Сполз вниз по прохладной стене, не замечая больше ничего вокруг. Слезы текут по щекам, я вцепился зубами в руку, чтобы не закричать от боли, что разрывает меня изнутри в эту секунду. Это конец. Пустота. Ноль… У меня ничего не осталось. Я не знаю, как выбраться отсюда. И надо ли мне это? Ради чего? Зачем? Какой смысл теперь жить? Я больше не дышу, не вижу, не слышу. Прямо сейчас я умираю вместе с ними. С женой, с дочерью… Нет сил даже кричать, воздуха в легких просто нет. Слезы душат, я больше не пытаюсь заглушить крики, боль.

Маму Киры куда-то унесли на носилках, ко мне подошел Сергей и сел рядом прямо на пол. Он прижал мою голову к своей груди, и я плачу, стискивая зубы, чтобы снова не закричать. Друг молчит, а я исчезаю… Меня больше нет в это мире, я там, с ними. Тут ничего не осталось…

Стас

Сегодня снова идет дождь. Теперь я его ненавижу. Я ненавижу саму жизнь за то, что она отняла у меня все. Три дня как во сне. На автомате хожу, дышу, говорю. Сергей и Арс взяли на себя организацию похорон. Я не смог, это выше моих сил. Сижу на кухне в идиотском черном костюме, черной рубашке и пытаюсь напиться. Не выходит, просто не берет. Приходят какие-то люди, что-то говорят и уходят. Мне все равно. Меня тут нет. Сегодня я похоронил всю свою семью: жену, дочь и тещу. Мать не выдержала горя и ушла вслед за ними в те же сутки. А я тут какого-то хрена. Сам не понимаю, почему? Ради чего?

– Держись.

– Зачем? – поднял на него стеклянный, невидящий взгляд.

– Ради них. – Он присел напротив и налил себе стопку водки. Залпом выпил, налил еще.

– Их больше нет. Какой в этом смысл?

– Месть – неплохой стимул. Уж поверь, я хорошо это знаю. – К нам присоединился Арс, облокотившись о стену сбоку.

– О чем ты? – я сейчас не способен ясно мыслить.

– Стас, это была подстава, – стал объяснять Сергей. – Есть подозрение, что «привет» от Шаха, но не уверен. Эта гнида сидит там у себя в горах и носа не кажет, мои присматривают. Но то, что случилось, все не случайно, факт.

– С чего такие мысли?

– Потому, что такси, что она вызвала, приехало на место, а клиентки уже нет. Номер машины я пробил, сука, что был за рулем, в такси уж точно никогда не работал, да и тачка, знаешь ли, не для такси.

– Он выжил?! – Я сжал рюмку с такой силой, что побелели пальцы.

– Да, – коротко ответил Арс.

Рюмка улетела в стену, разметав осколки и ее содержимое по всему кухонному гарнитуру. Сергей грустно улыбнулся.

– Месть, Стас. Это единственное, что сейчас будет держать тебя здесь. Потом отпустит, станет легче.

– Как, блядь, мне может стать легче?! Как?! – Я резко поднялся и ухватил друга за футболку, поднимая и прижимая к стене. – Тебе стало легче? – зарычал ему прямо в лицо. – Скажи мне, стало?! Твоему сколько было? Два?

Он выдержал мой наезд, одним резким движением вывернул руку так, что я его отпустил. Сел на пол и чертовы слезы снова покатились по щекам. Я закричал, не в силах сдержать невыносимую боль, скрутившую меня изнутри.

– Они всегда со мной, – тихо сказал он. – В моей памяти, в моем сердце. Каждый, кто был виновен в их гибели, поплатился за это, ты знаешь. Ты сам помогал мне!

Арс подошел со спины, поднял меня и усадил на стул, в руку вложил полупустую бутылку водки.

– Пей! – не просьба, приказ. – Иначе я сам это в тебя залью.

И я пил. Долго, много, не ощущая вкусов, запахов, пока в какой-то момент не отключился.

Мне приснилась Кира.

Она с сияющей улыбкой на красивом лице забежала без стука в мой кабинет. На ней невесомое светлое платье в мелкий цветочек, плетеные босоножки и маленький рюкзачок за спиной. Стоит, переминается с ноги на ногу от нетерпения, я разговариваю по телефону, но глазами уже снял с нее это платье. Жена не выдержала и покраснела, даже платье придержала руками, будто я действительно его уже снимаю. Забавная. Внутри меня все оживает, когда она рядом. Жизнь обретает смысл. Закончив разговор, поманил ее пальцем. Она тут же оказалась у меня на коленях и поцеловала в щеку.

