По возвращении Хельгу дома всегда ожидали борщ, жареная курица, салат «оливье» и селедка с картошкой. До сих пор ее дочь Василиса ассоциирует запах жареной курицы с ее приездом, подарками и радостью воссоединения семьи. Только в сегодняшней жизни они приезжают вместе. И всегда их обеих встречал любимый мужчина: муж и отец.

Именно после Забайкальска Хельга сделала свой первый рублевый миллион всего-то из 40 тысяч, взятых в долг. Это означало: сделать деньги из воздуха. Соседка Зоя, соответственно, 250 тысяч, что позволило ей начать свое дело. Всё, что они привезли тогда, ушло за три дня. На радостях Хельга решила собрать свою компанию и поехать туда еще раз, уже зная в деталях все подводные камни. Правда, после всех ее откровений и детективных историй охотников нашлось немного. А тут еще при Государственном Национальном музее администрация начала формировать большую автобусную группу, следовавшую из Казани в Румынию: маршрут проходил через Кишинев, Карпаты, в Бухарест и Констанцу. В Румынии обещали всем настоящий Клондайк! На Хельгу, как ни странно, подействовала агитация ее хороших знакомых, работающих в музее. Новая страна всегда привлекательнее! Да и ехать приятнее с людьми умными и грамотными. Как не согласиться? В общем, Забайкальск был пока оставлен до лучших времен, и на горизонте замаячила неведомая Румыния. Поговаривали, что там очень ценятся мясорубки, электроприборы, резиновая обувь. Всё это, якобы, выгодно обменивалось на местную валюту, которая просто переводилась в доллары. Никакого товара. Как удобно!

Вопрос выбора, пожалуй, в жизни самый важный. Один неверный шаг, и вот судьба твоя пошла в совершенно другом направлении. И совсем непросто снова развернуть ее. Жаль только, что невозможно проверить, как бы все случилось по иному сценарию?! Предположение же, как и сослагательное наклонение, – не в счет! Возможно, иррациональный Забайкальск должен был быть в судьбе у Хельги лишь однажды, а повтори она опять этот путь – всё могло обернуться трагически. Впрочем, об этом трудно судить спустя время. Но раз ее потянуло в другую сторону, значит, в этом был какой-то больший смысл, чем возможность заработка.

Пребывай в себе; будь неколебим внешними обстоятельствами.

(Шри Ауробиндо)

Процветание обходит стороной того,

кто не пытается вникнуть в суть вещей.

(Индийская мудрость)

Автобус «Икарус» отходил от железнодорожного вокзала в 8 часов утра.

Хельга не стала связываться с мясорубками и калошами: как-то уж совсем для нее несолидно. Куда перспективнее показались ей электродрели и огромный гидронасос, который можно было применить в любом подсобном хозяйстве «отсталой» страны. Купила она его совершенно новеньким прямо со склада, в каком-то разоренном колхозе в Нижнем Услоне под Казанью. Эту «бандуру» на виду у всех погрузили в боковой багажник автобуса под неодобрительное цоканье двух шоферов: совсем с ума посходили…

Народ в автобусе подобрался очень разный. Из музейщиков, кстати, только двое, а остальные: милиционеры, химики, строители, учителя, экскурсоводы и работники КОМЗ (Казанского оптико-механического завода). Многие ступили на тропу челночества впервые. Жилось тогда многим людям трудно, и каждый из вновь отъезжающих решил испытать свою удачу. Весь проход в автобусе между креслами был завален всевозможными баулами не только с мясорубками, но и со всякой всячиной, рекомендуемой «многоопытными» устроителями этой экспериментальной поездки. Всем энтузиастам предстоял довольно длительный путь в некомфортных условиях: ехать практически беспрерывно, без ночевок в отелях, спать, можно сказать, на ходу, сидя в автобусе. Первый отель предполагался только в Кишиневе, на границе с Румынией, а затем уже в Бухаресте и Констанце. «Ну что ж, новый опыт, – подумала Хельга. – Где наша не пропадала и еще не была!». И, тепло попрощавшись с мужем, опять окунулась в новую реальность.

