Парни извлекли носилки, и мы вместе вошли в дом. Там они переложили опять начавшую стонать Холли на огромный мягкий диван. Я огляделась по сторонам.

Дом был шикарным. Переступив порог, мы оказались в просторном холле, плавно перетекающем в гостиную. Темно-синие, почти черные плотные шторы и полупрозрачные белые занавески красиво струились, обрамляя огромные окна до пола. Напротив дивана располагался камин, над которым висела огромная плазма. Кроме пары метров темно-коричневого паркета, покрытого белоснежным ковром, их разделал стеклянный журнальный столик с затейливыми ножками. По всей комнате были расставлены растения в белоснежных горшках.

Эрик вышел из гостиной, но уже через пару секунд вернулся, держа в руках пару таблеток и стакан с водой. Одну он отдал Холли, другую протянул мне. – Вот, выпейте.

Я с недоверием покосилась на небольшую ярко-синюю пилюлю, лежавшую на бледной руке.

– Да ладно, Трейси, нельзя так не доверять тем, кто спас тебя от неминуемой смерти, – Эрик посмотрел на меня и улыбнулся. – Это просто лекарство. Оно поможет ранам затянуться.

– Ааа, жжется! – Холли, успевшая запить пилюлю водой, вдруг начала корчиться как от внезапных судорог. – Моя нога! Почему так больно?!

– Что вы ей дали? – Кайли накинулась на Марка. – Ей же больно, сделайте что-нибудь!

– Это реакция организма, через пару минут все пройдет, – Марк попытался успокоить ее. – Смотри, – он показал на внезапно замолчавшую Холли. – Ей гораздо лучше.

– Холлз, ты как? – я озадаченно посмотрела на нее, отвернувшись от Эрика.

Она ничего не ответила. Лишь пару секунд без движения полежала и… встала с дивана! Я не могла поверить своим глазам. Холли наклонилась и начала медленно развязывать узелки на кусках ткани, скреплявших шины, освобождая… абсолютно целую ногу. Не было ни перелома, ни разреза, сделанного Марком.

– Но… как? – Холли подняла голову и оглядела всех нас. – Что со мной? Что вы мне дали?

– Специальный фермент, ускоряющий процесс регенерации, – ответил Том. – Теперь можешь не только ходить, но и бегать, правда, я бы так не торопился, вдруг опять ногу сломаешь, – из его уст вырвался легкий смешок. – Трейси, ты будешь пить свою или предпочитаешь и дальше хромать?

Я снова повернулась к Эрику, взяла у него из рук пилюлю, положила в рот и запила водой. В глазах мгновенно потемнело, а живот и ногу скрутила жуткая боль.

– Ну что? – Кайли подошла ко мне, придержав за руку.

– …Больно, но терпеть можно, – я оперлась на ее плечо. – Каленое железо куда хуже.

Через несколько секунд боль прошла. Я расстегнула кофту и задрала футболку. На месте прежних ожогов не было ни царапинки. Чудодейственная таблетка заживила даже ранку двухдневной давности на руке, оставшуюся после неудачного пореза на кухне.

– Отлично, с этим разобрались, – Эрик показал на коридор и винтажную лестницу, ведущую на второй этаж. – Здесь одна ванная прямо по коридору и еще одна на втором этаже. Вам не мешало бы привести себя в порядок.

…Я даже не представляла, как соскучилась по горячему душу всего лишь за сутки. Горячая вода смывала грязь и засохшую на лице и руках синюю слизь. Я стояла под струей, наверное, с полчаса, обдумывая произошедшее. Если случится еще что-нибудь, не поддающееся логичному объяснению, я окончательно слечу с катушек. Откуда у этих парней такие лекарства? Как вообще возможно ускорить восстановительные процессы в организме настолько, что перелом сросся меньше чем за две минуты, не оставив и следа? Это опять магия или что-то еще? Мне вдруг вспомнилась последняя прочитанная мной книга об алхимиках. «А что, если все, что происходит, реально? Мне казалось, что это лишь дурной сон, очередной кошмар, а что, если нет? Вдруг магия на самом деле всегда была среди нас? Просто мы никогда ее не замечали…». Странные мысли в голове не давали мне покоя. Я выключила воду, вышла из душа и наскоро одевшись, спустилась вниз.

Все уже были на кухне. Видимо, ванных комнат здесь было больше двух, потому что парни тоже успели помыться и переодеться.

– А вот и наша русалочка, – Том пододвинул ко мне стул. – Присаживайся, чувствуй себя как дома.