– Привет, мой хороший, – шепчет все с той же счастливой улыбкой на лице.

– Что у нас случилось? – задал вопрос, понимая, что именно этого от меня и ждут.

– Случилось! – довольно сообщает она, поерзав по мне.

Сжал ее бедра ладонями, прижимая, чтобы сидела спокойнее. Мне работать еще. Она снова покраснела, почувствовав под попой то, что натворила.

– Извини.

– Все нормально. Рассказывай, – взял ее ладошку в свои руки, чтобы прекратила выламывать пальцы от волнения.

– Я сделала тест, – сообщила жена и уставилась на меня, будто я должен все сразу понять.

– И? – пауза затянулась. Чуть приподнял ее за подбородок и развернул лицом к себе, чтобы видеть любимые глаза. Ну же, малыш, рассказывай.

– Я сделала тест, Стас! – она снова подпрыгнула на мне. – Я беременна!

Замер. Думал, послышалось.

– Беременна… – повторил ошарашенно за ней, а потом поднял на руки и закружи по кабинету.

– Я знаю, мы не планировали, – шепчет она. – Но так вышло. Это знак, Стас…

Не дал ей договорить и нежно поцеловал.

– Конечно знак, – смеюсь. – Знак, что твой муж разучился предохраняться. Старею, – бережно опустил ее на пол и тут же выхватил удар кулаков в район пресса. – Да я шучу, Кир. Я рад. Честно-честно. Не верится пока, но я очень-очень рад, малыш, – снова ее поцеловал, но меня отвлек очередной телефонный звонок.

Закончил разговор и оглянулся. Ее нет.

– Кира? – позвал я, чтобы убедиться, что у меня не галлюцинации. В ответ тишина. Я от чего-то закричал: – Кира!!!

Резко открыл глаза и понял, что действительно кричу. Весь мокрый от пота, меня трясет и снова мерзкий ком в горле. Ее действительно больше нет. Какие-то суки забрали у меня мою семью. Я не могу оставить это просто так. Сергей прав. Каждый, кто причастен к их гибели, поплатится за это. А потом… Потом я пойду к ним, чтобы увидеть и с чистой совестью сказать, что я отомстил.

Поднялся с кровати, шатаясь, дошел до ванной комнаты и понял, что не могу тут находиться. Вещи, запахи все это сводит с ума, а я должен собраться. Вернулся в комнату, собрал все самое необходимое и покинул нашу квартиру. Не придумал ничего лучше, чем временно обосноваться на окраине города в крытом полигоне. Минимум условий, но мне хватит. С Арсом договорился, он понял и оказался не против. Предложил снять квартиру, но я не готов. Лучше полигон. Минимум комфорта, максимум сосредоточенности – это все, что мне сейчас нужно. По дороге заскочил в магазин, закупился небольшим количеством еды и большим алкоголя. Он нужен мне, чтобы спать, чтобы не сойти с ума.

«Кира бы не одобрила», – мелькнула в голове мысль, но я тут же отогнал ее, прошептав в пустоту:

– Прости, малыш, я пока не могу по-другому.

Устроился в офицерской коморке и открыл бутылку водки. Не утруждая себя поисками стаканов, сделал глоток прямо из горла и прикрыл глаза. Сергей говорил, потом станет легче. Не верю, такая боль не уходит, она будет вечно жить во мне. До последнего вздоха.

Стас

– Вставай! – меня кто-то сильно толкает в бок. – Поднимайся!

Жуткое похмелье, ставшее привычным за последние пару недель, никак не дает открыть глаза. Мне кажется, я еще не протрезвел.

Этот

кто-то тряхнул меня с такой силой, что я еле успел перевернуться и проблеваться в ведро, что стоит у кровати на этот случай.

– Фу, бля! – услышал я. – Что ты делаешь, Стас? Что ты с собой делаешь?!

– Пытаюсь сдохнуть, – отдышавшись, ответил… Серому. – Изощренный способ, правда?! – зло усмехнулся.

– Ты сдался, – совершенно спокойно сказал друг. – Просто взял и сдался, Стас! Какого хуя?! М?!

– Тебе-то что? – откинулся на стену и снова закрыл глаза. Все кружится, меня опять тошнит, а тут он со своими нравоучениями.

– У тебя час, чтобы привести себя в порядок и убрать это дерьмо отсюда! – Чьи-то тяжелые ботинки пнули несчастное ведро. В таких у нас ходит только один человек.