— Вы что же, думаете, ее убил кто-то из нас? Свои же? – изумился голос откуда-то справа.

— Рано кого-либо исключать. Но согласитесь, маловероятно, чтобы за один вечер она успела обзавестись местными врагами.

— Не было у нее врагов…

— Вот и расскажите об этом моему помощнику, Антону Андреевичу, — Штольман ловко спрыгнул на землю и сквозь расступающуюся перед ним публику подошел к Коробейникову, протянул ему список труппы, быстро поделился новыми сведениями от доктора Милца и дал краткие указания. Антон Андреевич с присущим ему юношеским энтузиазмом принялся за дело.

Штольман отыскал глазами Анну: девушка беседовала с двумя, явно борющимися за ее внимание, низкорослыми парнишками, и ее глаза сияли, как огни на рождественской ели. Для нее это все сказка, приключение. Сыщик усмехнулся и, покачав головой, оглядел подворье: где могли утопить Настасью, если до ближайшего водоема около трех верст? Вряд ли бы ее тело стали тащить сюда от реки.

На поляне стояли три бочки с питьевой водой для нужд артистов: однако слишком людно, наверняка, даже ночью не избежать свидетелей. Пользуясь суетой, Штольман незаметно прошмыгнул за фургоны, на второй круг стоянки. Здесь располагались загоны для лошадей и прочей цирковой живности. Специфический запах здесь ощущался гораздо явственней, чем на поляне, но, взглянув на водопойное корыто, Яков Платонович понял, что не зря сюда залез: на деревянных стенках виднелись свежие царапины, а участок земли перед поильником был словно взрыт каблуками, а затем наспех притоптан. Сыщик тщательно осмотрел возможное место преступления и обнаружил в углу корыта у самого борта клочок волос, видимо, прибитый туда водой. Аккуратно выловив потенциальную улику, он за неимением иных вариантов завернул ее в носовой платок и убрал в карман.

На стоянке циркачей стало тише – Коробейников наказал разойтись по фургонам и ждать очереди, однако, в силу своего вольного и непокорного нрава не все готовы были подчиниться столь юному и, в их глазах, сомнительному авторитету. А две дамы, завидев Штольмана, решительно направились в его сторону. Впереди шла красивая статная женщина лет тридцати, белокурые пышные волосы собраны вверх, оставляя пару нарочито небрежных прядей свисать вдоль безупречного овала ее лица. Не смотря на бросающуюся в глаза откровенность ее наряда, выглядела она эффектно и держалась с достоинством. Из-за ее плеча с опаской выглядывала совсем юная девица, в похожем наряде, смущенно кутающаяся в легкую шаль и как бы невзначай прикрывающая высоко приподнятую корсетом грудь.

— Господин следователь, — позвала блондинка, мимоходом поправляя перчатки на локтях, тем самым вынуждая мужчину опустить взгляд, где он неминуемо натыкался на декольте, — простите, не расслышала вашего имени.

— Штольман. Яков Платонович, — представился сыщик, с понимающей улыбкой реагируя на женскую игру. – А вы?

— Марго, — она протянула руку для поцелуя, однако мужчина лишь аккуратно сжал ей пальцы и, кивнув, обронил: «Рад знакомству». Лукаво сверкнув серыми глазами, Марго постаралась придать голосу трагичности: — Какие ужасные новости вы нам принесли, Яков Платонович. Бедная Настенька.

— Вы с ней дружили?

— Как сказать, — она кокетливо дернула плечиком. — За внимание мужчин мы с ней не конкурировали, как вы понимаете.

Та, другая, что помоложе, шмыгнула носом и поспешно удалилась в сторону одного из фургонов.

— Юность грешит чрезмерной впечатлительностью, — прокомментировала Марго, возвращая внимание сыщика к себе.

— А вы, позволю заметить, и вовсе не выглядите расстроенной.

— Это ведь не делает из меня подозреваемую? – она шагнула к нему почти вплотную и с вызовом посмотрела в глаза, при этом на мгновение, будто случайно задержав взгляд на губах. Штольман ухмыльнулся, но на провокацию не поддался: не отпрянул смущенно на потеху ее самолюбию, но и не купился на ее жеманные авансы.

— Как я уже сказал, рано кого-либо исключать.

— Так значит, вы понятия не имеете, кто ее убил, — заключила Марго, проведя ладонью по лацкану его сюртука.

— А у вас имеются какие-то соображения на этот счет? – поинтересовался Штольман, аккуратно убрав ее руку от своей груди.

— Возможно. Если вы проводите меня до фургона, я охотно ими с вами поделюсь.

— Непременно, — отозвался сыщик, понимая, что пора заканчивать этот фарс, и оглянулся в поисках Коробейникова, но на глаза ему попала совсем иная картина: в противоположном углу поляны Анна улыбалась какому-то разодетому щеголю, а тот, фривольно заправив ей за ухо прядь волос, демонстрировал появившуюся из ниоткуда монету. – Ждите в фургоне, — быстро проговорил Штольман и направился к уединившейся парочке.

— Яков Платоныч, вы уже знакомы с Игнатом Николаевичем? – воскликнула Анна, заметив приближение сыщика. — Знаменитый фокусник из династии Терентьевых.

— Увы, не имел чести, — Штольман натянуто улыбнулся и кивнул мужчине. – Нам только предстоит долгая и обстоятельная беседа.

— Разумеется, — усмехнулся фокусник, разгадав намек. – Чрезвычайно рад нашему знакомству, Анна Викторовна, — наглец самонадеянно поцеловал ей руку и отправился к фургону.

— Все же привезти вас сюда было большой ошибкой, — сдержанно заметил Штольман.

— Я вас не понимаю, — нахмурилась Анна, игривый настрой как ветром сдуло.

— Я здесь на службе. От меня ждут раскрытия этого убийства. У меня нет времени изображать компаньонку на ваших… «свиданиях».

— Вот как? – моментально вскинулась девушка. – По-вашему, я здесь личную жизнь налаживаю? Да, я для вас же стараюсь! Большинство из них, — она махнула рукой в сторону вагончиков, — лучше проведут ночь в арестантской, чем станут сотрудничать с «фараонами». Я не наивная дурочка, Яков Платонович, что бы вы себе там не надумали. А если я вам мешаю личную жизнь устраивать, так прямо и скажите.

— Что? О чем это вы?

— О той даме, что ждет вас у фургона, — Анна кивнула головой в сторону Марго.

— Мне только сцен ревности здесь не хватало, — вздохнул Штольман и провел рукой по лбу, стирая проступивший от полуденной жары пот. – Анна Викторовна, я настаиваю, чтобы вы взяли моего кучера и отправились домой.

— А вы мне никто, чтобы наказы давать. Мне няньки не нужны, — гордо вздернув подбородок, она порывисто развернулась и зашагала прочь.

— Прекрасно, — кинул ей вдогонку Штольман и направился в другую сторону, к фургону, где вероятно находился Коробейников, так как снаружи его ждал один из городовых. – Евграшин, — подозвал его к себе начальник и, кинув взгляд в спину стремительно удаляющейся барышне Мироновой, приказал, — проследи.

— Слушаюсь, Ваше Высокоблагородие.

========== Часть 5 ==========

Анна кипела от возмущения, как он посмел с ней так разговаривать. А она лишь хотела помочь ему, быть полезной. Неужели он всерьез думал, что она могла заинтересоваться этим самовлюбленным франтом? Анна стиснула зубы, глотая непролитые слезы. Обида разрывала душу, а гнев и чувство негодования восстали в оскорбленном сердце. Она шла, почти бежала, не разбирая дороги, оттого не заметила вышедшую из-за небольшого шатра девушку и едва не сбила ее с ног.

— Простите, ради Бога, — извинилась Анна, налетев на миловидную темноволосую незнакомку в ярком цыганском наряде, из-за чего та выронила корзину с какими-то цветами и травами. – Давайте, я помогу.

— Ничего страшного, — улыбнулась девушка, опускаясь рядом с Анной, чтобы собрать цветы. – Вы тоже из полиции?

— Нет, — подобное предположение вызвало у Анны искреннюю улыбку, усмиряя бушующий внутри ураган. – Я скорее консультант. А вы?