубого цвета, символизируя чистоту крови ее царственного хозяина. В углу прелестного вида эльфийка бренчала на арфе чудесную мелодию своей родины, ненавязчиво отвлекая слушателей от суеты мирской рутины.
–Апраксис! Вот и ты, мой бравый воитель. Позавтракаешь со мной? – Принц жестом руки пригласил Березкина за стол. Серафим повиновался. – Да что творится с тобой, мой старый соратник? Ты словно сам не свой.
– Все в порядке, мой господин. Ночь была длинная, Я почти не спал. – Встреча с наследным принцем Телерии и близким знакомым Апраксиса вдруг заставила Серафима занервничать. Тем более, что врать Березкин не умел совсем.
–Скверна порой творит странные вещи. Смотрю на тебя и не вижу того старого развратника и верного собутыльника. Хотя грифон не принял бы тебя, вселись в тебя демон.
– Ваше величество, я на самом деле словно переродился после ранения и на самом деле ничего не помню до того момента, как пришел в себя. – Врать старому другу Серафим не решился.
–Светлена рассказала мне про твою амнезию. Но вот что странно: мне рассказали про твой натяжной механизм для баллист. Это правда, что теперь они могут вести прицельный огонь на расстоянии в тысячу шагов?
–Тысяча шагов не предел, ваше величество, но повторить выстрел в одну и ту же точку мы пока не можем, отдача слишком велика. Орудие откатывается на несколько метров назад. Повторное прицеливание отнимает уйму времени.
– Но какова точность первого выстрела?
–Ростовая мишень – с двухсот шагов, телега – с пятисот и амбар – с тысячи.
– То есть с баллисты ты можешь снять мага с двух сотен шагов?
– Ну, гарантированно – со ста семидесяти.
– Это вдвое дальше действия фатальных и атакующих заклятий любого архимага. А что за сталь ты показал дворфам? Говорят, клинки из нее прорубают мифрил и адамант?
– Это не сталь. Дело в технике удара…
– Я видел клинок, что подарили Тормину в деле. Он успел похвастаться. Откуда все эти познания?
– Я не смогу этого объяснить. Но когда я был на грани жизни и смерти, некоторые тайны открылись мне. В уплату за потерянную память.
– Потерянная память. С одной стороны, может, это и хорошо. Ты совсем зла не помнишь. А что за хрень с камнями? Праща – неблагородное оружие. На тебя половина дворянства ополчилась.
Серафим облегченно вздохнул и вынул из сумки гранату.
– Что это?
– У нее было много имен. Я зову ее Гнев Небес.
– Как они убивают?
–Качественно. Все живое и неживое в радиусе семи шагов. Лунное серебро особенно хорошо против исчадий и мертвечины. Сегодня попробуем их на тренировке.
– А камни – лишь имитация? Тренировочные снаряды?
– Да, мой король.
– Ты подарил нам надежду, сир Апраксис. Остался последний вопрос.
–Я весь во внимании, мой повелитель.
–Что за дела у тебя с орками?
– Я сам еще толком не разобрался, Ваше велич…
– Апр, мы прошли с тобой не одну войну. Не раз вытворяли дела, о которых внукам не расскажешь. Можешь звать меня просто Гастан. Мы же не на официальном рауте.
– Я случайно стал свидетелем атаки нежити на группу орков.
–Допустим, я поверю тебе, мой старый боевой товарищ, но давай проясним кое-что. Клан Чернорука один из самых сильных в Орде. Брак Октара и Авишай усилил бы позицию Галека, сделав его верховным вождем. Не просто походным лидером, а истинным владыкой Пустошей Карнахена Величайших степей к западу от Телерии. Сейчас все очень шатко. Без Орды нам не добраться до плоскогорий Вензила. Именно там некромант разорвал пелену нашего мира, впустив сюда эту дрянь. Исчадия ада и мертвяки не щадят никого. В одиночку не устоять никому. И только это объединило Альянс. До разрыва мы были врагами. Конечно, союзы существовали, но основной их задачей были отгрызть у богатого соседа кусок повкуснее. Эльфы берегут свои дремучие леса. Ненавидя всех, кто пытается нарубить себе дров. Дворфы слишком заносчивы и узколобы, чтобы озаботиться чем-нибудь кроме своих нор и пещер, которые они гордо именуют чертогами и тегами. Все, кто живет на поверхности, для них враги. Они даже своих же дворфов, живущих под солнцем, обозвали гномами и ведут с ними непримиримую войну. Орки, те вообще еще пару лет назад складывали холмики из людских черепов у себя на жертвенной площади. А сила клана зависела от его высоты. Так что наш Альянс очень хрупок, и малейшей капли хватит, чтобы все распалось и пало под напором Тьмы. Поэтому я очень прошу тебя: расскажи, что произошло вчера ночью.