Сначала все участники румынской экспедиции в едином порыве к лучшей жизни осторожно и молча присматривались друг к другу. А затем посыпались реплики, анекдоты, начался обмен путевыми эмоциями… Все вынужденно перезнакомились и невольно разделились по компаниям и симпатиям.

Хельге почему-то пришел в голову тот факт, что когда она училась на историко-филологическом факультете КГУ, их русская филологическая группа негласно делилась на несколько подгрупп: мажоров, комсомольцев-общественников, колхозников и рабфаковцев. Думается, что комментарии не требуются. То же самое произошло и здесь. Известен и подобный эксперимент с крысами, когда их собирают и оставляют в одной клетке. Они тут же делятся на поведенческие функциональные группы: лидеры, исполнители и нейтралы. Если оставить одних только лидеров, получался тот же эффект. По остаточному принципу они снова разделяются на три подгруппы. Таково требование социума.

Итак, пассажиры автобуса негласно разделились на «чокнутую интеллигенцию» и всех остальных со «старшим» во главе. Когда «старший» громко смеялся и тупо шутил на весь автобус, сверкая золотыми фиксами, у Хельги закрадывалось подозрение: не сиделец ли он в прошлом? У него бы лучше получилось руководить компанией провинциалов-работяг, приехавших в Казань со всех волостей и желающих выбиться в люди, но не грамотными и самодостаточными людьми. Мало мы что ли терпим по жизни дураков у власти?! Выход один: надо всем как-то ладить друг с другом, чтобы общее задуманное предприятие стало успешным.

Тот, кто когда-нибудь сутками ехал в автобусе, понимает, какое это сомнамбулическое состояние. Собственные мысли перемешиваются с дорожными впечатлениями, возникают неожиданные ассоциации, всплывают забытые эмоции.

Дорога всегда напоминает Хельге бег времени, в котором непременно присутствуют: ожидание чуда и покаяние, надежда на собственные силы и мольбы об удаче, красота и безобразие. Хельге особенно запомнился переезд через Карпаты. Стояла темная ночь. У автобуса спустило колесо. Все, кто не спал, выскочили наружу полюбоваться горами, побегать, подышать, покурить. Хельга отошла подальше от курильщиков и залюбовалась звездным небом. Сразу в голове невольно возникло: «Звездное небо над нами и нравственный закон внутри нас». Вот она – гармония Канта. А есть ли в ней эта гармония?! Звезды висели так близко, что ей захотелось их потрогать руками и ощутить. Душа дрогнула. Немедленно встал вопрос: так ли уж нужны деньги, чтобы носиться из-за них по свету в сомнительной компании, заниматься чем-то неблаговидным, ведь ее семья не умирает с голоду? Вот в советское время люди, занимающиеся торговлей на всех уровнях, у многих вызывали чувство брезгливости. Впоследствии так же относились и к фарцовщикам. Но ведь всё равно искали с ними знакомства, чтобы приобрести незаконно тот или иной дефицит. Двойная мораль какая-то получается. Нужна красивая одежда и вкусная еда, а те, кто может это обеспечить, – неправильные люди. Напрашивается еще вопрос: как в хаотичном, непродуманном государстве, возглавляемом не всегда грамотными и порядочными людьми, а все больше выскочками, мыслящие и энергичные люди могут прокладывать себе и своим семьям дорогу к лучшей жизни? Разве это плохо – жить обеспеченно? Почему учитель, врач, ученый должны жить скромно и нуждаться в элементарном, никогда не увидев то, о чем они много читали и хорошо знают, а «торгаш» или взяточник-чиновник может роскошествовать и мотаться по заграницам, не будучи способен по достоинству оценить то, что видит.

Вот и жизненный тому пример. Кроме информации, содержащейся в школьной программе, Хельга впервые услышала о Тадж Махале от одного знакомого журналиста, который всю жизнь занимался Индией, ее культурой, историей, религией. В его доме постоянно звучала индийская музыка, курились благовония. Маленькая дочка с удовольствием танцевала индийские танцы вместе с ним и его женой. Но как Хельге стало грустно, когда она встретила своего коллегу через 20 лет и узнала, что он так и не побывал в Индии и не увидел свой любимый Тадж Махал, о котором мечтал всю жизнь. Между прочим, блестящий журналист и книголюб!