— Ты же хотела почувствовать себя пленницей. Именно об этом была твоя последняя картина. Я видел, как жадно ты ее рассматривала. Можешь не говорить спасибо за исполнение своей мечты.

— Ты пожалеешь об этом! Слышишь? Очень пожалеешь.

Ялайш склонился над девушкой еще ниже, рассматривая глаза, которые разве что молнии от гнева не метали, и тихо шепнул:

— Мне терять нечего, Дарья. Кроме жизни, смыслом которой стала ты.

Крейсер Галактического патруля «Бесстрашный»

Стоя на капитанском мостике, Яндор хмурился, глядя на панорамные экраны перед собой и совершенно их не замечая. Прыжок в гиперпространство совершен, и защитные панели приглушали яркий свет голубой световой воронки. Маруся занималась своими чертежами, не отвлекаясь ни на что. Друг Яндора, Хемер, поглядывал на Шалорта, явно решаясь задать свои вопросы. И Ян не знал, что ему ответить. Капитана не оставляла тревога и ощущение, что он сделал что-то неправильное. Даже когда случайно убил воздыхателя своей жены, не так расстраивался, как сейчас. Зря они столь стремительно покинули «Астрею».

— Марусь, — не выдержал Ян.

— Нет, — тут же отбрила женушка, продолжая строить голографический скелет собственного крейсера на базе украденных чертежей унжирской военной корпорации. Но Марусю никогда не пугала тюрьма и прочие кары правосудия за все грешки, что велись за супружеской парой Шалорт. Все же муж и жена — одна сатана.

— Да. Маруся, нам надо поговорить. Мы должны помочь найти девочку. Нехорошо бросать ее в беде.

Жена протяжно выдохнула, сдувая непослушные кудряшки, и медленно перевела тяжелый взгляд на мужа.

— Да не похитили ее, Ян. Все это чья-то нехорошая игра, и я не собираюсь во все это влезать. Ты же читал отчеты! Видел записи с камер наблюдения и прекрасно знаешь, что манаукцы так себе актеры. Хоть у вас и развито чувство прекрасного, но, прости, вот нет в вас таланта, и в тех охранниках тоже нет. Они не просто сменялись, а целенаправленно оставили пост и объект без охраны.

— Разве так можно? — вклинился в разговор Хемер.

Маруся вздохнула еще тяжелее.

— Эти сделали. Не знаю — кто и зачем, но факт налицо. К тому же девочка эта больно странная. Напомню вам, дорогие манаукцы, что она с унжирскими корнями.

— И что? — удивился Хемер.

— Как что? Где ваша вековая ненависть к своим творцам? Всего триста с лишним лет прошло, а вы уже простили им мучения своих предков?

Хемер пожал плечами и отстранился от Маруси, которая насмехалась над растерянностью манаукцев.

— Я что, не права? Кто нам с Леной говорил в академии, что унжирцы самые страшные злодеи Галактики? Вы, между прочим, и говорили. Вот девочка, возможно, одна из них. Вы, вообще, видели ее картины? Хоть кто-нибудь? А я не поленилась.

Маруся нервными движениями выкинула парочку снимков на панорамные экраны, чтобы хоть немного разнообразить вид гиперпространства.

— О боже, — ахнула Елена, тут же начиная выдвигать ряд диагнозов, как взаправдашний психолог.

— Я не знаю, что там произошло, но это не похищение, Ян. Жертва всегда, слышишь, всегда молит о помощи, даже глазами. А эта, наоборот, пряталась от камер. Я не хочу в это лезть, я так решила и мы, вообще-то, заняты.

Кудрявая жена капитана указала руками на скелет недостроенного крейсера. Корабль по идее станет еще более мощным и скоростным, чем новейший звездолет, который скоро будут презентовать на очередной военной выставке. Ее открытие не так давно рекламировал Усма Боот, сенатор Хьюири, первой планеты системы Адария.

Ян недовольно хмурился, так как беременная Маруся вечно лезла на рожон. Скучно ей стало управлять грузовым крейсером, подавай навороченный военный. Как неусовершенствованный? Ладно, сама справлюсь. Маруся мечтала создать крейсер даже не для себя, а для своих собственных детей. Она, как обычный человек, не смогла бы выдержать перегрузок таких крейсеров, но не Ян и не его потомство.