– Это вряд ли, – протянула я, оглядывая кухню, обставленную с таким же изысканным вкусом, что и гостиная. – Так это твой дом? – Я повернулась к Тому.

– Ну, фактически он вообще-то мой, – Эрик отвлекся от плиты, на которой варилось что-то, источавшее восхитительный аромат. – Но эти двое проводят здесь столько времени, что он успел стать общим. Так что Том прав, чувствуй себя как дома.

Варево в кастрюльке оказалось восхитительным овощным супом. Впервые за день я поняла, как сильно проголодалась. Ели все молча. Ну, или почти все. Эрик почти не притронулся к еде, просто помешивая содержимое тарелки ложкой. «Странно, неужели не голоден?» – пронеслось у меня в голове.

За искусно сваренным крепким кофе мы начали расспросы. Хотя то, о чем мы спрашивали, больше походило на беседу сумасшедших, нежели на нормальные объяснения.

– По сколько вам лет? – Кайли ребята в первую очередь явно интересовали, как парни.

– …Боюсь, если мы не соврем, ты не поверишь, – они переглянулись между собой. – Давай будем считать, что мне слегка за двадцать, – начал Марк. – А Тому с Эриком около двадцати пяти.

– А если честно? – Холли посмотрела на Марка. – Думаю, нас теперь будет трудно чем-либо удивить.

Парни весело засмеялись. Первым отдышался Эрик:

– Ну, тогда мне семьсот восемьдесят, Тому почти девятьсот, а Марку сто двенадцать.

– Кхм, кхм… сколько?! – от неожиданных цифр я подавилась кофе. – Вы серьезно?

– Вы же сами просили правду, – Том улыбнулся.

– Ну хотя да, чему тут удивляться… – Кайли посмотрела на парней. – Просто вы не выглядите…

– Как дряблые сморчки? – веселился Марк. – Ну спасибо на добром слове.

– Ладно, давайте серьезно, – я посмотрела на Эрика. – Если вам действительно так много лет, почему вы не стареете?

– Ну на самом деле не стареют только они двое, – ответил Марк. – Я годам к восьмистам буду выглядеть уже лет на пятьдесят.

– …Мой мозг отказывается принимать эту информацию, – Холли сжала пальцами виски. – Перейдем к более трудным вопросам: как мы сюда попали? Я слышала слово «портал», можно как-то поподробнее, и желательно с более научным обоснованием.

– Рассказать тебе про пространственно-временной континуум? – Том повернулся к ней. – Думаю, простым языком будет все же понятнее. Комната, в которой вы оставили медальон, на самом деле – портал Балора. А сапфир в подвеске, про который ты рассказывала, – он подмигнул мне. – «Слезы демона».

– Балор? Кто это? И не думаю, что здесь замешаны демоны. Я помню таблички на латыни: в них говорилось о чистых душой или вроде того, – Кайли отхлебнула уже остывший кофе.

– Балор – Божество кельтов, одноглазый Бог смерти. Но не путайте его со скандинавским Одином. Балор куда опаснее и гораздо более жестокий. А насчет табличек… Балор, хоть и является предводителем огромной армии демонов, все же Бог, так что это неудивительно, – объяснил Эрик. – Меня больше интересует не то, как вы здесь оказались, а то, как вы вообще смогли пройти через портал без сверхъестественного существа. Десять лет назад кучку некромантов-любителей провел демон.

– Но для чего? – я посмотрела на него. – Зачем кому-то понадобилось переносить нас сюда?

Парни переглянулись. Потом Марк набрал в легкие побольше воздуха:

– Ладно, слушайте внимательно. Только не перебивайте…

Чем больше он говорил, тем больше у меня, Кайли и Холли отвисала челюсть. Мы даже и подумать не могли, насколько вляпались на этот раз.

– Все вы очень любите Хэллоуин, отмечаемый в канун дня всех святых. Но сейчас мало кто уделяет внимание тому, что раньше в этот день люди не веселились и не ходили по домам в поисках угощений. В этот день кельты, раньше населявшие территорию современной Англии, отмечали праздник сбора урожая, и, что как раз относится к делу, день почитания мертвых – Самайн. Позднее, уже с утверждением христианства в Великобритании и Ирландии, Самайн стал зваться кануном дня всех святых, но суть особо не изменилась: люди по прежнему верили, что в этот день грань между мирами живых и мертвых падает, и призраки, демоны и ожившие мертвецы наполняют поселения людей.