24 января.

Египетские студенты из «Fox Camp» научили меня одной очень полезной вежливой фразе на арабском – аналогу «thank you very much». Звучит, как: «Шук`ран га`зилан». И это уже не простое «спасибо»! В некоторых ситуациях одним «спасибо» не обойдешься, особенно, когда просишь подвести бесплатно.

Смешивание соусов из шаурмы и кошери, съеденных мною вчера, сегодня привело меня к мощному утреннему поносу. Наелся активированного угля, полегчало. Надо же, мой первый понос в Египте! С почином меня!

Континентальный завтрак в отеле «Canari Hotel» состоял из вареного яйца, трех булочек, йогурта, маленькой упаковки джема, маленькой упаковки масла и маленького ломтика плавленого сыра. Скромненько, но неплохо.

После завтрака я покинул отель и пошел по дороге из Хургады, проходящей вдоль аэропорта. На ней я сперва поймал деньгоспроса. Я четко ему сказал: «Мад`жанан». То есть – «бесплатно». Водитель кивнул. Но через три минуты поворачивается ко мне и говорит:

– Ten dollars!

Благополучно и бесплатно эвакуировавшись из деньгоспросной машины, я поймал другую с интересным англоговорящим водителем внутри. Он сдавал здесь квартиры в аренду, был женат на украинской женщине и очень переживал, что в Хургаде стало мало русских из-за сложностей перелета. А русские-то были у него основной клиентурой тут!

Потом меня подобрал молчаливый, очень мусульманский водитель. У него уже был попутчик. Всю дорогу они молчали. Радио было настроено на волну, где в тишине читали, как я понял, Коран. Так, вспоминая, что войны Аллаха первыми попадают в рай, а самыми последними евреи и христиане, я доехал с ними до поворота на Кену.

Не успел я на трассе, ведущей в Кену дойти до удобной позиции для голосования, как рядом со мной остановился здоровенный желтый дальнобойный грузовик с двумя прицепами. Два веселых египтянина криками и жестами приглашали меня прокатиться.

Надо же! Стоит пять минут пройтись вдоль дороги с рюкзаком и бренчать – тебя подбирают и везут. По-английски оба жителя грузовика почти не понимали, мой корявый арабский не понимали тоже. Водитель позвонил своему англоговорящему другу и дал трубку мне. Я рассказал другу водителя, какой я весь из себя путешественник, и куда я направляюсь. Водитель сообщил мне, что как раз едет в Кену. Ребята, вообще, были позитивные, приятные. Кормили меня газировкой с печеньем. У них играла клевая музыка.

– Тупак? – спрашиваю я у водителя, удивившись неожиданной крутости его плейлиста.

– Yes! This is 2pac! – радостно отвечает мне любитель гангста-рэпа за рулем желтого грузовика.

Напарник водителя показывает мне фотографии, где они пьянствуют, очень часто этикетки от выпивки мелькают крупным планом. Смеюсь, говорю: «Харам»! Ребята тоже смеются, удивляются, откуда я знаю про «харам».

Увидел по пути очень странную и жалостливую картину. У осла были завязаны передние лапы снизу вместе, и веревка от лап шла еще и к морде, морда тоже была завязана. Чтобы он не мог далеко уйти и, чтобы не орал. Он делал шаг обоими передними лапами, потом подтягивал задние и мычал. Большой шаг он сделать не мог, так как дергал себя за морду. Очень живодерски-изобретательно…

А так, дорога преодолевалась прекрасно, мы болтали, каждый о своем, я импровизировал на банджо, любовался пустынными пейзажами с высоты полета желтого грузовика. Все шло хорошо, пока мы не прибыли в Кену, и водители не попытались посадить меня в такси к своему другу. Я отказался, они расстроились, и наше прощание получилось смазанным.

Я подумал, что неплохо бы изучить египетские пассажирские поезда. И решил сегодня идти на вокзал Кены, чтобы попробовать доехать сразу до Асуана. Ребята из желтого грузовика высадили меня на окраине, надо было пройтись несколько километров до вокзала. Иду вдоль главной въездной дороги, не успеваю пройти и 200 метров, как срабатывает skill «человека с большим рюкзаком». Останавливается небольшой грузовичок, водитель приглашает прокатиться с ним. Сажусь. Не успеваем проехать и 500 метров, как ментовская машина обгоняет нас слева, преграждает нам путь, требуя немедленной остановки.

Менты из грузовика меня высадили, забрали паспорт, усадили к себе в машину на переднее сидение между двумя жирдяями, буквально жопой на ручную коробку передач. На 2-ой и на 4-ой передаче я орал матом на ментов, пытался их растолкать от себя. На остальных передачах я пытался выяснить, куда меня везут:

– Problems? Are we going into police station?

– No, to drink tea.

Ага, чай пить. Жирный пиздабол. Привезли меня в полицейский участок. Там я сразу заявил, что они попусту тратят мое время, так как документы у меня в порядке и ничего плохого я не сделал. Они пытались оттянуть время, заявив, что пойдут купят мне билет до Асуана, я сказал, что я не идиот, и все сам купить могу. Меня передавали от одного англоговорящего офицера к другому. Мне задавали одни и те же вопросы:

– Кто? Откуда? Куда? Зачем? Как здесь оказался? Что собираешься делать?

Вся эта канитель длилась часа полтора. Потом меня попросили сыграть на банджо, я сыграл, и меня отпустили.

Странный город принял меня странно, но странности на этом не кончались. По пути в участок, между приступами боли в промежности и докапывания до главного полицейского жирдяя, я успел рассмотреть, что многие гражданские люди в Кене были вооружены ружьями и дробовиками. В участке мне ничего внятного по этому поводу не ответили, сказали, что это типа «дружинники» и «ополчение».

Около вокзала, я купил сладкий кренделек за 1 фунт. А сначала, хотели продать за 2 фунта. Я выторговал 50% от цены! С такими успехами и до 100% дойду!

На вокзале у металлоискателя меня радостно встретил вокзальный «смотритель», попросил меня сыграть. Поимпровизировал ему немного, потом говорю:

– `Ана у`риду у`ахед би`така `илля Асуан аль`яум, – что по-арабски означает: «Я хочу один билет в Асуан сегодня».

Смотритель сообщает, что поезд в Асуан будет через два часа. Но билетов в кассе уже нет. Что делать? Смотритель пропускает меня на вокзал, показывает платформу, к которой прибудет поезд. Повторяет время – 18-00. Желает счастливого пути. Видимо, я поеду без билета.

Сижу, почти два часа бренчу всем, кто готов послушать, ем офигенный вчерашний египетский хлеб. Что в нем такого? Не знаю, но, кажется, я подсел.

Поезд оказался очень цивильным. Если туалет был свободен, то при входе в тамбур горела зеленая вывеска «WC», если занят – красная перечеркнутая. Это удобно.

Контролеры не дали мне отсидеться в тамбуре, усадили на свободное место и взяли с меня 140 фунтов. У русскоговорящего египтянина напротив, я узнал, что билет действительно столько стоит, и что меня никто не обманул. Потом пришел истинный билетный хозяин места, на котором я сидел, и я отсел на другое. Впервые встретил толстого египетского подростка. Он ехал тоже в Асуан на похороны отца друга и был очень тепло одет. Он был закутан в необъятный шарф, на нем была куртка-пуховик и шерстяная шапка с помпоном. Я смотрю на него и удивленно спрашиваю:

– А в Асуане холодно, что ли? Ниже нуля? Это же юг, там тепло!

– Ну, тебе-то, может и тепло. Мне так в самый раз, – отвечает толстый подросток, напомнив мне про мою национальную «морозоупорность».

Я не предполагал, что сегодня смогу достигнуть Асуана (поезд прибывал около 22-00), поэтому вопрос с ночлегом опять решал в последнюю очередь. Через приложение «Couchsurfing» мне посчастливилось найти ночлег у человека по имени Taher Mansour.

На вокзале по прибытию меня поймал асуанский привокзальный таксист, я дал ему поговорить с Taher`ом, чтобы тот объяснил, куда меня везти. Он провез меня примерно 1 км до квартиры Taher`а. Я дал таксисту полтинник, так как устал, и еще устал торговаться за абсолютно все, что приходится тут покупать.

На квартире у Taher`а уже было несколько человек: один местный асуанец, два португальца, пара из Венгрии (М+Ж), один голландец. Я пошел сразу ва-банк в презентации себя: сыграл на банджо, угостил всех пуэром (бережно привезенным из московской китайской чайной лавки), рассказал про все ментовские приключения. Ребята были хорошие, веселенькие, со своими эпичными историями. Мы проболтали где-то до полуночи, а потом попадали спать кто где.