«Для суперсуществ — супертехника!» — так повторяло маленькое чудовище, воруя этот самый чертеж из военной базы данных Унжира.

— Нет, Маруся, не могу. Как представлю, что это моих дочерей украли…

Маруся закатила глаза и фыркнула. Затем, как обычно, уселась ему на колени, крепко обняла, чтобы никто из ребят их не услышал. Особенно Хемер, у которого не уши, а самые настоящие локаторы, а у Ленки воображение такое, что впору фильмы снимать, а не в военных патрулях бороздить просторы космоса.

— Ян, я понимаю, что кажусь тебе бесчувственной и бессердечной, но я тебе сейчас кое-что скажу, только ты не разочаруйся во мне.

Яндор тут же включил перегородку, отделяя свое капитанское место от остальной рубки. Он уже знал это выражение лица жены. Опять она задумала что-то ужасное, и ему это определенно не понравится.

Маруся выждала, когда Ян соберется и замрет, во все глаза, следя за ней. Порой ей казалось, что этот сильный мужчина ее боится. Порой, нечасто, но вот мелькала эта тень испуга в его холодных алых глазах.

— Ян, мне тоже страшно за наших детей. И я не хочу во все это лезть, чтобы не светиться. Я вижу, что все это чья-то жестокая игра, но у нее есть свой кукловод, который может нас хорошо подставить. К тому же Дарья Дорош дочь полукровки унжирки. Ну же, Ян, встряхни свою нетерпимую натуру. Я знаю, что ты ненавидишь унжирцев до сих пор.

Ненавидел, всей своей черной душой ненавидел. Хладнокровно убивал, мстя и скрывая свою тайну. Вот только всему есть предел, даже ненависти.

— Но она девочка, — возразил шепотом Ян, проверяя друзей, чтобы никто не слышал их разговора, даже по губам не прочитал. Успокоившись, что все заняты обсуждением кровавых и ужасных полотен похищенной художницы, продолжил:

— К тому же у Дорош глаза алые, как у наших дочерей.

— Дракон ты мой нежный. Да, она манауканка, а похититель всего лишь полукровка нонарец! Еще и неизвестно кто из этой парочки сильнее.

— Он, Маруся, я тебе это авторитетно заявляю.

— Ладно, не спорю, он, возможно, сильнее, но лучше она, чем одна из наших дочек, Ян.

— Маруся, — осуждающе дернулся в объятиях жены Шалорт, привычно сжимая ее волосы на затылке, чтобы заглянуть в глаза.

— Да, Ян. Я такая. Да, я очень хочу посмотреть, что будут делать сильные мира сего в этой ситуации. Спасут они эту полукровку или нет? Потому что таких, как эта девочка, скоро будет много, а таких, как наши дети, нет. Я должна понять: готово ли сообщество ССР увидеть истинный твой лик и наших детей. Или нам все же потребуется мой корабль, чтобы доказывать другим, что мы никому не желаем зла, но готовы сражаться за свое будущее.

Дракон шумно выдохнул, покачал головой и тихо шепнул:

— Чудовище мое.

Затем последовал поцелуй, на который Маруся пылко ответила, чтобы через несколько мгновений, улыбнувшись, ответить их стандартной фразой:

— Зато любимое.

Станция «Астрея»

Пальцы барабанили по клавиатуре, гостиная заполнялась аппетитными ароматами из кухонной зоны, но то, что творилось в голове розововолосой красотки, было иным родом голода.

«Я иногда во время секса плотно закрываю глаза и фантазирую, что мое тело связано, и я не могу шевелить руками и ногами. Нет возможности пошевелить даже пальчиками, только лежать на животе, хватать разгоряченным ртом прохладный воздух и терпеливо принимать чужое жесткое вторжение в мою нежную плоть. Яростное вторжение и такое очень влажное, потому что меня это все сильно возбуждает и заводит. И я жмурюсь еще сильнее, мечтаю почувствовать все намного ярче, глубже…»

Тут Виола застыла, судорожно пытаясь подобрать слово. Оно витало где-то рядом, то самое нужное, способное вобрать всю многогранность той эмоции, что хотелось передать читателю. Что-то простое, короткое, но весомое.

— Больнее.

Чужой шепот выбросил Виолу из процесса создания, она испуганно обернулась на Феликса, который порицающе поцокал языком, тихо шепнул: